Сьюзен Мейер - Фиктивный брак по любви

Алекс повернулся к Еве. Похоже, никто не догадывается, что между ними происходит.

Он надеялся и ждал, что она заговорит. Объяснит все родственникам. Попросит его поехать с ней. Ведь решить все сейчас — их единственный шанс.

Однако вместо Евы заговорил король Мейсон:

— Нам действительно надо уезжать. Новости попали в газеты два часа назад, я должен как можно скорее появиться в парламенте.

Алекс пожал ему руку.

— Ваша речь уже готова?

— Я просмотрю ее в самолете.

Карен обняла Роуз.

— Пусть это и был лишь спектакль, но у меня никогда в жизни не было такой замечательной подруги. Надеюсь, мы будем видеться.

Роуз ей подмигнула.

— Думаю, нам пора пройтись по магазинам в Париже.

Карен рассмеялась.

— С большим удовольствием.

Алекс молча ждал. Ева не воспользовалась возможностью объявить семье, что их чувства друг к другу настоящие. Черт, но ведь и он промолчал. Алекс полагал, что выбор должна сделать она.

Ева просила его стать ее мужем по-настоящему, но он отказался, чтобы не разрушать ее будущее. Что же ему теперь делать? Есть ли у него возможность все изменить?

Ева обняла короля Рональдо.

— Спасибо вам.

— Я был счастлив провести это время с вами, принцесса. Приезжайте в любое время, когда у вас появится желание отдохнуть на пляже.

— Непременно.

Затем она подошла к Алексу. Глаза ее были ясными, в них не было и намека на печаль, которая подсказала бы ему, как действовать. Ева была счастлива.

— Благодарю, принц Алекс.

Он рассмеялся.

— Пожалуй, ты впервые упомянула мой титул.

— Вы это заслужили.

Алекс не представлял, как поступить, не знал, что сказать. Он ведь не может просить ее остаться, у нее долг перед страной, где она должна взойти на трон. Может ли он сказать: «Я люблю тебя»? Пожалуй, нет, поскольку в этом он не уверен, а просить ее не уезжать, чтобы получше узнать друг друга, было глупо.

Обо всем этом могла просить его она. Надо было произнести лишь несколько слов. Достаточно было бы и одного. Любого.

Ева сделала шаг к нему и крепко обняла. Он ощутил ее аромат и понял, что она ничего не скажет.

Внезапно в его душе произошло нечто странное, такого с ним никогда не случалось. Даже когда умерла Нина. Казалось, его душа распалась на части.

— Прощай, Алекс.

— Прощай, Ева. — Вместо твердости в голосе слышалась растерянность.

Ева прошла вслед за родителями к дверям кабинета, где их ждали люди из королевской охраны.

— Им предстоит подняться на пять этажей вверх, на крышу, а потом пролететь довольно большое расстояние на вертолете, — произнес Доминик.

Алекс повернулся и посмотрел брату в глаза.

— Ты можешь успеть ее догнать.

Алекс несколько раз моргнул. Ее можно догнать. Остановить.

И что он ей скажет? Что может обещать?

Настанет день, когда Ева взойдет на престол. Она умная, сильная и достойна этого.

Зачем ей такой муж, как он?

Из задумчивости Алекса вывел голос отца.

— Никогда не стоит затягивать прощание. Пусть Ева запомнит тебя сильным. Уверен, вы еще не раз встретитесь и будете смеяться, вспоминая этот день. А сейчас ты свободен, отдыхай, ведь ты этого заслужил.

Вертолет доставит их на частный аэродром, где они перейдут в самолет короля Греннадии. К радости Евы, в кабине было шумно, это давало возможность сохранять молчание без всяких объяснений. Ей никогда в жизни не было так грустно, как сейчас. Казалось, все происходит не с ней, она лишь со стороны наблюдает за своим телом.

Она давно знала, что возвращение будет тяжелым, оно разрушит многое в ее жизни. Непросто было и маме, ведь ей приходится заново поверить, что отец ее не предавал, он до сих пор с ней. И все же тягостное чувство в душе не было связано с переживаниями об отце. Причиной его был Алекс.

Оно появилось в кабинете короля Рональдо, когда Алекс смотрел на нее с мольбой, надеясь, что она сможет признаться в искренности их чувств, и стало почти непереносимым, когда, простившись, они разошлись в стороны. Она надеялась, что он понял, как близки они стали за это время, но, видимо, ошиблась.

Вертолет приземлился, и они перешли в салон самолета. Усевшись, мама крепко обняла Еву и поцеловала.

— Ты умница, дорогая. Ты смогла доказать всем, что достойна стать в будущем королевой Греннадии.

Ева попыталась улыбнуться.

— Да, твоя мама права, — вступил в разговор отец. — Наблюдая за тобой каждый день, я все отчетливее понимал, что ты не только женщина, способная родить будущего наследника престола. — Он склонился и обнял ее. — Ты сама сможешь править.

Ева коротко усмехнулась.

— Я и сама только сейчас это поняла. На самом деле первым это понял Алекс. — Произнесенная вслух фраза заставила ее вспомнить то, от чего ее сердце билось быстрее. Она всегда воспринимала их отношения всерьез, ведь в определенном смысле так оно и было. Алекс стал ее другом, партнером по спектаклю и, в конце концов, влюбился в нее. Если это все по-настоящему, как оно могло закончиться всего за несколько секунд?

Ева открыла рот, чтобы сказать об этом, но родители наперебой принялись нахваливать ее, потом отец стал перечислять, какие обязанности она могла бы взять на себя уже сейчас, добавив, что ей непременно надо посещать заседания парламента, когда там будут проводиться слушания.

Ева кивала с улыбкой. Такие перспективы манили и даже позволили на время забыть об Алексе.

Больше всего ей хотелось бы сейчас остаться одной.

Однако родители не унимались, они с удовольствием обсуждали ее возможное правление, и Ева, как могла, поддерживала разговор. Отец объявил, что хочет видеть дочь рядом на конференции, запланированной на завтра. Необходимо также представить ее парламенту, когда он завершит все неотложные дела. Отец хотел предстать перед всеми сильным, но лояльным королем. Настоящим лидером, не забывающим о народе. Будь она королевой, возможно, желала бы того же. Правитель страны должен вызывать доверие и быть сильным.

На аэродроме в Греннадии было тихо и безлюдно. Поездка до дворца прошла спокойно, хотя Ева то и дело вспоминала обо всем сказанном отцом. По прибытии отец отправился прямиком в парламент.

Мама удалилась к себе, сообщив о желании отдохнуть, и Ева решила, что и ей это не помешает. Однако заснуть она не смогла. Она лежала в оцепенении, душу переполняла тоска и печаль, не было сил даже закрыть глаза.

Отец был настолько решительно настроен изменить страну, что даже не вернулся домой к ужину.

Ева ужинала вдвоем с мамой в столовой покоев родителей, но не могла заставить себя съесть ни кусочка. Она оглядывала блюда так, словно это был незнакомый ей объект.

— Дорогая?

— Да, мама.

— Я хочу задать тебе тот же вопрос: что случилось?