Дженни Лукас - Пламенная цель итальянца [litres]

– Да. Навсегда.

Он прижался губами к ее губам, телом – к ее телу. Его желание нашло выход, и в тот же момент все вокруг растворилось. Гнев, самообладание, рассудительность. Осталась только женщина рядом. Только она имела значение. Важна была только их близость.

Он медленно расстегнул ей свадебное платье, и у него перехватило дыхание от великолепного белья – на ней были белый кружевной бюстгальтер, подчеркнувший высокую грудь, и крошечные трусики на восхитительно полных бедрах.

Зарычав, Криштиану поднял ее на руки и благоговейно положил на кровать.

Не сводя с нее глаз, расстегнул запонки и пуговицы своей рубашки, снял и уронил на пол. Стянув брюки, лег рядом с Холли на огромной кровати и сжал ее в объятиях.

– Я так давно тебя хотел.

Ее глаза засветились, и – о чудо – она потянулась к нему, прикоснулась губами к его губам.

Волны непреодолимого желания прошли по его телу, он прижал ее к себе и требовательно поцеловал. Сняв трусы, хотел войти в нее одним сильным движением, но вспомнил, что должен быть нежным. Его возбуждение было очень сильным, но у нее всего три месяца назад родился ребенок. С губ сорвалось проклятие. Все-таки он не такой уж дикарь.

Стараясь быть нежным, Криштиану поцеловал медленно, неторопливо. Их языки соприкоснулись и сплелись в поцелуе, у Холли участилось дыхание, и он почувствовал, как она всем телом устремилась ему навстречу. Он гладил и целовал ее лицо, провел пальцами по щеке, прикоснулся губами к мочке уха. Она задрожала под ним, и это еще больше его возбудило.

Двигаясь вниз, он сжал ей грудь над белым кружевом, а потом мучительно медленно снимал бюстгальтер. И чуть не застонал при виде великолепной груди. Обхватил, ощутил приятную тяжесть, прошелся языком по ложбинке и спустился к животу.

Немного подразнив ее теплым дыханием, он опустился еще ниже. Наконец, разведя ей ноги, опустил голову. Ее руки сжимали его плечи, будто она боялась того, что он может сделать дальше или остановится.

Он провел языком по краю белых кружевных трусиков, почувствовал, что ее напряжение достигло пика. И снял с нее последний элемент одежды.

Прикоснулся языком к горячему лону и, услышав ее стон, продолжал свои действия до тех пор, пока она не ахнула, задержав дыхание. А вскоре волны удовольствия накрыли ее с головой. Он ощутил огромное удовлетворение, наблюдая ее в экстазе. Накрыл ее обнаженное тело своим, прижался губами к ее губам, своими бедрами к ее. Все еще поглощенная наслаждением, Холли подалась ему навстречу, готовая его принять. С нарочитой медлительностью Криштиану вошел в нее. Глядя ей в лицо, контролируя себя, он начал двигаться внутри. Она издала шокированный вздох удовольствия, обхватила его за плечи, сильнее притягивая к себе. С глубоким стоном он подчинился, входя в нее глубоко настолько, насколько было возможно.

Он был так глубоко внутри ее.

Все еще ослепленная удовольствием, которое он доставил языком, Холли мягко постанывала, а когда он вошел в нее, возбуждение усилилось еще больше. Никогда, даже в их первую ночь, она не испытывала подобного наслаждения. Может быть, потому что они стали мужем и женой? Или в глубине души зарождалось новое чувство, ощущение, что он принадлежит ей, а она – ему?

Он полностью заполнил ее собой, и это было не только телесное наслаждение.

Она хотела полюбить его.

Это единственное, чего она не могла сделать. Любовь к собственному мужу могла разрушить ее.

Холли посмотрела в его красивое лицо, в печальные темные глаза. Он медленно поцеловал ее в шею, и она закрыла глаза.

Он совершал медленные, контролируемые движения. Но ей хотелось большего. Она ухватилась за одеяло, обвив ногами его тело. Его толчки доставляли ей глубокое, обжигающее наслаждение.

Их движения ускорились, тела сплелись в клубок. Холли впилась ногтями ему в плечи и немного приподнялась на кровати, а потом ее охватило наслаждение еще более сильное, чем раньше, настолько мощное, что она почти потеряла сознание.

С низким рычанием он сделал последний толчок, волны наслаждения накрыли и его тоже.

Задыхаясь, они вцепились друг в друга, закрыв глаза. Она изо всех сил пыталась восстановить дыхание. Он рухнул рядом с ней, держа ее в объятиях, будто она единственная, в ком он нуждался. Они обнимали друг друга, потеряв ощущение времени.

Когда Холли наконец открыла глаза, то увидела, что Криштиану, отстранившись от нее, сел на кровати.

– Не уходи, – взмолилась она, потянувшись к нему. – У нас ведь есть несколько часов.

Он улыбнулся ей, взял за руку и нежно поцеловал.

– Хорошо бы прилететь в Рим пораньше. Мой самолет уже ждет. Мы должны идти.

– А наши друзья.

– Наши друзья поймут. – Наклонившись, он поцеловал ее обнаженное плечо и плотоядно усмехнулся: – К тому же в самолете имеется спальня.

Вновь ощутив прилив вожделения, Холли улыбнулась ему и покраснела, потрясенная собственной распущенностью.

Поцеловав ее последний раз, он прошептал:

– Вы великолепны, миссис Моретти.

С этими словами он встал с кровати и направился в душ.

Криштиану ушел, и Холли вдруг почувствовала холод, утрату. Ей хотелось, чтобы он вернулся в постель. Остался рядом с ней. Навсегда.

Вздохнув, она подумала, как легко было бы отдать ему не только тело, но и душу. Собственному мужу, который сказал, что никогда не сможет ее полюбить.

Пока «роллс-ройс» ехал из частного аэропорта по улицам Рима, Холли крутила головой направо и налево, понимая, насколько странно это выглядит, но ей было все равно.

После пяти лет в Нью-Йорке она думала, что ни один город не сможет произвести на нее впечатление, однако никогда не видела настолько красивого, древнего, удивительного места, которое не зря назвали Вечным городом.

Мимо них проехал красный спортивный автомобиль, молодая девушка везла на заднем сиденье мопеда вишневого цвета улыбающегося мальчика. Одна молодая пара ругалась перед кафе на тротуаре, сердито жестикулируя, а рядом с ними другая пара страстно целовалась.

Рим походил на шумную вечеринку с едой, вином и танцами – и все это в декорациях древней культуры. Казалось, сам город говорил: радуйся жизни сегодня, не откладывай счастье на потом.

– О чем ты задумалась? – спросил Криштиану, и Холли задрожала от откровенной чувственности его взгляда. Ей вообще с трудом верилось, что она его жена. Это слишком хорошо, чтобы быть правдой. А чем они занимались прошлой ночью?!

После страстного эпизода в пентхаусе они так же неплохо провели время в спальне частного самолета. Когда ребенок засыпал, Криштиану тянул Холли в постель, и они предавались чувственным наслаждениям, воспоминания о которых горячили кровь.