Полина Иванова - «Мишка» [СИ]

Моё сердце будто истекает кровь, зная, что я тебе не нужна. Ты оставил меня, теперь, я не знаю, что мне делать. Ведь ты сломал меня… За считанные секунды. Он словно бросает меня в омут и смотрит, как я тону. И я должна была догадаться, что любовь была игрой для тебя, а теперь ты не выходишь из моей головы.

За несколько часов до назначенной встречи.

— Бибер! Давно не виделись, — меня поприветствовал мужчина средних лет в строгом костюме, протягивая руку. Я пропустил это и сел на стул в его кабинете, я отлично помнил его. — Тебе было пятнадцать, когда ты обращался ко мне.

— Мне нужны деньги, — сразу же перешел я к главному.

— У меня есть для тебе кое-что, — тот достал бумаги и протянул мне. — Фотографии, адрес и всё то, что тебе нужно будет там.

— Сколько мне дадут?

— Максимум шесть лет, наши адвокаты выступят в твою пользу.

Я рассматривал документы и вспоминал Амелию. В голове застрял момент, когда я увидел выражение её лица, в то время, как врач спрашивал о деньгах. Я ведь должен что-то сделать для неё? Я должен сделать что-то.

— Зачем тебе деньги-то?

— Это не для меня.

Прошло шесть лет.

Это ведь было частью жизни — впускать людей, а потом они уходили. Ничего не говорили, не сообщали… Просто уходили, ставя нас в неизвестность. Это случилось и со мной. Но мне не хотелось вспоминать это, потому что у меня появился смысл для жизни.

— Мам! — ко мне бежал шестилетний сын, с игрушкой в руке. Я убрала свою усталость и улыбнулась ему.

— Да, Джереми?

— Мне только что дали конфетку, — он разжал кулачок и там показались две сладости.

— Что я тебе говорила, о незнакомцах? — поинтересовалась я и взглянула на сына.

— Но мы познакомились, его зовут «Мишка».

Я нахмурилась и оглядела парк, в котором мы сейчас находились. Как будто я возвратилась в свое прошлое и была несмышленым подростком. Мой взгляд прошелся по всем находящимся здесь, но я не увидела того, кого должна была.

— Он разговаривал с тобой? — спросила я, всё ещё осматривая парк.

— Он только назвал свое имя и отдал мне конфетки.

Я улыбнулась Джереми и, взяв за руку, потянула к выходу из парка. Нельзя было находиться здесь, нужно было раньше об этом думать.

— Амелия, — позвал меня тот, кого я сейчас точно не хотела видеть. Нехотя обернувшись, я встретилась с парой карих глаз.

— «Мишка», — выдохнула я и на его лице появилась грустная улыбка. — Что ты тут делаешь?

— Я долгое время наблюдал за вами, — не сразу отвечает Джастин, а я рассматриваю его. Сейчас он выглядел довольно усталым, и это было сложно не заметить. — Нам нужно поговорить.

— О чем? О том, что ты бросил меня шесть лет назад? О том, что я родила от тебя ребенка? Или о том, как я хотела сдохнуть, осознавая, что мне не для кого лечиться.

— Амелия, — «мишка» устало произнес мое имя, а потом взглянул на Джереми, который совершенно ничего не понимал.

— Хочешь поговорить? Я хотела этого шесть лет! Шесть лет, Джастин! Я всё это время мучилась, мучилась из-за тебя. Всем своим сердцем я ненавижу тебя, лучше бы отец не нашел деньги и меня бы не стало, — произнесла я, и смахнув слезы с щек, поспешила домой, держа Джереми за руку.

Когда мы вернулись домой, то я села на диван и заплакала. То, что я пыталась забыть шесть лет, вернулось ко мне. Все эти эмоции и чувства.

— Мамочка, — рядом появился Джереми и обнял меня. Я заплакала больше, осознавая, что кроме сына у меня никого нет. Обняв мальчика, я посадила его на колени и прижала к груди. Да, это единственный человек, который остался со мной, который не предаст.

Мы просидели так несколько минут, пока я не поняла, что Джереми заснул. Взяв его поудобней, я поднялась к себе в комнату и положила на кровать, прикрывая пледом. Я просидела с ним еще несколько минут, всматриваясь в черты лица, который так напоминали Джастина. И каждый раз, когда я смотрела на Джереми, я видела частичку его отца. Я видела.

Погладив его по волосам, я вспомнила, как он не любит это и улыбнулась. Джереми был еще маленьким, но уже мог заступиться за меня. Он помогал мне забыть Джастина, хотя иногда и напоминал. Нужно было некоторое время, чтобы понять, что Джереми сын Джастина. Нужно было время, чтобы вообще понять, что я беременна в семнадцать лет.

И сначала, я даже не понимала, что со мной происходит. Не могла сказать, счастлива ли я или люблю я этого ребенка. Я не знала, потому что внутри всё сжималось, кости ломались от воспоминаний. Каково это — быть брошенной?

Прошло шесть лет, что случилось с Джастином? Зачем он вернулся, напоминая мне, какой глупой я была раньше? Зачем?

И я знала, что после этой встречи, уже ничего хорошего не будет. Ничего. В моей голове снова будет прошлое, снова Джастин. Если бы я согласилась с ним говорить, я бы расплакалась, показав свою слабость. А я обещала себе, что он никогда не увидит ни слез, ни страданий.

Поднявшись с кровати сына, я оставила включенным светильник и ушла. В гостиной были разбросаны мягкие игрушки и мне, как всегда, приходилось убирать их. Но если бы Джереми не заснул бы посреди дня, он бы обязательно помог мне. Наверное, он устал, поэтому и заснул.

Звонок в дверь.

Я знаю, что это Джастин. Знаю, я просто уверена в этом, потому что сто процентов он следил за нами и до дома. Через несколько минут, я всё же открыла дверь и не пришла в шок, когда увидела на пороге Джастина.

Он смотрел на меня, совершенно сбитый с толку, как будто не знал, что говорить. И да, я впустила его, потому что все эти шесть лет, меня мучил вопрос: «Где он был?».

Мы, молча, прошли в комнату, и я указала Джастину на кресло, а сама села напротив. Несколько минут мы, действительно, молчали, казалось, что время затягивается. И мне это не нравилось, потому что у меня были вопросы, на которые он должен ответить.

— Тут везде мишки, — он осмотрелся и да, он увидел мягкие игрушки. Джереми любил их, пока я со слезами смотрела на них. — Наверное, он держит их во власти, — он посмеялся, все еще рассматривая гостиную.

— Когда-то и я была игрушкой в твоих руках, не так ли, Джастин?

Джастин нахмурился и сразу же взглянул на меня. Он разозлился, потому что я оказалась права.

— Ты не права, просто выслушай меня, — попросил он и я кивнула, дав ему еще один шанс.

— Шесть лет назад, помню, мы сидели в кабинете у врача, и тот спросил тебя, собираете ли вы деньги. Я почувствовал, как в тот момент твое тело напряглось. Я понял, что что-то должен сделать для тебя, помочь с деньгами; я пошел к старому знакомому. Мне нужно было убить человека, чтобы получить деньги, но было одно условие. Меня посадят на шесть лет. Но деньги я передал твоему отцу, и я попросил его ничего не говорить тебе. Я знаю, что он умер два года назад, он был хорошим человеком. Я знаю, что всё испортил, но… Амелия, я все еще люблю тебя.