Элли Блейк - Соблазненная на его условиях

— Однако я могу быть королем при следующих условиях: я должен быть совершеннолетним, должен быть мужчиной… — Эмбер открыла рот. Хьюго поднял палец, и она закрыла его. — И я должен быть женат.

При этих словах она замерла. Только ее медового цвета локоны шевелились на горячем сухом ветру.

— Теперь ты можешь задавать вопросы, — сказал он.

— Значит, ты не женат? — выпалила она.

— Нет.

Эмбер выдохнула, пробормотав себе под нос:

— Вот где собака зарыта.

Хьюго открыл рот, но она подняла палец:

— Моя очередь говорить.

Он закрыл рот.

— Возможно, я не права, но, похоже, я знаю, куда ты ведешь. Прошу тебя остановиться, пока мы не сказали друг другу слова, о которых потом пожалели бы.

— Выходи за меня замуж.

— Хьюго!

Эмбер отступила назад. Нед последовал за ней, радуясь тому, что это, возможно, игра.

— Я сказала тебе…

Он схватил ее за руки и заглянул в глаза.

— Эмбер, ты беременна от меня. Я не буду отсутствующим отцом — таким, как мой отец.

Тогда он увидел, как глаза ее блеснули. Она поняла его.

— Мне надо ехать домой. Это нужно для людей моей страны. Я сделаю все, чтобы обеспечить им яркое, перспективное и спокойное будущее. И мне очень важно, чтобы ты была со мной. Ты и мой ребенок.

Глаза ее потухли. Она покачала головой.

— Я не могу, Хьюго, это нелепо. Мы совсем не знаем друг друга.

— Нет, не так. Я знаю, что твои родители не ценили тебя. Я знаю, что ты бесстрашная и добрая. Я знаю, что иногда ты не уверена в себе. Но каждый, кто тебя знает, уважает и восхищается тобой. — Она не моргнула, и Хьюго расценил это как добрый знак. — Мы прекрасно жили с тобой в твоей маленькой хижине. Мы шутили, смеялись, мололи всякую чушь, занимались любовью. И это значит, что мы сможем и дальше с тобой жить.

Она сглотнула.

— Я комфортно устрою тебя. Отведу тебе отдельные апартаменты во дворце. У тебя будет полная свобода действий. Ты будешь носить королевское имя, иметь королевский авторитет. И королевские фонды будут в твоем распоряжении. У нашего ребенка будет семья. Отец и мать.

— Хьюго, — сказала она, и голос ее сорвался на шепот.

Он знал, что сказал ей больше, чем хотел. Но слова сорвались с его языка. Они были открытыми и честными.

Протянув руку, он заправил ей за ухо локон, наслаждаясь ощущением ее тепла, Он понимал, что, возможно, такой близости между ними больше не будет.

— Я еще хочу тебе кое-что сказать.

— Это еще не все? — сдавленно спросила Эмбер.

Заглянув в ее глаза, он вспомнил о том, как окунался в их глубину, когда она лежала в его объятиях.

— Если ты согласишься стать моей супругой, моей королевой, и растить нашего сына во дворце Валлимонта, я откажусь от своих планов превратить Большой Дом в курорт.

Эмбер сузила глаза. Нос ее сморщился. И она отпустила его руку.

— Большой Дом на протяжении многих поколений принадлежал семье моей матери, поэтому я сохраню его для своего ребенка, нашего ребенка, как и землю, прилегающую к нему с запада. Но остальную землю я подарю городу — лавандовые поля, лес… а холмы подарю коммуне.

Эмбер с трудом сглотнула, и слезинка медленно скатилась по ее щеке. Она быстро вытерла ее.

Хьюго даже не представлял, как ему будет тяжело. Ему было даже больно — глубоко в груди. Но на кону стояло будущее его любимой страны и его ребенка, и он не видел другого выхода.

— Я не тороплю тебя с принятием решения. Но время поджимает. Сейчас я уезжаю домой, на похороны дяди. Вернусь сюда, когда будет городское собрание. И тогда мне надо знать твое решение.

— Мое решение? — прошептала Эмбер. — Я правильно поняла? Если я соглашусь выйти за тебя замуж… — она запнулась на этих словах, — и переехать на другой конец света, чтобы растить во дворце ребенка, о существовании которого я узнала только что, тогда ты не тронешь дома моих друзей? Но если я не соглашусь, то ты построишь здесь курорт?

— Да.

Эмбер прерывисто выдохнула. Глаза ее сверкали, лицо побледнело — она была прекрасна. Хьюго любовался ею.

— Я знала, что ты правдив. Я знала, что ты отзывчив. Но до сих пор я не знала о том, что ты кретин.

Хьюго сохранил невозмутимый вид, вспомнив о том, чему его учили в детстве.

— Я думал, что сделал тебе прекрасное предложение.

— Ты ошибаешься, Хьюго. Это ненормально. Разве ты этого не понимаешь?

Он провел рукой по волосам.

— Мы с тобой никогда не были нормальными, Эмбер, начиная с самой первой минуты. Мы оказались в постели, не успев узнать, как зовут друг друга. Время перестало существовать, когда мы были вместе, и я не знал, какой сегодня день, какое число, утро сейчас или день. Это не имело значения. Я не знаю, как для тебя, но для меня эти недели были…

Слишком много. И в этот момент он понял, что сказал слишком много.

Но вместе с тем он понял, как получить от нее желаемый ответ.

Хьюго взял ее за руку и нежно привлек к себе. Она уперлась руками в его грудь, но не оттолкнула. Теперь она слушала его.

— Эмбер, все люди, с которыми я встречался, прежде всего видели во мне принца, а потом уже — человека. Но в те дни, которые провел с тобой, я чувствовал себя просто мужчиной. Ты сердилась на меня, когда я был дерзким. И была холодна, когда я тебя злил. Ты не смеялась, если мои шутки были неудачными. И ты бранила меня, если я заставлял тебя ждать. Я наслаждался каждой минутой пребывания с тобой.

Он прикоснулся к ее животу, где под теплой кожей рос его ребенок, зачатый в одну из этих сказочных ночей.

Хьюго хотел ее отпустить, но не смог. Он крепче прижал ее к себе и, не сдержавшись, поцеловал. Сердце его билось так, что готово было разорваться.

Голова его закружилась от чувств. Свет и тени замелькали перед глазами. Вкус ее губ был сладким, свежим и до боли знакомым.

Это был рай и ад. Он хотел ее, зная о том, что если он овладеет ею, то только благодаря дьявольской сделке.

Будто тоже подумав об этом, Эмбер отпрянула от него, прерывисто вздохнув.

Хьюго заглянул в ее глаза. Они были цвета виски. В них искрилось солнце. И тревога.

— Подумай об этом, — охрипшим голосом проговорил он. — Сообщи мне о своем решении на следующем городском собрании. Каким бы ни был твой выбор, я его приму.

С этими словами, повернувшись, он пошел в лес, ничего не видя перед собой. Поразительно, что он не наткнулся на дерево.

Он до сих пор ощущал ее тепло. Медовый вкус ее губ.

Голова у него болела и кружилась.

Неужели то же самое чувствовал Рональдо, когда побуждал его жениться на Сэди? Он считал, что правильно делает?

Хьюго был бы рад, если бы мог пройти через это, не затронув свою душу и сердце.

Через три дня Эмбер стояла на трибуне перед городским муниципальным советом.

Перед этим она съела дольку лимона, чтобы ее не тошнило. От яркого света софитов у нее болела голова.