Джоанна Рок - Предвкушая желанный скандал

– Я над этим работаю, папа, – наконец ответил он. – Это все, что я могу делать.

Его взгляд упал на Эбигейл, которая стояла рядом с его матерью. Эбигейл решительно покачала головой, а его мать коснулась ее плеча. Она в чем-то ее заверила?

Вдруг ему стало невмоготу. Он должен вмешаться. Его мать наверняка сейчас расспрашивает Эбигейл об их отношениях и, возможно, о ней самой. Эбигейл определенно не обязана никому объяснять, почему она сделала тот или иной выбор.

Возможно, он не подходит Эбигейл, но, если она от него не отвернется, когда он к ней подойдет, он найдет способ загладить свою вину перед ней.

– Правда, миссис Чемберс, – сказала Эбигейл матери Вона, когда они стояли под раскидистыми ветвями Дерева с сюрпризами. – Я не знаю, почему Вон не привел сюда сегодня Руби. Я была так занята подготовкой к открытию скульптуры, что мне не пришло в голову его об этом спросить.

Желая перевести разговор на другую тему, Эбигейл указала своей собеседнице на кролика, спрятавшегося в корнях дерева.

– Думаю, кролик – это отличный выбор. Его увидят все дети, поскольку он находится в самом низу скульптуры.

Эбигейл бросила взгляд на Вона, надеясь, что он придет ей на выручку, прежде чем его мать начнет задавать ей вопросы личного характера.

В какой-то момент он начал идти в их сторону, но его задержал пожилой мужчина, и сейчас они о чем-то увлеченно беседовали.

Вокруг дерева собиралось все больше и больше людей. Гости приходили сюда с приема наверху, чтобы найти лесных существ и сделать пожертвования.

– Отлично. – Миссис Чемберс протянула Эбигейл свою карточку. – Вы не могли бы сами все записать, дорогая? Я оставила дома очки. – Пожилая женщина с грустной улыбкой подняла крошечную сумочку, расшитую бусинами. – Сюда влезает только губная помада.

– Я с радостью вам помогу. – Эбигейл написала на карточке название животного.

– Я не собиралась ставить вас в неловкое положение, Эбигейл, но я рада видеть вас рядом с моим сыном.

Эбигейл медленно подняла на нее глаза.

– Мы… э-э-э… не совсем вместе.

Бронвин попыталась улыбнуться, но в ее взгляде читалось беспокойство.

– Но в том, как Вон вас подозвал, определенно было что-то, что указывало на его особое отношение к вам. Вы ему нравитесь, Эбигейл. Поверьте, я знаю, что говорю.

Эбигейл видела, как мать Вона хочет в это верить, но она не могла себе позволить разделить ее надежды. Эбигейл не была готова анализировать свои чувства к Вону, так как знала, что он не готов дать ей больше того, что уже дал. Она чуть не совершила ошибку и не пригласила его пойти вместе с ней на УЗИ и узнать пол ребенка. Было бы несправедливо по отношению к Бронвин позволить ей думать, что ее сын хочет продолжительных отношений с Эбигейл.

– Нас с Воном связывает дружба, миссис Чемберс, – сказала она матери Вона. – Но… – Она часто заморгала и сделала глубокий вдох, чтобы сохранить спокойствие. – Наши отношения никогда не выйдут за ее рамки.

Боясь потерять контроль над своими эмоциями, она вернула пожилой женщине карточку, извинилась перед ней, повернулась, чтобы уйти… и наткнулась на Вона.

Должно быть, он подслушал конец их разговора. Но Эбигейл не могла понять, почему его лицо стало мрачнее тучи. Ведь она всего лишь сказала его матери то, что он сказал ей, Эбигейл, в начале их отношений.

Между ними ничего не может быть. Хорошо, что она вовремя это поняла.

Вон не знал, о чем говорили Эбигейл и его мать до того, как Эбигейл заявила, что с ним ее может связывать лишь дружба. Боль, которую он увидел в глазах Эбигейл, говорила о том, что она расстроена.

Пройдя мимо него, она быстро направилась к выходу. К счастью, отец Вона присоединился к нему и его матери, и Вон мог не беспокоиться о том, что она останется одна среди толпы гостей.

– Мне нужно с ней поговорить, – сказал Вон своим родителям и наклонился, чтобы поцеловать мать в щеку. – Спасибо вам обоим за то, что пришли.

Пробравшись к выходу сквозь толпу, он покинул помещение и поднялся по лестнице на крышу. Камерный оркестр уже уступил место на сцене группе, играющей музыку в стиле кантри. Гавайские гитары и скрипки наполняли воздух мелодичными звуками, призывая гостей на танцпол.

Вон окинул взглядом столики и наконец заметил Эбигейл у стойки с минеральной водой. В одной руке она держала вечернюю сумочку и шаль, в другой – стакан с напитком.

Она еще не ушла. Вон почувствовал облегчение.

– Эбигейл.

Подойдя к ней, он обнаружил, что она расстроена даже больше, чем ему показалось сначала. Глаза ее блестели от непролитых слез.

– Я как раз собиралась уходить. – Поставив почти полный стакан на стойку, она набросила на плечи прозрачную черную шаль и завязала ее спереди. – Я устала сильнее, чем думала. Наверное, ежедневная многочасовая работа над скульптурой начинает на мне сказываться.

Вон не сомневался, что она действительно устала, но не было ли ее желание уйти вызвано разговором с его матерью?

– Я отвезу тебя домой. – Ему нужно было поговорить с ней. Убедиться, что она благополучно добралась до дома.

– Спасибо, но я сама доеду. Со мной все будет в порядке.

Открыв сумочку, она достала из нее ключи и надела кольцо на палец.

– Эбби, пожалуйста. – К бару подошла группа людей, и Вон, положив руку на талию Эбигейл, повел ее к цветочной композиции, находящейся на краю сада. – Если моя мать была с тобой бестактна, прости ее. Она хотела как лучше.

– Конечно, она хотела как лучше. У тебя замечательные родители. Мне просто… – Она помедлила. – Мне просто пора домой.

– Мне совсем не нравится то, что ты собираешься ехать домой одна, когда Рич Лоуэлл разгуливает на свободе.

– Ты уже позаботился о моей безопасности, установив в моем доме охранную сигнализацию, – напомнила ему она.

– Но если я увижу, как ты заходишь в свой дом, я буду крепче спать. – Ему было так жаль, что он не может у всех на виду прямо сейчас заключить ее в объятия и поцеловать. – Разговор с Коулом Салливаном показал, насколько опасен может быть Рич.

Она закусила губу.

– Я буду осторожной. Но помимо появления Рича есть еще одна опасность, которую мне следует брать в расчет, – сказала она, понизив голос.

– Я не понимаю, – ответил он, наклонившись ближе к ней. – Какая еще опасность может тебе угрожать?

– Она носит эмоциональный характер. – Эбигейл заглянула в его глаза. – Я рискую в тебя влюбиться. Вероятность этого очень велика. Я прекрасно понимаю, что только глупая женщина может отдать свое сердце человеку, который не собирается когда-либо отвечать на ее чувства.

Внутри у Вона все оборвалось. Он и в лучшие свои дни не мог разобраться в своих чувствах, а сегодня был далеко не лучший для него день. Убрав руку с ее талии, он запрокинул голову и посмотрел на звездное небо.