Кэрол Маринелли - Обжигающие ласки султана

— Кто?

— Габи, — укорил ее Рональдо, напоминая, что это конфиденциально, но потом с улыбкой открыл тайну по знакомству: — Султан султанов с дочерью.

— Ого! — Габи надеялась, что сможет их увидеть.

Вручая пальто в гардеробной, Габи с поджатыми губами взглянула на красные цветы в центре фойе. Нервничая и немного стесняясь, но пытаясь этого не показывать, она вошла в зал приема — и прямо навстречу ядовитому шипению Бернадетты:

— Если бы невесте нужна была рождественская игрушка в углу, я бы внесла ее в счет!

Зачатки уверенности в себе, проснувшиеся в Габи перед зеркалом дома, растаяли.

— Нужно проверить, что граммофон работает, — сообщила Бернадетта. — И найти ключи от галереи для фотографа.

И конечно, все это должна была сделать Габи.

Она с головой бросилась в круговорот приема, стараясь, чтобы вечер прошел гладко, ради счастливой пары. Они выглядели действительно счастливыми. Платье Моны было божественным, а ее жених — красивым, расслабленным и…

Габи нахмурилась. Джеймс кого-то ей напоминал, но она не могла вспомнить кого. Может, дело было в том, что он был высоким блондином, как и его мать, и заметно выделялся среди гостей-итальянцев.

Однако размышлять об этом было некогда, как и обращать внимание на разочарование из-за того, что Алима нигде не было видно.

Провожая фотографа на галерею и возвращаясь на прием, она призналась себе, что платье, каблуки, волосы и макияж… все это отчасти было сделано в надежде на то, что она встретится с Алимом.

Алим присутствовал в отеле, но не выходил на люди.

— Как жалко, что мы не можем пойти на свадьбу! — в сотый раз простонала Ясмин и оттолкнула свой нетронутый десерт. Алим в ответ промолчал. Он давно привык к настроениям сестры.

— Прячемся в углу, как крысы, — продолжила она, швырнув на стол салфетку.

— До крыс нам далеко, — пробормотал Алим, не желая быть втянутым в диалог. Они сидели в приватном зале роскошного ресторана «Гранде Лючии». Отец не стал к ним присоединяться, чтобы не привлекать лишнего внимания — Алим всеми силами стремился его избежать. По крайней мере, сегодня.

Персонал «Гранде Лючии» привык к высоким гостям, но Алим знал, что они начинают догадываться, что Оман, султан султанов, — его отец.

На работе Алим не использовал свой титул: султан Алим аль-Лехан Зетлеханский. Не использовал он его и в личной жизни; слишком много риска. Бриллианты платили за молчание, а дворцовая пиар-служба прятала все следы несдержанности.

Несдержанность Омана была причиной, по которой сегодня они сидели за этим столом. Рядом со свадьбой, но не на ней.

Сегодня, когда счастливая пара отправится в свадебный номер, Флер, мать жениха, проследует в свои роскошные комнаты. Виолетта, занимавшаяся вопросами пиара за пределами дворца, организовала для нее именно этот номер. Алиму не следовало знать — хотя он, разумеется, это знал, — что номер Флер был смежным с номером его отца.

Флер много лет была любовницей султана. Она родила ему первого сына.

Джеймс вел на вид привилегированную жизнь. Он учился в Виндзоре, посещал университет в Шотландии, и у него был трастовый фонд, от размеров которого у людей глаза лезли на лоб. Но имя его отца не значилось в сертификате о рождении, и у него не было титула. Для народа Зетлехана он не существовал.

Однако он был единокровным братом Алима, Калеба и Ясмины, и они любили его.

Калеб, младший из братьев, встретится с молодоженами в Париже, где сейчас живет. Все три брата рядом привлекали бы взгляды; а этим вечером нужно было действовать тоньше.

Ясмин, которая жила в Зетлехане без тревог и забот, умоляла позволить ей участвовать в свадьбе. Отец строго отказал ее жалобным мольбам, и Алим предложил сделать все возможное, чтобы Ясмин смогла хотя бы посмотреть на свадьбу издалека. Поэтому они перекусывали в ресторане, когда молодые с гостями прибыли из церкви, чтобы Ясмин смогла полюбоваться платьем. Она была в восторге.

— Что это на нем? — Она указала на свидетеля жениха.

— Килт, — пояснил Алим. — Он из Шотландии.

— О, это так необычно! — выдохнула Ясмин.

Но ей недостаточно было посмотреть на свадьбу уголком глаза. И хотя Алим велел подать им ту же еду и напитки, что и гостям, их отмечание свадьбы брата было не слишком веселым.

— Сейчас должны закончиться речи, — пояснил он. Ему так хотелось бы их послушать…

— Я хочу посмотреть танец, — надулась Ясмин. Она привыкла всегда получать что хочет. Но не в этот раз.

Их ограничивали десятки древних сложных законов, и, пока Алим не взойдет на престол сам, у него не было выбора, кроме как подчиняться.

— Ты увидишь Джеймса и Мону завтра за завтраком и сможешь их поздравить.

— Но это не то же самое! — Ясмин была безутешна. — Почему мне нельзя заглянуть в бальный зал и посмотреть на них хоть пару минут? Ты же можешь, Алим.

— Могу, потому что я владелец этого отеля и часто захожу на проходящие приемы. На тебя обратят внимание.

Ясмин досталась та же красота семьи аль-Лехан, что и ее братьям, и ее не могли не заметить. После этого нетрудно будет сложить два и два.

Однако огорчение сестры было для Алима невыносимо: он знал, как сильно Ясмин ждала такого редкого в ее жизни события, как поездка за границу.

— Послушай, — сказал он. — В бальном зале есть галерея. — У сестры распахнулись глаза. — Сейчас там будет фотограф, он готовится к съемке, но, когда спустится, ты можешь оттуда на все посмотреть. Я дам тебе ключ от другого входа; нужно только подождать, когда он уйдет.

— Да! — Ее глаза восторженно сияли.

— Только недолго, — предупредил Алим. — Фотограф вернется к концу праздника, поэтому следи, чтобы уйти до его возвращения.

— Хорошо.

Он сделал вид, что не заметил, что она прихватила с собой бутылку шампанского.

Ясмин очень опекали, не давая ей той свободы, которой наслаждались Алим и Калеб. Она заслуживала немного поразвлечься. Поэтому Алим отвел ее к лестнице и вручил ключ.

— Только недолго! А потом отправляйся в постель.

Он и сам хотел повидать брата в день его свадьбы.

И поговорить с Габи.

Опытный бизнесмен, Алим видел талант Габи. Он много работал, чтобы вывести отель на должный уровень. Марианна была консервативна; чем больше он об этом думал, тем больше хотел, чтобы Габи присоединилась к его команде.

Он не хотел привлекать внимание и поэтому не стал входить в бальный зал через главные двери, а вместо этого вышел во внутренний двор, вдыхая холодный воздух. Шел снег; Алим постоял несколько мгновений, слушая аплодисменты после речей.

Мастер церемоний рассказывал гостям, что шестьдесят лет назад здесь праздновала свадьбу другая пара, подводя к первому танцу молодоженов.