Джеки Эшенден - Лекарство для разбитого сердца [litres]

Она не могла оставаться в месте, где все напоминало о нем.

Саймон постоянно спрашивал, почему папа не поехал с ними, а она повторяла слова Энцо, сказанные сыну в то утро: они вдвоем отправятся на небольшие каникулы в Англию, а папа останется в Италии работать. И скоро они снова увидятся.

Кажется, ребенок смирился с этим, хотя продолжал говорить об острове и лодке, на которой Энцо пообещал научить его плавать, а еще о замках из песка, которые он построит, когда они вернутся «домой».

Выслушивая его, Матильда каждый раз сдерживалась, чтобы не заплакать.

Под конец она взяла напрокат машину – несмотря на то, что в доме Энцо имелся гараж, забитый автомобилями, – и уехала из Лондона. Она решила съездить в гости к своим дяде и тете. Но, приехав на место, обнаружила дом запертым и пустым. Соседи сказали, что ее родственники отправились в круиз и вернутся не раньше, чем через полтора месяца.

Ей стало обидно, что они ничего не сказали. Но, с другой стороны, они никогда не делились с ней своими планами. А после того, как Матильда вышла замуж за Генри, они словно забыли о ее существовании.

Тогда она позвонила Генри, решив, что они с Саймоном могли бы навестить его и, может быть, остаться. Но он не взял трубку.

Матильда не знала, что делать и куда идти, потому что у них с сыном больше никого не осталось.

Измученная, она решила переночевать в захудалом мотеле, потому что не могла позволить себе гостиницу подороже, так как старалась тратить свои собственные деньги, а не деньги Энцо. Но Саймону здесь совсем не понравилось. Он капризничал и проявлял беспокойство и никак не желал ложиться спать. Сначала он требовал какую-то «длинную непонятную сказку». Матильда не сразу догадалась, что Энцо, судя по всему, рассказывал ему длинные сказки на итальянском языке, который Саймон толком не знал, но все равно слушал с громадным удовольствием.

– Я скучаю по папочке, – сказал он, когда Матильда уложила его в кровать.

– Я тоже, – сипло выдавила она, поправив на нем одеяло и вглядываясь в его янтарные глаза, такие до боли знакомые, что это разбивало ей сердце. – Я тоже.

Когда Саймон уснул, Матильда уселась на потертый, отдававший затхлостью диван и достала свой телефон. Она не могла удержаться от просмотра новостей, выискивая информацию об Энцо. Просто чтобы узнать, чем он занимается. Но слухов о нем, последовавших за шумихой из-за их несостоявшейся свадьбы, больше не появлялось. А может, Энцо просто воспользовался своим влиянием, чтобы заставить прессу замолчать.

Матильда тяжело вздохнула.

Ее сердце мучительно ныло.

Она призналась ему в любви, а он просто швырнул это признание обратно ей в лицо.

Под конец даже любви оказалось недостаточно.

Только она не собиралась истязать себя, как раньше, или довольствоваться крохами, которые он собирался бросать ей, иначе в тот вечер бросилась бы на колени перед ним и начала умолять, чтобы он не прогонял ее.

Нет, она ушла от него с высоко поднятой головой.

На этот раз не она была тем, кто боялся, а Энцо.

Стук в дверь заставил ее вздрогнуть от неожиданности.

Было не так поздно, но за окном уже стемнело, и она никого не ждала.

Саймон спал в другой комнате, поэтому она быстро подошла к двери спальни и плотно прикрыла ее. А потом огляделась по сторонам в поисках чего-нибудь тяжелого, так, на всякий случай.

Стук повторился, и Матильда, не найдя подходящего оружия, с громко бьющимся сердцем подкралась к входной двери и посмотрела в глазок.

В коридоре стоял высокий, широкоплечий мужчина, и его янтарные глаза, казалось, пронизывали ее насквозь через дверной глазок.

Энцо.

Матильду охватила дикая ярость, и она распахнула дверь прежде, чем поняла, что делает.

– Как ты посмел? – Ее голос дрожал. – Как ты посмел заявиться сюда и…

Он не дал ей договорить. А просто потянулся к ней, обхватил ладонями ее лицо и поцеловал. А потом еще раз. И еще.

Затем Энцо затолкал ее обратно в комнату и захлопнул за собой дверь ногой.

Когда он оторвался от ее губ и посмотрел на нее, его глаза горели огнем.

– Матильда, ты была права, – хрипло сказал Энцо. – Ты во всем была права. Я думал, что поступаю правильно, отпуская тебя. Что таким образом защищу вас с Саймоном от своего эгоизма. Я уже разрушил одну семью. И не хотел сделать то же самое с другой. Но… – Его пальцы обжигали ее кожу, не давая уняться громкому биению ее сердца. – Но единственным человеком, которого я защищал, был я сам. Дорогая, я не хотел быть похожим на моего отца, но в конечном итоге повел себя в точности как он. Я испугался и позволил своим страхам стать важнее того факта, что ты любишь меня. – Его голос стал еще более хриплым. – Но так не должно быть.

Ком подкатил к ее горлу, и она не могла дышать от терзавшей ее боли. И с трудом понимала, о чем говорил Энцо.

– Ты приехал поэтому? Сказать мне, что испугался?

Его глаза полыхнули огнем.

– Нет. Матильда, я приехал, чтобы сказать, что люблю тебя. Что ты важнее всех моих страхов, денег и моего потерянного королевства. Ты важнее всего на этой земле, за исключением разве что моего сына. – Он снова набросился на ее губы, жадно и страстно. – Я твой. Я был твоим с того самого момента, когда увидел тебя на том острове. Твой, телом и душой.

Он обнимал ее так крепко, согревая своим теплом ее израненное сердце, которое вдруг начало теснить ей грудь от переполнявших его чувств.

– Я никогда не покину тебя, – вцепившись в рубашку Энцо, горячо заверила его Матильда. – Ты понял меня? Ты больше не заставишь меня уйти от тебя.

– Не волнуйся, дорогая. Я бы тебе все равно не позволил. Теперь ты моя. По-настоящему моя. А я никогда не упускаю того, что принадлежит мне. – Он еще крепче обнял ее, словно хотел сделать частью себя. – Ты то, чего я ждал всю свою жизнь. Искал и не находил, пока не увидел на том острове.

На ее глазах заблестели слезы, но на этот раз слезы радости.

– Энцо…

– Я боюсь, – тихо сказал он. – Не дай мне сломать тебя. Не дай мне разрушить то, что у нас есть.

– Ты не сломаешь меня и ничего не разрушишь. – Матильда положила ладонь поверх его сердца. – Энцо, и ты не разбивал свою семью. Тут не было твоей вины. Ты не такой, как твои родители, а я не такая, как мои тетя с дядей. Да, у нас будут сложные времена, но не забывай, что у нас есть то, чего никогда не было у них. У нас есть любовь. И благодаря ей мы преодолеем все тяготы и невзгоды.

Энцо вдруг расплылся в улыбке, и ее сердечко радостно забилось.

– Моя Саммер, ты очень сильная. И очень мудрая. Я знал это с самого начала.

Матильда не сдержалась и улыбнулась в ответ. Потому что он назвал ее этим именем, и в этот раз оно не причинило боли. Наоборот, оно наполнило ее радостью.