Розанна Батиджелли - Встретимся на берегу залива

Жюстин нахмурилась. Откуда он узнал?

– Ты более загорелая, – сухо пояснил он, распахивая рубашку.

Жюстин невольно посмотрела на его тело. Широкие плечи, скульптурный пресс. Она почувствовала, как ускорился пульс и горячая кровь побежала по венам. Взглянув ему в глаза, она поняла, что он прекрасно знает о ее реакции.

– Да, это был идеальный день для отдыха на пляже. Надеюсь, твоим гостям понравилось?

– О да. Луна и Энди играли в мяч, а потом плескались в заливе. А Ронни просто загорала, она не большая любительница плавать.

Лучше бы он не вдавался в подробности. Она не желала представлять, как Вероника лежит на шезлонге, а Кэссон мажет ей спину солнцезащитным кремом. Не хотелось думать, чем они с Вероникой могли заниматься на пляже. Например, целоваться. Его голос вернул ее к действительности:

– Я был бы признателен, если бы ты одолжила нам полотенца.

Она кивнула:

– Я вернусь через минуту, можешь подождать на крыльце, если хочешь.

– И, кстати, – добавил Кэссон, когда она уже открыла дверь на веранду, – у меня была еще одна причина, чтобы прийти.

Жюстин обернулась и настороженно посмотрела на него.

– Если у тебя нет никаких других планов, не могла бы ты присоединиться к нам. Мы собираемся развести костер. И я купил зефир. – Он улыбнулся и обвел ее взглядом. – Только переоденься во что-нибудь, а то комары от тебя не отлипнут.

Жюстин хотела было отказаться. Да и будет ли ее присутствие уместным? О чем они будут разговаривать с Вероникой? И вообще, знает ли Вероника, что он ее пригласил?

Она услышала свой предательский голос:

– Да, конечно.

И побежала в дом за полотенцами.

Кэссон растерялся, услышав, что Жюстин приняла его приглашение, уверенный, что она откажется. Она была достаточно вежлива с Ронни и Энди, но он почувствовал ее отчуждение. Он думал об этом сегодня днем на пляже, пока Ронни загорала, а Энди играл с Луной, и пытался поставить себя на ее место. Конечно же, ей пришлось не сладко. Он, конечно, не эксперт по вопросам женской психологии, но чувствовал, что Жюстин явно напряжена.

Луна легла на коврик у двери.

– Чувствуй себя, как дома, – усмехнулся он, – я могу сделать то же.

И удобно устроился в плетеном стуле, стоящем на веранде. Мокрая рубашка неприятно липла к телу.

Жюстин появилась через минуту. Она успела переодеться в красную футболку, спортивные брюки и захватила толстовку, подала ему полотенце, поставила рядом с его стулом большую пляжную сумку в морском стиле и наклонилась, чтобы надеть кроссовки.

– Нужно идти. Энди быстро устает и обычно рано ложится спать. Хотя сегодня не отстанет от меня, пока я не разведу костер и не поджарю эти зефирки.

Жюстин кивнула и увидела, что он смотрит на ее пляжную сумку.

– Там фонарик, чтобы мне потом добраться до дома, – объяснила она, – и дополнительные полотенца.

Когда они отправились в путь, Жюстин задумалась, почему Энди быстро устает. Большинство мальчиков его возраста обладают безграничной энергией.

– Кстати, я заметила, что Энди кажется таким уставшим, слабым, – попыталась она нарушить неловкое молчание. – Наверное, бессонная ночь перед поездкой сюда. У него темные круги под глазами.

Кэссон молчал. Жюстин прикусила губу, думая, что ее реплика явно неуместна.

Они продолжали идти молча. Луна бежала около Кэссона. Внезапно он замедлил шаг и повернулся к девушке.

– Это не бессонная ночь. У него рак.

Жюстин испытала настоящий шок, просто окаменела и некоторое время не могла пошевелиться. Даже говорить. Смотрела на Кэссона и понимала, что сейчас на ее лице написаны все вопросы, которые она могла бы задать.

– У него ремиссия. И он проходит химиотерапию. Лечение отнимает у него много сил, и у Ронни тоже, но он настоящий боец, несмотря на то что кажется таким слабым, хрупким. Он сильный духом. – Голос Кэссона дрогнул.

Жюстин почувствовала, как замерло сердце. Кэссон отвел взгляд и продолжил путь.

– Когда ему было четыре года, у него кружилась голова, случались кровотечения из носа. Потом стали мучить головные боли, а когда начались судороги и высокая температура, его отвезли в детскую больницу в Торонто, где немедленно начали лечение. Химиотерапия растянулась на месяцы. Когда наступила фаза ремиссии, начался очередной курс химиотерапии. Он лечится уже второй год.

– Бедное дитя. – Жюстин закрыла глаза, чтобы сдержать слезы, но это не сработало. – И бедные его родители. Даже представить не могу, через что они, должно быть, прошли. И проходят.

Кэссон молчал. Она подумала, что неуместно проявлять столь явное любопытство, поэтому они продолжили путь в молчании.

Неудивительно, что Энди выглядит таким изможденным. Да и под кепкой, на висках, она не заметила волос, поначалу решила, что мальчика просто постригли на лето.

Она сочувствовала Веронике. Как это, должно быть, страшно, узнать, что твой единственный ребенок страдает от болезни, которая может забрать жизнь.

«А что же насчет отца Энди? Где он? И что за отношения между Вероникой и Кэссоном? Должно быть, Кэссон ужаснулся, узнав о болезни Энди, учитывая, что сам потерял брата».

Такие мысли крутились в голове, пока они шли рядом. Еще утром она заметила, что у Энди и Кэссона особые отношения. И с Вероникой тоже. Они выглядели как семья, которая приехала отдохнуть на выходные, и делали все то, что делают другие счастливые семьи.

Так почему же он пригласил ее присоединиться к ним этим вечером? Если они с Вероникой больше, чем просто друзья, неужели не хотят провести этот вечер вдвоем? Ну, еще и с Энди. Ведь он рано ложится спать.

Жюстин не собиралась просить Кэссона внести ясность в эти вопросы. Они дошли до коттеджа.

Энди распахнул им дверь, держа в руках пакет с зефиром.

Лицо Кэссона сразу же преобразилось. Жюстин просто не могла вздохнуть, когда увидела его таким.

Мальчик улыбнулся, помахал ей и собрался открыть пакет.

– Эй, притормози-ка, малыш, – усмехнулся Кэссон. – Давай-ка сначала я разожгу костер. Если откроешь пакет сейчас, вскоре нечего будет жарить.

– О, Кэс, я возьму только одну.

Из комнаты вышла Вероника.

– Не волнуйся, я буду следить за ним, как ястреб. Жюстин, как мило, что ты присоединилась к нам. – И она улыбнулась девушке.

Жюстин улыбнулась в ответ, стараясь не показывать, что ей немного некомфортно.

– Привет, Вероника.

– Прошу тебя, зови меня Ронни. Помнишь? Только мама зовет меня Вероника.

Жюстин рассмеялась.

– Хорошо, Ронни. Кстати, вот полотенца.

– Отлично. Спасибо. Могу я предложить тебе что-нибудь выпить, прежде чем мы отправимся на пляж? Я пью белое вино, но могу приготовить «Маргариту». Или «Мартини». Я делаю ужасный шоколадный мартини!