Морин Чайлд - Аромат нежданной любви

— Карсон, — произнесла Тия, подходя к столу. У легендарной певицы были длинные темные волосы и большие карие глаза. Эти глаза при взгляде на мужа потеплели, а на губах заиграла робкая улыбка. — Как ты?

— Я в порядке, — ответил Карсон. — А ты?

Наблюдая за этой сценой, Рид чувствовал напряжение, повисшее в комнате. Карсон выглядел так, словно вот‑вот готов сорваться с места и броситься к жене. А Тия сжимала руки так, словно прикладывала все усилия, чтобы удержаться от желания кинуться к нему. Рид вздохнул с облегчением, когда появился судья и их пригласили занять места за столом.

— Все здесь? — спросил судья, зайдя в переговорную здания суда и усевшись на кресло во главе стола. Когда все кивнули, он продолжил:

— Хорошо, тогда давайте приступим. Почему бы нам не начать с домов?

Дом на Голливудских холмах отошел Тии, а коттедж в Монтане — Карсону. Никаких споров, замедляющих процесс, не последовало, и Рид задался вопросом, какого черта они вообще оказались здесь. Эти двое, похоже, хотели обо всем договориться мирно, так почему же Тия сразу не подписала бумаги?

— Что же касается дома в Малибу и его обстановки, — сказала Тереза, — то моя клиентка хочет, чтобы право собственности осталось за мистером Дюком.

— Нет, — выпалил Карсон, переводя взгляд с Рида на Тию. — Этот дом должен быть твоим.

— Нет, я хочу, чтобы он был твоим! — принялась спорить Тия.

Тереза и Рид попытались утихомирить своих клиентов — подобные споры редко оказывались продуктивными для участвовавших в деле сторон. Лучше было оставить все разногласия адвокатам. Но на сей раз никто и слушать их не хотел.

— Ты ведь любишь этот дом, — тихо произнес Карсон.

Тия кивнула и прикусила нижнюю губу:

— Люблю, но ты ведь тоже его любишь. Карсон, ты сам, своими руками построил на террасе каменную площадку для барбекю. И выложил камнем террасу.

— Мы вместе выложили террасу, — напомнил ей Карсон, и легкая улыбка заиграла на его лице. — Помнишь, мы начали днем и не хотели останавливаться, пока не закончим?

Тия тоже улыбнулась, но ее глаза были полны слез, которые сияли в свете струившихся из окна солнечных лучей, будто бриллианты.

— Помню. Мы не сдались. Просто продолжали работать и наконец‑то положили последний камень в три утра.

— И отпраздновали это шампанским, — еле слышно добавил Карсон.

— А потом лежали во внутреннем дворике и наблюдали за падавшими звездами почти до рассвета, — грустно напомнила она.

— Черт возьми, Тия, зачем мы вообще здесь? — Карсон вдруг встал и уперся ладонями в стол, наклоняясь к жене. — Я не хочу этого. Я хочу тебя.

— Карсон… — предупреждающе начал Рид.

— Нет. — Он взглянул на Рида, покачал головой и снова обернулся к женщине, которую не хотел потерять: — Я люблю тебя, Тия.

— Что? — Она тоже встала, не обращая внимания на Терезу, которая положила руку ей на локоть и попыталась заставить сесть на свое место.

— Я люблю тебя, — повторил Карсон, на сей раз громче. — Всегда любил. Всегда буду любить. Я не знаю, какого черта мы оказались в этой отвратительной убогой комнатушке…

— Эй, — запротестовал судья, — мы только что ее отремонтировали!

— Но нам здесь делать нечего, — настойчиво произнес Карсон, игнорируя всех, кроме своей жены. — Я дал тебе обещание любить тебя и заботиться о тебе до конца своей жизни, и я не хочу нарушать это слово, Тия. Точно так же, как тогда, когда мы выкладывали камнями эту дурацкую террасу, я не хочу, чтобы мы сдавались.

— Я тоже, Карсон, — ответила она, улыбаясь сквозь слезы, уже побежавшие по ее щекам. — Я никогда не хотела этого развода. Не понимаю, как это вообще произошло, но мне так тебя не хватало! Я люблю тебя, Карсон. И всегда буду любить.

— Оставайся моей женой, Тия. — Теперь он заговорил быстрее, словно вся его жизнь зависела от умения вовремя произнести верные слова. И возможно, так и было.

— Да. О да! — Она просияла улыбкой, и ее глаза заискрились в лучах солнца.

— Слушай‑ка, давай отдохнем пару лет, — предложил Карсон. — Уедем в тот домик в Монтане и затеряемся, сбежим ото всех. Может быть, сделаем детишек.

Тия улыбнулась ему:

— Звучит замечательно. Я не хочу потерять тебя, Карсон.

— Малышка, ты меня никогда не потеряешь. — Он потянулся через стол, схватил жену в объятия и притянул ее к себе для поцелуя, который наверняка заставил бы их фанатов радостно зааплодировать.

Черт, даже Рид чувствовал себя так, словно смотрел кино с лихо закрученным сюжетом. Когда спустя несколько минут счастливая пара вышла из здания суда после смиренных просьб о прощении за то, что потратили впустую время своих адвокатов, Рид задумался о том, что случилось. Прежде его клиенты никогда не отказывались от развода в пользу сохранения брака, и он надеялся, что Карсон с Тией действительно смогут наладить совместную жизнь.

Карсон рискнул, бросился в борьбу за то, чего хотел, — и победил. Да, Тия и Карсон победили, оба.

«Обещание». Так Карсон назвал свой брачный обет. Ты даешь кому‑то слово, обещая быть преданным. Быть рядом.

И тут словно лампочка вспыхнула в мозгу у Рида, и все вдруг предстало так ясно и понятно. Брак — это не риск, если ты доверяешь человеку, с которым его заключаешь. Дать слово, сдержать его? Что ж, черт побери, Рид Хадсон ни разу за всю свою жизнь не отступился от данного им слова! И он знал, что Лайла — тоже.

Любовь не была несчастьем. Скорее самой сутью обещания, которое могло изменить жизнь.

И теперь ему оставалось только надеяться, что женщина, которую он хотел, пожелает его выслушать.

«Букет Лайлы» становился процветающим бизнесом. Новая управляющая магазином, Эйлин Купер, работала великолепно, и, хотя Лайле все еще не хватало Спринг, жизнь продолжалась. Теперь Лайла могла полагаться на Эйлин, даже разрешила ей въехать в квартиру над магазином. Все это действительно помогало — пусть пока и не совсем — пережить потерю Спринг.

Кроме того, с головой уйдя в работу, Лайла чуть легче переживала и потерю другого рода. Ее мечты о «долгой счастливой жизни» с Ридом и детьми рухнули, оставив у нее внутри темную зияющую пустоту, болевшую почти непрерывно. Но напряженная работа оставляла ей совсем мало времени для переживаний.

Прошедший месяц был непростым, но ей удалось через это пройти, и каждый день Лайла неуклонно приближалась к тому, чтобы наконец‑то перестать страдать по Риду. Она засмеялась над этой мыслью. Большая удача перестать страдать по тому, о ком не могла прекратить думать или мечтать ни на минуту.

Она даже подумывала купить новую кровать. Избавиться от воспоминаний о сексе с Ридом, буквально впечатавшихся в ее одинокое ложе. Впрочем, это наверняка бы не помогло, ведь этот мужчина навеки оставил след в ее разуме и сердце.