Дэни Коллинз - Поцелуй желанной интриганки

— Надеюсь, — прошептала она. — На таком раннем сроке трудно делать прогнозы. Поэтому в первом триместре никому ничего и не говорят.

Он прожег дыру в ней своим взглядом. Ками пожала плечами, защищаясь.

— В жизни у меня было много разочарований. Я не хочу надеяться, что все будет так, как я хочу.

— Звучит довольно искренне с твоей стороны, — прикрыл глаза Данте. — Мне было лучше, когда я думал, что ты мне лжешь.

Данте хотел узнать, как проходит беременность, но промолчал. После этого они мало разговаривали. Он сделал несколько звонков, разговаривая по-сицилийски. Ками попыталась скоротать оставшееся время за книгой.

Когда уши заложило от смены высоты, она выглянула в иллюминатор и ударилась головой о стекло, пытаясь не упустить из виду сверкающую вершину.

— Это Этна?

— Да, а что? — улыбнулся он.

Сердце Ками дрогнуло от волнения, она сказала:

— Я помешана на горах. Как красиво.

— Я думал, ты помешана на лыжах.

— Это одно и то же. — Она прислонилась к стеклу, но все равно не успела разглядеть пик, когда самолет пошел на вираж. — Когда я впервые приехала в Италию, я поговорила с пенсионером, который посетил почти все горнолыжные курорты мира. Я даже не знала, что в горах Этны есть курорт, но он сказал, что это один из его любимых курортов, потому что виды на Средиземное море захватывающие. Я составила свой собственный список и прочитала обо всех горах. Это было еще до того, как нам пришлось вернуться в Канаду.

— Тебе нельзя кататься на лыжах, — напомнил Данте. — Пока нельзя.

— Пока нельзя, — тупо согласилась Ками, поняв, что это будет первая огромная поправка в ее жизни ради новой жизни, которая росла внутри ее.

Ее не пугала необходимость заботиться о ком-то. Но тот факт, что она снова столкнулась с периодом темной неизвестности, огорчил ее. Ками пройдет через все сложности, в этом она ни капельки не сомневалась, но она не знала, как она это сделает. Воздух стал тяжелым и гнетущим.

Может, потому, что они приземлялись. Она вдруг соскучилась по дому.

Но она почувствовала странное умиротворение, когда вышла из самолета и пошла по асфальтированной полосе к кобальтово-синей спортивной машине Данте. Было что-то такое в его спокойной уверенности, что успокоило и ее. Данте откинул крышу кабриолета. Теплый послеобеденный воздух ласкал ее кожу, когда они отъехали от частного аэродрома и направились в сторону дома. Ками вздохнула и расслабилась.

Она не успевала вертеть головой, чтобы увидеть все красоты этой страны. Печать старины была везде.

В конце концов они проехали по извилистой дороге через виноградник, поднялись на холм, въехали в пролом в изгороди и остановились перед огромным каменным зданием, похожим на средневековый замок с его пыльными камнями и виноградной лозой, поднимавшейся по его стенам.

— Это отель?

— Это мой дом. — Она услышала смех в его голосе и, нахмурившись, уставилась в его спину, когда он вышел из машины.

Ну и откуда она могла это знать? Она знала, что он богат, но не знала насколько. Ками медленно закипала на пассажирском сиденье, когда Данте открыл дверь и предложил руку, чтобы помочь выйти из машины.

— Красиво, — прошептала она.

— Это очень старый замок. Дед провел сюда электричество, трубопровод, установил сантехнику. Несколько лет назад я отремонтировал кухню и следил за состоянием замка. Бабушка любит это место.

— Бернадетта здесь?

— Конечно.

— Но что она подумает… Я не хочу, чтобы она знала…

Было тяжело, очень тяжело смотреть ему в глаза, особенно когда выражение его лица стало таким серьезным.

— Все будет в порядке, Ками.

Как он может быть во всем так уверен!

— У нас и так достаточно проблем, — твердо заявила Ками. — Давай пока ничего не будем говорить.

— Если ты настаиваешь, — скупо проговорил Данте.

— Я могу с тобой спорить. Мне это нравится, — сказала Ками, когда он достал ее рюкзак из багажника.

— Ты много раз добивалась своего, — подхватил он.

Ее дыхание сбилось, когда она вспомнила, как дразнила его, примеряя платья. Он не раз позволял ей играть ведущую роль в их любовных играх, но она знала, что он только позволяет. На самом деле Данте всегда контролировал ситуацию.

Сейчас он, конечно же, был не таким игривым. Все воспоминания об их сексуальных играх исчезли из ее памяти, когда он показал ей комнату для гостей.

— Это твои комнаты, и ты уже должна быть подключена к нашей сети Wi-Fi. — Он вытащил телефон и указал на планшет. — Позвони своему брату. Он захочет знать, что ты добралась благополучно. Пожалуйста, оденься к ужину. В семь. Твоя одежда в шкафу.

Он оставил ее, дав возможность исследовать комнату, и она была благодарна за время. Ей нужно было прийти в себя. Она оставила сообщение Риву, задремала в ванне, затем заглянула в шкаф, где нашла одежду, которую Данте купил для нее в Уистлере.

Она не знала, что с этим делать, но, когда взглянула на виноградник со своего личного балкона и увидела изобилие и богатство окружавшего ее пейзажа, Ками не смогла заставить себя встретиться с его бабушкой в поношенных джинсах и драной футболке. Она нашла чемоданчик с косметикой, который также оставила прошлой ночью в его номере, и нарисовала на своем встревоженном лице некое подобие уверенности, а затем надела новое платье, на котором все еще была бирка.

Когда Данте пришел, чтобы проводить Ками к ужину, он уже был гладко выбрит. От него вкусно пахло мылом и специями и чем-то еще, что она инстинктивно признала как сицилийское. Это был запах его дома. Источник всего, чем он был. И этот запах наполнил ее сердце тоской.

Он осмотрел ее простое синее платье с вырезом в форме сердца и обтягивающим лифом. Данте промолчал. Это платье было самым скромным. Она пыталась проявить благопристойность перед бабушкой Данте, но вдруг почувствовала, что ищет в поведении Данте хоть какой-то знак, что ему понравилось, как она выглядит. Что он все еще находит ее привлекательной.

Что он хочет поиграть с ней в дурацкую игру «Неделя высокой моды».

Она покраснела и посмотрела на его начищенные ботинки.

— Сюда, — указал направление Данте, раздавив ее хрупкое эго своим молчанием.

Ками заставила себя идти по коридору с красной дорожкой с высоко поднятой головой. Плечи расправлены. Хотя было больно. Она подозревала, что картины, украшавшие стены коридора, были подлинниками. Несомненно, люди, изображенные на них, имели богатую родословную. Она чувствовала себя некомфортно, потому что в ее родословной нет именитых предков.

Ками и Данте вошли в гостиную.

— О, моя дорогая, — поднялась им навстречу Бернадетта.

Она постарела. Это расстроило Ками. Бедная женщина столько пережила. Сначала ее держали в неведении, а потом она узнала, что ее внук не только совершил преступление, но ему грозит реальное уголовное наказание.