Анна Водолей - Продаться демону (СИ)

На этот раз Лила задумалась, а затем медленно вывела строку.

'Из-за женщины'.

У меня упала челюсть. Ах, он…что не дело, так все к женщинам! Нет ему никакой веры, все его слова обман и ложь. Обнимает еще, говорит такое, что желудок ворочается, а на самом-то деле!..

В прострации выводила закорючки вокруг своих вопросов, прогоняя в голове, что еще можно узнать у девушки. Спросить о хозяине опрометчиво, а если бы Лила знала и хотела рассказать об этом, то с помощью карандаша уже поставила бы в известность.

Посему выходило, что чем больше я задала бы ей вопросов, тем больше бы дала сведений о себе, что нежелательно из соображений безопасности. Даже если она и видела, что произойдет и почему, то не торопилась продолжать переписку. Уже в конце пары я написала заключительный вопрос:

«Ты можешь сказать, что произойдет со мной во время затмения?»

Ведь в том числе ради него я шла к последней парте. Знает ли, а если знает, то что сможет рассказать о дне, которого так страшно ждать.

Лила прочитала и прикрыла глаза, карандаш в ее пальцах нервно качался туда-сюда. До звонка она так и не ответила, не смотря на повисшее нервное напряжение между нами.

— Пойдем на площадку, — сразу по окончании лекции проговорила она.

Мне ничего не оставалось, как последовать за ней и гадать, что же такое хочет сказать девушка. Интрига.

Площадкой мы называли место в соседнем здании, отведенном под хранение мебели, старых сломанных стульев и прочего хлама. Если спуститься по винтовой лестнице в самый низ, то открывается плохо освещенное помещение с редкими колонами, образующими круг. Хранить здесь что-либо было неудобно из-за крутых ступенек и ограниченного пространства, однако местечко облюбовали парочки и прогульщики.

Вот и сейчас нам пришлось шугануть двух парней с третьего курса. Хотя чего уж там, когда они увидели плывущую Лилу с туманным взором, сами подорвались и оставили нас наедине.

Как ни крути, а прорицатели умели впечатлить. Отстраненный и замкнутый вид, они предпочитали по возможности по дуге обходить людей, всем видом показывая, чтобы к ним не приближались. Желающих особо не было, можно было бы так не напрягаться. Поэтому прорицатели всегда были одиночками. А если кому доводилось встретиться с ними взглядами, то не передернуть плечами было невозможно. Их глаза были, как у маленьких детей, будто знающих весь мир и каждую отдельную жизнь, будто они видели столько, сколько не дозволено никому, даже коллеге. Или тем более коллеге, кто знает. Ходили слухи, что прорицатели не любили делиться друг с другом своими видениями. А, может, этика, я никогда не любопытствовала на сей счет за ненадобностью. Правда, теперь это меня заинтересовало, могли ли студенты Университета знать столько же, сколько Лила? А преподаватели?

Девушка повернулась ко мне и достала из кармана сложенный вчетверо листок. Развернула и показала мне:

«Начерти скрывающий контур, оставляя лишь след аур. И пока не спрашивай ничего».

Мое лицо вытягивалось по мере прочтения. Что происходит? Она хоть представляет, как сложно его рисовать? Я послушно достала из портфеля белый мел и показала его девушке, других вариантов для чертежа у меня с собой не было. Сегодняшние пары не предполагали практики. Она кивнула.

Я быстро прикинула площадь помещения и точки опоры для чертежа, сделала разметку и принялась вокруг нас создавать тот самый скрывающий контур. Когда я закончу, нас никто не будет видеть и не будет слышать. Лишь бы у меня хватило сил его выдержать до конца разговора, энергию он сосал нещадно.

Активированный круг вспыхнул сиреневым цветом и образовал мутную переливающуюся стену, бросающую на наши лица зловещий оттенок.

— Мне всегда нравилось, как ты создаешь контуры, — похвалила Лила, слегка приподнимая уголки губ. — Я помню, что поддерживать его сложно, а силы у тебя мало.

— Я выдержу. Рассказывай. Больше всего меня интересует, как много тебе известно и кто еще знает?

— Никто не знает, — грустно ухмыльнулась девушка. — Думаешь, я просто так зовусь лучшей?

— Тогда для чего контур?

— Оставим объяснения на потом. У меня мало времени, — я всем видом выразила готовность слушать. Не знаю, сколько времени у нее, но у меня не так уж и много. И Лила заговорила, быстро выплескивая слова, не давая мне опомниться. Я не была к ним готова. — Демоны уничтожают сами себя, ищут пути для получения нескончаемой энергии. Их цель — не зависеть от человека. Но на этапе поиска альтернативы им нужны люди, сила, жертвы. Ты понимаешь, о чем я. Похищения, украденные амулеты, нечестные сделки. В ход идет все. И я вижу, что единственный, кто может их остановить — это тот демон, что рядом с тобой. Ты должна ему помочь, иначе это никогда не закончится. Все время страдают люди, все время происходит нечто такое, что прикрывает нечистые дела.

— Эл? — неверяще переспросила. — Эл может спасти людей, заключающих контракты? Эл может остановить тех, кто жаждет источника силы?

— Он может, — кивнула Лила. — Он все ближе к ним.

— Почему ты мне решила рассказать? — шок от услышанного пока не вогнал в ступор, а заставил сосредоточиться. Зачем мне вообще все это? Пусть сам разбирается, меня это не касается. Он взялся меня защищать, так и пусть работает.

— Потому что тот, кто стоит во главе, собирает контракты. Очень скоро ты сама удивишься, как много рядом с тобой окажется людей, кто попал во власть сделки. И я тоже.

И что? Контракт не то, чтобы был совсем уж в порядке вещей, но удивления уже ни у кого давно не вызывал.

— Я получила свой дар, заплатив высокую цену подчинения. Видения стали кошмарами. Я вижу, как тот, кто даровал мне силу через контракт, уничтожает людей ради собственной выгоды и забавы, а я ничего не могу сделать. Я вижу, что тебе причинят боль. Я вижу, что однажды сама буду вынуждена пойти против тебя. И не выстою.

Я слушала и не понимала, как быть. В мозгу колотился лишь один вопрос на все: «Что?!»

Что мне делать с этим знанием? Куда идти? Что говорить? Я не хотела всего этого слышать, я не готова принимать никаких решений. Это все не мое, почему я тут очутилась? Я должна была просто жить своей жизнью и идти по стопам мамочки, а вместо этого меня без спросу поставили в центр драматичных событий. Кто бы не запаниковал?

— Лика, я прошу тебя об одном, доверься мне сейчас, — Лила подошла и взяла меня за руки. Высвеченные сиреневым глаза были похожи на пропасть. — Сделай так, как я тебя попрошу. И, возможно, этот ад закончится для всех.

Жертвы, похищения, нечестные сделки. Когда Зарин продал мою душу я, безусловно, задумывалась о масштабах и о том, что пострадала не одна. Драка в кабаке, кража в лавке Шторма, слова Лилы, что пострадавшие есть всегда. Но все путал объявившийся Ри, он-то совершенно не вписывался в схему. Будучи предвзятой по отношению к нему, я подсознательно вину на происходящее скидывала на бывшего маминого любовника, стараясь не замечать несостыковок. Да и поведение Эла не способствовало верным выводам. Он лишь поддакивал моим умозаключениям и не давал пищи для размышлений. Ему так было спокойнее и удобнее. Хотел ли он защитить меня, или я снова пытаюсь проецировать свои эмоции? Демон слишком скрытен. Взять хотя бы произнесенные прямые обвинения, он не среагировал на них, четко следуя своей тактике прикрываться язвительностью.