Майя Блейк - Влюбись в меня за час

— Как я понимаю, мы отказались даже от подобия дипломатии, — произнесла королева и посмотрела на Мэдди, для которой Реми отодвинул стул.

Мэдди вовремя спохватилась и сделала реверанс.

— Для меня большая честь познакомиться с вами, ваше величество, — тихо сказала она.

— Она знает этикет. Хоть что-то, — пошутила королева Айседора.

— Мама… — с угрозой произнес Реми.

Его мать резко повернулась к нему.

— Я отправила тебя в Англию, чтобы уладить проблемы с некоей Майерс, а ты приехал вот с чем…

— Ваше величество, я была бы вам очень признательна, если бы вы не говорили обо мне так, словно меня здесь нет, — сказала Мэдди.

Королева Айседора, помолчав немного, заметила:

— А вы с характером. Этого у вас не отнять.

— Что еще вам во мне понравилось, ваше величество? Если нам предстоит породниться, мне хотелось бы знать, как лучше разговаривать, не обижая вас.

Королева едва заметно улыбнулась, а потом снова посуровела.

— Не будем торопиться. Мы еще не стали одной семьей.

— Но станем ею. Я принял решение, — заявил Реми.

В ответ на его безжалостное объявление королева резко выдохнула. Несколько секунд стояла тишина. Побледнев, королева вгляделась в лицо сына. А затем произошло чудо.

Королева Айседора глубоко вздохнула, выпрямилась и кивнула:

— Отлично. Я принимаю твое решение.

Мэдди вздохнула и только в этот момент поняла, что сидела затаив дыхание. Но потом она обнаружила, что ее мучения не закончились.

Следующие два часа, пока им подавали аппетитные блюда, королева подробно расспрашивала о ее прошлом, начиная с того, какие домашние животные были у нее в детстве, и заканчивая тем, как ее мать ушла из семьи.

Новость о том, что Реми ничего не скрывал от своей матери, должна была огорчить Мэдди, но она почувствовала облегчение, когда откровенничала с королевой.

Потом Реми проводил ее в отдельные апартаменты. Поглядывая на него, она говорила себе, что должна быть с ним осторожнее. Ей следовало прислушаться к его предупреждению о том, что не надо в него влюбляться. И пока они будут состоять в браке по расчету, Мэдди сделает все, чтобы не увлечься Реми.

Мэдди подняла глаза от медицинского отчета о здоровье ее отца, как только Реми вошел в большую гостиную, примыкающую к ее апартаментам. Облегчение по поводу состояния отца сменилось напряжением и дрожью, когда Реми уставился на нее с нервирующей внимательностью.

Она выдохнула, отчетливо ощущая жесткую стену, которой Реми отгородился от нее с тех пор, как они приземлились в Монтегове. Чем больше проходило времени, тем сильнее Мэдди убеждалась в том, что Реми любит и помнит Селесту.

В больших апартаментах в восточном крыле, в которые никто не входил, но в которых ежедневно наводили порядок, Реми не просто воздвиг своеобразный храм Селесте, а окружил себя напоминаниями о потерянной любви.

Размышляя об этом, Мэдди обижалась, и ее обида усиливалась, потому что она с трудом игнорировала власть, которую над ней имеет Реми.

Она отложила отчет в сторону.

— Я не думала, что увижусь с тобой сегодня снова.

В полдень, во время благотворительного соревнования по гребле на королевском озере, где присутствовало много людей, Мэдди была представлена как новая невеста Реми.

Сказать, что страну охватила свадебная лихорадка, — не сказать ничего. Новость о свадьбе наследного принца затмила даже заявление королевы о том, что она передает королевские полномочия своему сыну. Первую неделю Мэдди была просто ошеломлена тем, как охотно ее приняли подданные Реми. И сколько подарков им прислали в честь их помолвки.

Но эйфория ослабевала с каждым днем, и Мэдди острее осознавала, что Реми просто притворяется и играет свою роль на публике. За закрытыми дверями он старался как можно скорее сбежать от Мэдди. И в глубине души она не упрекала его. Он предупреждал ее о том, что ей не следует им увлекаться. Но проблема была в том, что сердце Мэдди не слушалось доводов разума.

— Я пришел, чтобы отдать тебе это, — сказал Реми, доставая из кармана бархатный футляр ярко-синего цвета.

— Еще одна безделушка? — спросила Мэдди. — Зачем ты так со мной?

— Это принадлежало моей бабушке. Она надевала это в день своей свадьбы.

Она отмахнулась от его ответа:

— Я говорю не о том, что лежит в этом футляре. Почему ты женишься на мне, если тебе это так неприятно?

Он напрягся.

— Мне надо озвучить мои причины еще раз?

— Я знаю, ты делаешь это ради своих людей, но неужели ты совсем не хочешь на мне жениться?

— По-твоему, я этого не хочу?

— Мне так кажется, — огрызнулась она. — Я уверена, ты бы отдал все на свете, чтобы на моем месте была другая женщина. Скажи, что я не права.

Реми побледнел и заскрежетал зубами.

— Ты зря тратишь время на рассуждения. Прошлого не изменить.

Мэдди встала и повернулась к нему лицом, хотя по-прежнему была намного ниже его ростом.

— И все же ты позволяешь прошлому влиять на твое будущее. Если ты не закончил скорбеть, то тебе следует подождать. Я познакомилась с твоими подданными. Они поймут, если ты захочешь найти другую невесту…

Бросив бархатный футляр на стул, с которого встала Мэдди, он крепко сжал ее плечи руками.

— Мы с тобой подписали договор, — сказал он. — Не старайся от меня избавиться.

Она вздохнула.

— О ней все шепчутся. Они боятся тебя расстроить, произнося ее имя вслух.

Он прищурился.

— Что-что?

— Ты слышал меня.

Его глаза угрожающе сверкнули.

— Ты суешь нос не в свои дела.

Она горько рассмеялась:

— Ну да. Мы же заключили деловое соглашение.

— Именно так, — отрезал он.

У Мэдди заныло сердце. Она потерла кулаком свою грудь.

— Я не бесчувственный робот, — сказала она. — Я вряд ли долго смогу играть свою роль.

— Это скрытая угроза?

Она вздохнула.

— Нет, обычное предположение. Ты подведешь своих людей, если наш брак не удастся, как они ожидают.

Он раздул ноздри.

— Ты осмеливаешься указывать мне, как я должен заботиться о благосостоянии моего народа?

Мэдди старалась не замечать его пальцы, сжимающие ее плечи.

— Я хочу, чтобы ты взглянул на ситуацию другими глазами. Тебе следовало прислушаться к предостережению своей матери. Вероятно, однажды ты захочешь жениться на одной из потенциальных невест, которых она для тебя выбрала.

— Ты считаешь, что ты мне не нравишься?

У нее сдавило грудь.

— Мне правда надо отвечать?

Он смотрел на нее несколько секунд, затаив дыхание, а потом резко прижал к себе и жадно поцеловал в губы.

После их необузданного поцелуя в Лондоне прошло пять долгих недель. С тех пор Реми прикасался к Мэдди только на общественных мероприятиях. И, как бы она ни старалась это отрицать, желание отдаться ему ее доконало. Обхватив одной рукой его торс, она запустила пальцы другой руки в его волосы, пылко целуя его в ответ. Реми скользнул языком ей в рот, и следующие несколько минут они буквально пожирали друг друга.