Рита Маргаритова - Все дело в кепке

— Вы сюда надолго? — поинтересовался Валера, после того как девчонки представились.

— Да как пойдет, на неделю или дней на десять, — скороговоркой ответила Машка.

— Как хорошо, что вы здесь остановились, а то мне совсем не с кем поговорить, — искренне сказал Валера.

— А люди вон из той палатки? Ты с ними не разговариваешь? — полюбопытствовала Люда, отчего-то моментально перейдя на «ты».

— А там малолетние наркоманы живут, днем они спят или мастерят кораблики, а ночью курят травку, смеются и опять спят, — в голосе Валеры прозвучало умиление, — они вообще тихие.

Выяснив диспозицию и разбив лагерь, девчонки полюбовались на творение рук своих и решили немедленно начать отдыхать и расслабляться.

Пока они отдыхали и расслаблялись, Валера никак не мог наговориться. Через полчаса Ленка начала уставать от его правильных речей и вкрадчивого голоса. Валера оказался редким вымирающим типом, чьи разговоры моментально сводились к семье, детям и тому, что «пора жениться».

«Интересно, почему этот Валера с его сладкими речами еще не начал раздражать Машку? Ну, ясное дело, Люда — девушка общительная и компанейская, но Полякова!» — удивлялась Ленка.

— Я пойду поплаваю, — громко сообщила Ленка, — поплыву далеко, примерно до турецкого берега, так что в ближайшую пятилетку меня не ждите и не волнуйтесь.

— Попробуй все же дальше нейтральных вод не заплывать, а то скоро темнеть начнет, — посоветовала Машка.

Ленка любила плавать долго и в полном одиночестве. Она не боялась ни быстрых рек с водоворотами, ни открытого моря, ни океана, спокойно отплывая от берега как можно дальше. Многие считали это глупой самоуверенностью, детской бравадой, но это не было ни тем, ни другим. Просто Ленка научилась плавать одновременно с тем, как она научилась ходить, и иногда ей казалось, что плыть для нее более естественно, чем идти.

Все ее мысли и чувства сейчас крутились вокруг Кораблева. Ей вспомнились сцены их похода, они хаотично проносились перед глазами. Ведь, может быть, именно здесь два года назад, именно на этой широте и долготе с точностью до одной сотой градуса она плыла плечом к плечу с мужчиной своей мечты. Может быть, именно на этом месте он первый раз сказал ей: «Ты лучшая попутчица в моей жизни» — и она была так безумно счастлива, что ей хотелось прыгать, а не плыть.

«Да, пожалуй, пора грести к берегу. Воды-то я не боюсь, а вот темноты — по меньшей мере опасаюсь», — с трудом вырвала себя Ленка из воспоминаний. На берег она вышла на закате.

— Наконец-то, русалочка ты наша! Перепонки между пальцами еще не выросли? — закричала Машка откуда-то издалека. — Пока ты там плавала, мы нарвали мидий, приготовили ужин. И он очень аппетитно пахнет тут уже минут десять. Мы тебя еле дождались, иди скорее есть.

— Сейчас, только к вечернему столу приоденусь, — устало ответила Ленка.

Ужин оказался вкусным настолько, что после него Ленку тут же потянуло к здоровому сну.

— Я спать пойду, все равно я темноты боюсь, мне страшно с открытыми глазами сидеть. — Ленка часто эксплуатировала свой страх темноты в корыстных целях.

— Ступай, а мы еще посидим, посмотрим на костер, море и звезды, — романтическим голосом сказала Люда.

— Вот только я что-то не подумал — у нас вода пресная кончилась, — виновато заметил Валера невпопад.

— Я схожу завтра утром к роднику, все равно раньше вас всех проснусь, — предложила Ленка.

Возражать никто не стал.

Поскольку спать Ленка легла с заходом солнца, то проснулась она с его восходом. Смутно вспомнила, что девчонки завалились в палатку уже под утро, но решила все равно шуметь поменьше и поскорее убраться из палатки: вдруг еще проснутся и увяжутся с ней к роднику, а она еще не насытилась одиночеством.

Солнце только начало показываться из-за гор, на небе не было ни облачка, а воздух был свежий и мягко-прохладный. Ленкины губы сами собой расплывались в блаженной улыбке. «Вот оно, счастье», — сладко потянулась Ленка. Но счастье было все же не совсем счастьем, а скорее полусчастьем или даже четвертьсчастьем. У Ленки неожиданно появилось ощущение, что она. проплакала всю ночь — в горле все еще стоял предательский комок из слез и соплей. Она даже провела рукой по глазам, глаза были не опухшие — значит, не плакала. «Если бы только он был сейчас не в соседней бухте, а вот в этой палатке… Все же Меганом без него — это не мой рай». Усилием воли Ленка остановила поток этих мыслей. Она вовсе не собиралась кукситься и заново влюбляться в бывшего мужчину своей мечты. Вместо этого она собиралась к роднику. Через несколько минут она уже лезла в гору, будучи в прекрасном настроении, и с головой, свободной от любых мыслей. Когда она не спеша добралась до родника, солнце уже вовсю припекало, поэтому первым делом Ленка ринулась к струйке ледяной воды — умыться, напиться — чтобы потом обязательно заболело горло.

— Ты меня просто преследуешь, — раздался из-за ее спины смеющийся голос.

Ленка не спешила оборачиваться, она и так знала, что это Кораблев. На этот раз он был без девушки.

— А где Юлю потерял? — на всякий случай спросила Ленка. «А то сейчас как вылезет, как выпрыгнет из-за куста».

— А она раньше двенадцати не просыпается.

— Тяжело тебе с ней, — с демонстративным сочувствием заметила Ленка.

— Мне с ней легко, — парировал Кораблев, — надо же когда-то друг от друга отдыхать — вот и отдыхаем первую половину дня.

Ленка поморщилась. «И зачем я веду себя так, будто я ревную, хотя ни капельки не ревную», — злилась она на себя. В воздухе повисло какое-то ненужное напряжение. Ситуацию быстро спас Кораблев:

— Кстати, если ты не спешишь никуда, мы можем прогуляться.

— Ты с ума сошел, Кораблев, куда я тут спешить могу? — засмеялась Ленка с облегчением. — Пойдем погуляем, только давай уж вниз гулять, вверх я лезть больше не хочу.

Ленка совершенно искренне забыла, что вызвалась принести воду к завтраку.

Они шли вдвоем с бывшим мужчиной ее мечты по мысу Меганом. Ленка и мечтать об этом не могла еще сутки назад! Она никак не могла наговориться, рассказывала в подробностях, как они ехали, как общались с гаишниками и пограничниками, как заблудились в Харькове, как с Людой она спускалась с горы, как она чуть не умерла от страха и как они всерьез собирались звонить спасателям. Кораблев слушал ее с неподдельным интересом и радостью. Ленка не любила много говорить на серьезные темы или рассказывать о себе. Обычно ему приходилось клещами вытягивать из нее предложения, состоящие больше чем из трех слов. А сейчас Ленка все рассказывала и рассказывала. Она слишком долго и слишком сильно хотела, чтобы он был здесь, и слишком часто уже рассказывала ему все это в своих мечтах, так что теперь просто повторяла рассказ вслух. Он посмотрел на нее с хитрым прищуром: