Анастасия Вернер - Артефаки. Часть 1

В этот момент отец взял в руки ту самую кружку с недопитым кофе и начал рассматривать мужика с голым торсом, что был на ней изображён. Принт был некачественным, что означало -- куплен не на встрече с фанатами, а сделан своими руками. Это в свою очередь значило, что владелец сего предмета настолько заморочился, что не поленился найти изображение, сбегать в торговый центр и заплатить за это деньги.

-- Кружка Кайла, -- пробормотала я.

-- Ладно, -- хмыкнул Руперт и поставил её на место. -- Я не вижу у тебя книг по артефактике.

-- Ну, я сдала их в библиотеку.

-- А инструкции по плетениям?

-- Они у меня. В рюкзаке.

Я вспомнила, что он остался лежать на полу на первом этаже. Ну что ж такое-то!

-- Честное слово, они у меня есть, -- неловко оправдалась я. -- Могу сбегать.

-- Не надо, ты же не на экзамене, -- нахмурился отец, удивившись моей реакции.

Наверное, он почувствовал себя зверем.

-- Я слышал про твои отношения с Ником Юргесом. -- сказал он, будто понемногу подбираясь к какой-то теме, что хотел обсудить.

-- Какие ещё отношения?!

-- Я имею в виду -- плохие отношения.

-- А-а...

Ну, всё. Я совсем чокнулась с этими "отношениями".

-- Знаешь, "Берлингер" был основан двадцать пять лет назад...

-- Ага. Я знаю, -- перебила сухо.

-- За это время мы приняли много стажёров, -- сдержано продолжил отец. -- Так как отбор довольно жёсткий, среди них было много сильных конкурентов. В какой-то момент они начали соревноваться между собой за нашими спинами. Вернее, они думали, что за нашими спинами.

Руперт огляделся. Казалось, в этой маленькой комнате он чувствует себя, как в чулане. Отец сделал два шага и присел на кровать. Она звучно скрипнула. Я стыдливо посмотрела в пол, но с места не сдвинулась.

-- Младшим партнёрам это очень понравилось. Я, конечно, всё запретил, но их это не остановило. Иногда они сами предлагали это стажёрам. Мне следовало бы пресечь их действия, но... если честно, тоже было интересно, как практиканты будут действовать в экстремальных условиях. Это важно для нашей работы. В итоге всё переросло в традицию фирмы, -- дошёл он до самого главного.

-- Ясно.

-- Обычно битва стажёров проходит в поледнюю субботу лета. Неофициальное развлекательное мероприятие. Но сейчас мы немного нарушим традиции.

-- Ладно.

-- Это довольно муторно. Нужно привлечь магов. Выбрать место. Вы на время будете создавать плетения к разным артефактам. Самое главное -- не пользоваться инструкцией. Все плетения воспроизводить по памяти.

-- Что ж, спасибо за пояснения, -- вздохнула я.

Руперт посмотрел на меня, помолчал недолго, провёл руками по ногам, сжал ладонями колени. Не зная, как продолжить диалог, выдавил:

-- Надеюсь, мастер-класс тебе чем-нибудь помог.

-- Неплохо было, -- пожала я плечами.

-- Хорошо, -- кивнул он. Перевёл взгляд на стол, на стул, на мою горку одежды. -- А ты можешь создавать плетения без инструкции?

-- Пока нет.

-- Эван "обрабатывает" руководителя Юргеса. Об этом никто не должен знать, официально он не принимает в этом участия. Но как только он закончит, Юргес подойдёт ко мне с просьбой провести битву.

Действуют через третьи руки...

-- Это будет скоро? -- понимающе спросила я.

-- Думаю, очень скоро. Тебе нужно подготовиться. -- Руперт вновь замолчал, но тишина давила на нас обоих, так что он заговорил: -- Необязательно плетения учить. Их можно разделить по группам. Есть система. Когда я учился, у меня даже были специальные карточки.

-- О! -- воскликнула я, перебивая. Наконец, оторвалась от двери и приблизилась к кровати. Села на колени и достала из-под неё небольшую коробочку в цветочек.

Разместившись рядом с отцом, с благоговением открыла её и продемонстрировала:

-- Такие?

-- Да, -- удивился он, -- откуда они у тебя? Я думал, их больше не выпускают.

-- Заказала по Инфранету, -- даже немножко похвасталась.

-- Зубрить не надо, -- посоветовал Руперт, -- сперва запомни систему, а потом это уже будет на уровне инстинктов. Когда чувствуешь магию и понимаешь, какой хочешь результат, никогда не перепутаешь.

-- Не хотелось бы, чтобы у меня взорвался артефакт, как у Ника, -- хмыкнула я.

Отец мне не ответил.

Я повернула голову и заметила, что он как-то странно смотрит на коробку в моих руках. Руперт немного нахмурился, протянул ладонь и огорошено взял одну из фотографий, что я хранила.

-- Где ты это нашла? -- ошарашено спросил он.

-- В Инфранете, -- ничуть не слукавила.

Он смотрел на старое фото самого первого офиса "Берлингера". Маленькая каморка в один этаж -- так они начинали.

-- Надо же. Я уж и забыл про это. Тогда мы ещё работали с Дереком Юргесом.

-- Знаю, -- улыбнулась слабо. -- У меня тут много фотографий.

Я рукой разворошила дно коробки.

-- Вот это -- первый артефакт, который вы создали. А тут новое здание "Берлингера". Это ты на ток-шоу. А это вы с магом. А это с последней презентации.

-- Ты всё это собирала? Зачем?

Я неопределённо пожала плечами.

-- Ну... мне нравится не только шить.

Я нашла фотографию, на которой отец пожимал руку Дереку Юргесу. Это был их последний совместный артефакт. Они выглядели немного грустными, будто теряли часть чего-то важного, но при этом не были злы друг на друга.

-- Вы разошлись друзьями, -- тихо сказала я, глядя на фотографию. -- Удивительно.

-- Почему?

-- Вы же конкуренты.

-- Он навсегда останется человеком, который поверил в сумасшедшую идею и поддержал меня. Можно быть конкурентами, оставаясь при этом людьми.

-- Это точно не про Ника Юргеса, -- хмыкнула я.

-- Кто знает, -- пожал плечами отец.

Я повернула голову, посмотрела на его профиль. Оценивающе оглядела морщинки у глаз, седые виски, бледную кожу на шее, воротник рубашки.

Руперт Берлингер был довольно худосочным человеком. А вот моя мама всегда была женщиной с "широкой костью". Я просто не могла представить их вместе. Она балаболка, может разораться из-за любой глупости. Он тихий и спокойный.

Как?! Боже, как вообще получилось, что они проводили какое-то время вместе?! Я уж не говорю о том, чтобы лечь в одну постель.

Эти люди были несовместимы ни физически, ни эмоционально, ни характерами, никак. Сложно найти более разных личностей. А в итоге они навсегда связаны друг с другом.

Мной.

-- Я не надеюсь, что ты простишь меня за то, что я не поверил в твою невиновность, -- проговорил Руперт, -- но я надеюсь, что ты хотя бы не будешь злиться на меня.

-- Не знаю, -- тихо ответила я.

Прошло ещё слишком мало времени, чтобы обида забылась. Я не считала себя злопамятным человеком, но если меня больно ранили, эта рана затягивалась долго. За это время я могла натворить дел.

Руперта можно было понять. У каждого поступка есть причина. Но её не хотелось понимать. Хотелось только, чтобы ему было больно так же, как и мне.