Дэни Коллинз - Приказано соблазнить

— Хорошо, тогда внизу через час. Этого достаточно? Я‑то сумею побриться и переодеться минут за пятнадцать, но женщинам этого мало даже для того, чтобы найти туфли.

— Ах, ну да, — язвительно ответила Тиффани, — Великий эксперт по женщинам.

— Да, и я не подумаю смущаться. Мы оба взрослые люди, и можем наслаждаться обществом друг друга, если хотим. — Ризард быстро, но решительно поцеловал девушку и тихо спросил: — Уверена, что не хочешь остаться в номере?

Едва не поддавшись соблазну ответить «да», Тиффани покачала головой:

— Не думаю, что хочу продолжать общение с тобой.

— Встретимся внизу, Тиффани. Я буду искать тебя, но не хочу тратить время впустую. Настрой часы.

Девушка вновь возразила:

— Не люблю, когда меня беспокоят. Так что режим невидимки меня вполне устраивает.

— Настрой так, чтобы только я смог тебя найти. — Поймав пространный взгляд, Ризард укоризненно воскликнул: — Дай, покажу!

Спустя несколько минут Тиффани осталась одна. Как же быстро все изменилось — казалось, только что она плакала в душе, а теперь идет на свидание. И никогда, никогда не чувствовала она себя более живой, чем сейчас.

Тиффани отправилась в гардеробную искать, какие еще сюрпризы приготовили ей модельеры.

Ризард шел по танцполу. Нужно было быть осторожным — тут и там попадались люди, как гости клуба, так и члены персонала, не уступавшие по красочности одеяний героям рекламы — главным образом среди них были полураздетые женщины в сверкающих купальниках и с плюмажем на головах. Порой отличить голограммы от реальности было очень сложно.

Желание увидеть ее снова, знать, что она пришла сюда ради него, было непреодолимым. Неожиданно Ризарду пришло в голову, что, если бы удалось хоть еще раз провести с ней ночь, забыть ее будет невозможно. Тиффани рассказала о себе гораздо больше, чем кто‑либо из его знакомых в клубе, но это не имело значения — все останется между ними. А когда они стояли, обнявшись, он почувствовал себя умиротворенным впервые за долгое время, хотя и ощущал буквально физически ее боль, вину и гнев.

Прямо под ногами мелькнули чьи‑то руки — хорошо, что это была всего лишь проекция, иначе столкновения бы не избежать. В грохоте музыки раздавались взрывы хохота — Ризард почувствовал себя так, точно стоит в толпе людей. Внезапно он увидел Тиффани — и жар окатил его с головы до ног. Девушка стояла, склонившись над часами, точно глядя на компас. Высокая, стройная, она была на сей раз одета в нечто наподобие комбинезона, что плотно обтягивал аппетитную фигурку, а начиная с локтей и коленей переходил в пышные оборки. Темно‑синяя ткань поблескивала в свете прожекторов. Подойдя к Тиффани, он встал позади и прикоснулся губами к обнаженной шее — девушка отбросила волосы на правую ее часть, закрывая шрамы.

— Что, черт возьми, на тебе надето?

Она вскинула голову, крутя в руке часы:

— Тебе не нравится? Слушай, эта штука тут жужжала, но я так и не поняла, где ты стоишь.

— Я здесь, — прорычал Ризард.

— Ах, вот как? — Тиффани повернулась, пристально вгляделась ему в лицо. — Ну, здравствуй, таинственный незнакомец. Угостишь меня напитком? У меня был ужасный день в компании с заносчивым, высокомерным идиотом.

За такие дерзкие слова многие бы жестоко поплатились, но Ризард лишь развеселился.

— У меня самого был день не лучше. Пришлось встречаться с ужасной стервой, сообразительной, но все же блондинкой. Без обид.

— Ничего, — отозвалась Тиффани. — Вот это зрелище они устроили — я было сначала решила, что все происходит наяву.

— Я когда‑то тоже был поражен этой технологией, только тогда передо мной предстали джунгли. Сейчас, конечно, все куда ярче, но дождь, что они устроили, трудно забыть.

— Так ты на этой тусовке не новичок?

— Сейчас это мой двадцать пятый визит. Кое‑что заработал. — Ризард отогнул лацкан пиджака и показал крохотную золотую пуговку.

— Чудно. И что она делает? Стреляет лучами лазера? Светится?

— Она рассказывает окружающим, что я принадлежу к избранным.

В этот момент губы Ризарда слегка искривились, точно он случайно проговорился. Тиффани заинтересовалась.

— Что ты имеешь в виду? — спросила она.

Мужчина отрицательно покачал головой и сменил тему:

— Сегодня на пляже будет музыкальное представление. Сходим?

— Ты что, так переживаешь из‑за ООН? В политике все делается ужасно медленно. Если решат не принимать, скажи им, чтоб подавились своей резолюцией, — нетерпеливо сказала Тиффани.

Уголок его рта дернулся от раздражения.

— Я это умею делать, Тиффани, и меня не волнует чужое мнение — до тех пор, пока оно не касается моей страны. Не потерплю дискриминации.

Тут, пожалуй, Тиффани могла его понять — она‑то уж точно знала, что это такое. Дома ее ни в грош не ставили по сравнению с братом. Но кто бы мог подумать, что этому сильному мужчине знакомо подобное обращение.

— Тебя когда‑нибудь дразнили? — с любопытством спросила девушка.

Ризард пожал плечами, словно не придавая значения ее словам:

— Несколько раз. Например, когда я был ребенком и не говорил по‑немецки. Я постоянно лез в драку, меня было легко спровоцировать. А еще злился оттого, что рядом нет родителей. Получить паспорт было настоящим кошмаром, так что я находился в стране незаконно. Поэтому, кстати, и пошел собирать виноград. Когда настает сезон сбора фруктов и на счету каждые рабочие руки, на мелочи вроде визы могут закрыть глаза. Но стоило лишь попытаться отправиться в Америку, и мне отказали.

— И ты поехал в Россию.

— Там есть совершенно неизведанные края, и там многим плевать на правила.

— По какому паспорту ты сейчас путешествуешь?

— По паспорту Брегновии.

— Но, поскольку вас пока не признали, в Америку ты поехать не можешь?

— Меня не пустят даже в Венесуэлу.

— Но здесь ты дорогой гость. — Тиффани обвела рукой клуб.

Ризард коротко кивнул. Молодая женщина задумалась: каково это, постоянно быть в отчуждении, в стороне? Она и ее родные не знали, что такое отказ.

Тиффани хотелось спросить Ризарда о возвращении домой и решении начать воевать за независимость, но они уже пришли на пляж. Сняв туфли, она отдала их кавалеру и пошла босиком по прохладному сыпучему песку.

— Прекрасная группа, точно копирует оригинал, — сказала она, идя навстречу музыке.

— Они не копируют. Это и есть оригинальное исполнение, — ответил Ризард, и Тиффани хмыкнула.

Он посмотрел на спутницу, и уголки его рта вновь дрогнули, но было трудно сказать, в улыбке или насмешке.

— Никак не могу привыкнуть, — объяснила она. — Ведь за один концерт нужно наверняка отвалить кучу денег. Я имею в виду членские взносы.