Майя Блейк - Влюбись в меня за час

Оба тяжело дышали, когда Реми в конце концов отстранился от Мэдди, пристально глядя ей в глаза.

— Пусть я не люблю тебя, — прохрипел он, — но такого неудержимого желания я не испытывал ни к одной другой женщине. Ты это понимаешь?

— Это просто сексуальное влечение, — неуверенно ответила она.

— Но оно сильнее, чем у большинства людей.

— А что будет, когда оно пройдет?

Он поджал губы.

— Тогда мы научимся цивилизованно сосуществовать вместе.

— Ты уверен, что тебе этого будет достаточно? — возразила она.

Он опустил руки, тяжелые, словно свинцовые гири, по швам и сжал кулаки. Мэдди с отвращением наблюдала за тем, как он восстанавливает абсолютный самоконтроль.

— Ради моего королевства я сделаю все, что угодно. А тебе лучше не отказываться от нашего договора.

Она вздохнула, но, прежде чем успела что-то сказать, Реми взглянул на медицинский отчет.

— Твой отец делает успехи?

Она кивнула:

— Да.

— Пусть его здоровье станет твоей основной целью, — сказал он.

«А как же я? Как насчет того, чего хочу я?»

Слова застряли у нее в горле. Реми кивнул на бархатный футляр.

— Увидимся завтра у алтаря, Мэдлен. Надень это ожерелье, чтобы порадовать меня.

Он вышел из ее апартаментов, а она, опустившись на стул, уставилась на бархатный футляр. Она должна притвориться влюбленной невестой и беспечно сыграть свою роль на предстоящей свадьбе.

Следующим утром Мэдди была комком нервов, когда пришли помощники, чтобы приготовить ее к свадьбе. И с трудом перевела дыхание, когда ей надели свадебное платье. Она сразу выбрала его из огромного числа нарядов, которые три главных кутюрье Монтеговы прислали ей через пять дней после объявления о помолвке.

Платье с длинными рукавами было сшито из шелка и кружева, с декольте в виде сердечка и элегантным шлейфом, расшитым бриллиантами, и глубоким вырезом на спине.

Она заставила себя улыбнуться, как только ей протянули футляр со свадебным ожерельем бабушки Реми. В комнате заохали, когда двухъярусное бриллиантовое ожерелье с благоговением надели на шею Мэдди.

Она моргнула, глядя на свое отражение в зеркале. Сегодня утром она проснулась в слезах, чувствуя себя бесконечно одинокой. Это ощущение только усилилось за долгие часы подготовки к свадьбе и в конце концов превратилось в тупую боль в груди. Поэтому, получив письмо от отца, Мэдди чуть не расплакалась.

Подойдя к тумбочке, она взяла письмо и снова его прочла.

«Моя дорогая Мэдди!

Последние годы были трудными для всех нас, и особенно для тебя. Я не поддерживал тебя, о чем сожалею.

Я пишу не для того, чтобы просить прощения. Я хочу сказать, как горжусь тобой и твоими успехами, и преклоняюсь перед твоей силой воли.

Я сожалею только о том, что не поведу тебя сегодня к алтарю.

Я желаю тебе долгой и счастливой супружеской жизни, моя дорогая!

Что касается прощения, то, возможно, однажды я попрошу тебя простить меня. Когда я достаточно окрепну и буду достоин снова называться твоим отцом.

Люблю тебя.

Отцовское послание порадовало ее, но правда заключалась в том, что Мэдди все равно была одна. Она облегченно вздохнула, когда Реми решил откровенно рассказать своим подданным о проблемах в ее семье, чтобы избежать потенциального скандала в будущем, и разослал пресс-релиз о том, что ее отец проходит курс реабилитации. Эту новость сопровождал ожидаемый фурор, но он быстро угас. Прошлое Мэдди перестало быть секретом, и она могла идти по проходу в церкви с высоко поднятой головой.

Уже смирившись с тем, что пойдет к алтарю одна, Мэдди удивилась, когда пришла в западное крыло дворца, где ее ждала свадебная карета, и увидела высокого темноволосого мужчину, поразительно похожего на Реми.

С учтивой элегантностью он поцеловал ей руку.

— Мой брат сказал мне, чтобы я вел тебя к алтарю, — произнес он таким же глубоким голосом, как у Реми. — Кстати, я Зак.

Она не сразу обрела дар речи:

— Зак… Приятно познакомиться, но тебе не обязательно сопровождать меня.

Он покачал головой:

— Мое предложение не совсем бескорыстное. Меня упрекнули в том, что я не участвовал в подготовке к свадьбе. Меньшее, что я могу сделать, — это познакомиться со своей невесткой до того, как она выйдет замуж за моего брата. Идем?

Он протянул ей руку и очаровательно улыбнулся.

Мэдди глубоко вздохнула и сморгнула слезы.

— Спасибо.

Как только она увидела Реми у алтаря, ее сердце забилось чаще. На нем был светло-серый костюм безупречного покроя. Она перестала замечать девочек, которые разбрасывали перед ней лепестки цветов, и мальчиков, которые несли ее шлейф. Реми полностью завладел ее вниманием.

Она едва слышала тихие слова Зака, когда он передал ее своему брату. Она чувствовала только сильную руку Реми и видела решимость в его взгляде.

— Ты выглядишь потрясающе, — хрипло произнес он.

Его слова звучали искренне, но она не могла не задаться вопросом, предпочел бы он сказать их кому-то еще. Мэдди старалась вглядеться ему в лицо через тонкую вуаль.

Священник тихонько откашлялся, привлекая ее внимание. Она машинально повторяла супружескую клятву, которую выучила на прошлой неделе. От мысли о том, что отныне ее жизнь навсегда изменится, к ее горлу подступил ком.

Когда пришла его очередь, Реми произнес клятву глубоким и серьезным голосом, не колеблясь, и надел обручальное кольцо ей на палец. Мэдди затаила дыхание, как только он поднял ее вуаль и поддел пальцем ее подбородок.

Его поцелуй был страстным и решительным, но длился лишь несколько секунд. Гости заахали, когда Реми обнял ее руками за талию и коснулся губами ее щеки.

— Браво! Ты превосходно отыграла эту сцену. Испытание было не таким уж трудным, верно?

Мэдди заставила себя улыбнуться, но не ответила, потому что не могла. Тяжесть бриллиантового обручального кольца на пальце заставляла ее молчать. Однако ей удалось удержать улыбку на месте, когда Реми выводил ее из церкви, пока они ехали по улицам и присутствовали на свадебном банкете.

К тому времени, когда Мэдди вошла в свою комнату, чтобы переодеться для поездки в Янтарный дворец, где должен был проходить их медовый месяц, улыбка словно приклеилась к ее губам.

На банкете она едва притронулась к еде и сделала всего несколько глотков марочного шампанского. К счастью, никто не комментировал отсутствие у нее аппетита. Все бурно обсуждали женитьбу Реми на простушке с сомнительным багажом в виде отца-наркомана и матери-беглянки.

— Все в порядке, ваше высочество?

Мэдди вздрогнула, услышав непривычное обращение, и едва заметно кивнула. Она твердила себе, что еще чуть-чуть — и все закончится.

Но потом ее беспокойство только усилилось. И это никак не было связано с предстоящим полетом с Реми на воздушном шаре, которым заканчивалась свадебная церемония.