Владимир Мухин - Репетитор для Ники [СИ]

— Но ведь учеба, — Виктория прищурила глаза, догадываясь, что ее дочь собралась явно не в институт.

— Именно. Учеба. Как раз на нее я и пойду. Я умею пользоваться календарем, мама. Если ты об этом. Хорошие знания нельзя получить без хорошего стиля. Я думаю, ты со мной согласишься. А теперь не стой на проходе. Мне пора идти. Не хочется в первый же день показывать свою не пунктуальность.

Женщина, забыв о том, что она обещала подвезти дочь, отпрянула в сторону.

Вероника довольно умело зашагала на высоких каблуках вниз по ступеням. Возможно, что талант передвигаться на таких «ходулях» был у нее и раньше.

Но скорее всего, ноги девушки двигала не природная грациозность, а злость. Благородная ярость от той несправедливости, которая острыми иглами колола ее всю сознательную жизнь.

Теперь же, она сама станет настоящей иглой. Иглой в горле у каждого, кто попробует посмотреть на нее косо. И эта позиция, словно чеканка по твердому металлу, начиная с этой осени, останется в сердце на всё оставшееся время.

— Ника, подожди, — выкрикнула Виктория Павловна вслед дочери. — Там папа звонил. Он снова предлагает жить, как всегда. То есть, вернуться домой, в смысле.

— Ну да. Наверное, гостевой брак — это не его кредо.

— Что?

— Пусть делает, что хочет. Вот что, — хитро улыбаясь, вспомнив случай в парке, воскликнула Вероника. — Он твой муж, а не мой. Тебе и решать. У меня есть дела поважнее. Пока, мама. Я пошла!

Еще недавно Виктория Павловна мечтала о том, чтобы ее дочь стала похожей на настоящую девушку, а не на тихо помешанную пациентку психиатра.

Она всеми силами пыталась заставить Нику приобщиться к моде, имиджу, индивидуальному стилю.

Но годы безуспешных упреков и назиданий не дали абсолютно никаких результатов. А вот всего одно лето, полное приятных ощущений и эмоций, потерь, страха, стеснения, разочарований сделало такую работу куда лучше.

Только вот, является ли результат такой работы действительно хорошим? Будет ли ее дочь и дальше ее дочерью? Или этот разукрашенный, холодный манекен теперь навсегда оторвется от своих корней, возненавидев всех вокруг? Вот в чем заключается странная дилемма осенней метаморфозы Вероники.

Виктория на какое-то время задумалась обо всем этом, не моргая, смотря в сторону окна, через которое в коридор поникал яркий, утренний свет, окрашивая все вокруг в оттенки оранжевого спектра.

Но времени на мысли сейчас как никогда не было. Утро. Осеннее утро. Самая напряженная часть делового дня.

А значит, надо как можно скорее спускаться вниз, закрывать дверь. Идти к гаражу. Брать машину, отправляться на работу. И надеяться на то, что внешние изменения дочери не обернутся серьезными внутренними последствиями.

Для многих осень — это самое изобильное время года. Пора собирать урожай. Ну, или скупать в супермаркетах этот урожай за бесценок.

В такую пору многие продуктовые позиции до неприличия дешевеют. Это вызывает радость у многочисленных горожан. И чудовищное недовольство у разного рода дачников. Ведь многие из них понимают, что полгода стояния в не самой приятной позе принесло им не слишком хорошую прибыль.

Правда, такое разочарование длится не долго. После затяжной зимы они снова бросятся на свои плантации, чтобы путем адского труда вырастить то, что можно заполучить (при должных условиях) практически даром.

Так вот, осень является самым тучным временем года для всех. Но только не для студента-красавчика Максима.

Этот молодой, ветреный парень все лето провел в странном сне, где, как в огромной стиральной машине крутились: разврат, алкоголь, приключения, извращения, радость и бесконечный угар.

Но осень вместе со своей скучной учебой расставила все по своим местам. Из знойного сердцееда он снова превратился в успешного покорителя науки.

Все его пассии растворились в делах да в заботах. А так как серьезных, постоянных отношений он откровенно боялся, то его новой подружкой стало одиночество.

И вот уже с самого конца августа до середины сентября оно преследовало парня, не отпуская ни на минуту.

Конечно, он мог бы полностью отрешиться от такой проблемы. Но кое-то проживающий в его штанах был крайне не согласен с этим раскладом.

Томление внизу живота все чаще и чаще мучило прекрасного, атлетически сложенного парня.

Неконтролируемое напряжение внизу постоянно давало о себе знать даже во время пар. Молодое тело жаждало приятной разрядки. Но получить ее вот уже несколько недель категорически не удавалось.

Конечно, Макс мог бы решить все своими собственными силами, как это делают почти все люди планеты, начиная с тринадцати лет.

Но его чертовски огромное самолюбие вместе с чувством собственной важности в буквальном смысле слова сковывали руки, не позволяя совершить то, что могло бы хоть немного облегчить ситуацию, а заодно и семенные железы парня…

Да и вообще! Разве он имеет право заниматься «этим»!? Он, человек, которого еще месяц назад просила переспать с собой местная звезда женского волейбола.

Он, человек, который умудрялся крутить отношения сразу с тремя самыми красивыми девушками института. Он, тот, кто однажды снял в клубе московскую модель, неизвестно как вообще попавшую в этот Богом забытый город.

Нет. Спать с кем попало явно выше достоинства Макса. Пусть лучше его разорвёт на части, чем он станет отдавать себя какой-нибудь уродине или своей собственной похотливой ладони.

Несмотря на все возможные и невозможные обстоятельства эти принципы были нерушимы.

Только их непоколебимость постепенно подтачивали выходные. Вторые выходные осени, которые молодой человек проводил один.

Точнее, конечно, не совсем один. Со своим другом Гаром, в народе именуемым Игорем.

Друзья находились в ночном клубе вот уже более нескольких часов. Но весомыми результатами эта «охота» так и не увенчалась.

Гар по своему обыкновению свалил в неизвестном направлении. А Макс остался сидеть на высоком стуле за барной стойкой, словно хищный коршун, осматривая территорию.

На нем была белоснежна рубашка с поднятым воротником. Легкий вязаный пиджак серого цвета с черной окантовкой придавал парню возрастной брутальности. Волосы, аккуратно уложенные с помощью лака, делали из него настоящего короля гламурна местного, а возможно даже и повсеместного разлива.

Только вот «королевской персоне» чертовски не везло. Все девушки вокруг были либо с кем-то, либо не красивыми, либо попросту странноватыми.

С одной из последних Макс пытался познакомиться полчаса назад. Но она только весело посмеялась, рассказывая непонятную чушь о себе, а потом растворилась в пространстве, как туман после дождя.