Белла Фрэнсис - Сердцеедка без опыта

Коралл посмотрела на нее. Бедная мать. Беременная от мужчины, который знать ее не хотел. Воспитывавшая ребенка совсем одна, ей не к кому было обратиться. И состояние Ди Висконти, призрачное и недоступное.

— Очень жаль. Мне нужно разобраться с этим.

Она обняла мать. А что еще она могла сделать?

— Я люблю тебя, Коралл. Пожалуйста, никогда не сомневайся в том, что я хотела как лучше.

— Я знаю.

Она вздохнула, утешая рыдающую мать, и все думала об этом ужасном человеке, сводном брате, который был так груб с ней. Она думала о его богатстве — домах, яхтах, острове, самолетах.

Она думала о Раффаэле.

Раффаэле, который отверг ее, как и Ди Висконти. Какой жестокий поворот судьбы. Он был принят в семью, в которую не допустили ее.

Она не была Ди Висконти. Джанкарло не ее настоящий отец. Отец — тот, кто воспитывает своего ребенка, а не тот, кто оплодотворил мать. Отец любит, защищает.

Раффаэле он был отцом, а ей — нет.

Она вспомнила, как Раффаэле был с ней холоден, и ее вновь накрыла боль. Он так вел себя, потому что все выяснил? Это еще хуже.

Какая глупость.

Почему неправильно то, что настолько замечательно? Она вспоминала моменты, в которые, как ей казалось, он терял бдительность и невольно улыбался. Между ними возникла взрывная страсть. И этот взрыв разрушил ее.

Она рыдала и спала, рыдала и спала. Ночь превратилась в день. И все равно она не могла смириться с несправедливостью. Что она сделала, чтобы заслужить это? Она никогда ни о чем не просила. Честно и справедливо выиграла конкурс. Никому не навредила, просто пыталась делать свою работу!

Следующие несколько дней Коралл занималась устройством жизни. Отредактировала свой веб-сайт, загружая новые изображения, отправила множество писем потенциальным работодателям. На улицах города фотографировала стильных юношей и девушек, начав вести блог, посвященный лондонской уличной моде. Назначила встречи со всеми, кто только согласился на это.

Тем не менее через две недели ей стало хуже. Она ощущала упадок энергии. Мать постоянно пропадала в своей студии. А сегодня, прогуливаясь по городу в толпе людей, Коралл чувствовала себя особенно ужасно.

Хуже того, обнаружилось отсутствие менструаций, болезненность в груди, на нее все чаще накатывали волны тошноты. И всему этому было очень простое объяснение.

Коралл остановилась у аптеки на главной улице. Автоматические двери распахнулись, она отошла в сторону, пропуская женщину с коляской. Посмотрела на младенца и поняла причину своего недомогания.

Вошла в аптеку, глаза сразу нашли на полке тест на беременность. Ее сердце громко застучало в груди. Сейчас это только ее проблема. Но когда она сделает тест, проблема будет не только ее.

Заплатив, она пошла домой, вскрыла упаковку и присела над унитазом.

Затаила дыхание.

В жизни существовало две вещи, которые Раффаэле ненавидел больше всего на свете. Обман и праздность.

Открыв письмо Сальваторе, он рассматривал последние фотографии шестимесячного медового месяца с Кайлой, который они проводили в южной части Тихого океана, и новоселья в доме в Сиднее ценой десять миллионов. На фотографиях молодожены пили, танцевали — словом, бездельничали.

Едва взглянув на фото, Раффа ощутил прилив раздражения.

У него почти получилось. Он почти забыл. Забыл о свадьбе, прошедшей полгода назад. Забыл о встрече с Коралл Даль, или Коралл Ди Висконти, ворвавшейся в его жизнь, как комета, и так же быстро исчезнувшей. Из-за него.

Сальваторе наплевать на то, была ли она его сводной сестрой или нет, главное, чтобы держалась подальше от него и его миллионов. Раффаэле наконец начал это понимать. Сальваторе вовсе не хотел защитить Кайлу. У Раффаэле постепенно заканчивались остатки братской любви и терпения по отношению к нему.

Служба безопасности не раскопала ничего нового. Линда Даль, молодая, красивая художница из Швеции, устроилась на работу в экипаж самолета. Служила в «Ардженто» и определенно пересекалась с Джанкарло. На некоторых фотографиях его окружали молодые сотрудники, в числе которых и она.

Она родила девочку через семь месяцев после увольнения. Но документальных свидетельств того, что это его ребенок, не было. Теперь ребенок живет в Ислингтоне, в Лондоне и работает официанткой. Многообещающая карьера фотографа стала не столь многообещающей.

Раффа пытался изгнать эти мысли из головы, но уже не мог. Слепая преданность к приемному отцу исчезла. Джанкарло не был любящим мужем и отцом.

Если бы только он мог предоставить Ди Висконти самим разбираться со своими проблемами. Но он погряз в этом, чувствуя себя обязанным Джанкарло, и это связывало его с Сальваторе больше, чем узы крови.

Помимо всего прочего он обязан был сам узнать правду о Коралл Даль. Потому что лень и обман, который он так презирал в других, теперь заметил в себе.

Он отбросил безумные подозрения Сальваторе о том, что Мариэлла или другой сотрудник журнала были с ней в сговоре. Ее победа на конкурсе простое совпадение. Коралл, вне всяких сомнений, великолепный фотограф.

С каждым днем Раффа все больше и больше убеждался в том, что у нее не было иного мотива попасть на остров, кроме карьерных устремлений.

Он снова и снова прокручивал в памяти случившееся. Мать отчаянно пыталась связаться с дочерью все время, а дочь говорила о своей ненависти к отцу, но не называла его имени. Сказала, не имеет представления, кто он.

Теперь она наверняка это знает. Матери пришлось все ей рассказать после того, что случилось. А она не сделала ни единой попытки связаться с ним, и это лишь подтверждает тот факт, что ею двигали не корыстные мотивы. С другой стороны, долги матери и скудная зарплата официантки вряд ли позволят ей повернуться спиной к огромному состоянию отца.

Кем бы ни была, она ему подходит. Ей удалось наладить контакт с Кайлой, и журнал получил бы лучшую обложку за свою шестилетнюю историю.

Только этого не произошло. Он безжалостно наложил вето на ее фотографии. Без каких-либо объяснений. Видишь ли, был просто слишком зол.

А еще он недвусмысленно заявил Мариэлле, что Коралл Даль никогда не будет работать ни над одним проектом издательского дома «Романо».

Конец истории.

Но ничего не было закончено.

Память невозможно уничтожить. И еще внутри росло ощущение, будто он принял очень, очень плохое решение.

Надо ехать в Лондон. Меньшее, что он может сделать, — предложить ей работу. И не важно, как отреагирует Сальваторе. Он не сможет спокойно жить, если оставит все как есть. К тому же нужно прояснить вопрос отцовства.

Через час он разобрался со всеми делами. Через два уже был на пути в аэропорт. Через десять часов уже ехал в лимузине из аэропорта в центр Лондона.