Лиз Филдинг - Магия смелых фантазий

— Как иначе, ведь сегодня моя свадьба. Помоги занести цветы в дом — там прохладнее.

Прибыли ящики с шампанским и закуски для буфета, упакованные в контейнеры со льдом. Когда пришло время наряжаться для церемонии, стало понятно, чем занималась Портия.

Комнаты Софии преобразились: мебель сверкала, кровать под резным балдахином была застелена покрывалом с кружевным бордюром, в спальне стояли свечи в высоких красивых подсвечниках, а в ванной комнате, кроме свечей, на стеклянных полках красовались флаконы с дорогой парфюмерией.

— Портия…

— Время не ждет. Прими ванну или душ, и мы начнем превращать тебя в принцессу.

Пози отвечала за макияж, показав мастер-класс, — все, чему она научилась в театральной гримерной. Портия создала замысловатую высокую прическу с изящными локонами вдоль лица. Сестры нарядились в изысканные винтажные платья, которые выбрали для себя — каждая согласно своей индивидуальности. Наконец они облачили Энди в ее роскошное платье и помогли надеть туфли на высоких каблуках — самых высоких, которые она когда-либо носила.

С жемчужным ожерельем и серьгами явилась бабушка, восклицая, как хороши все ее внучки, и, застегивая украшение на шее Энди, пустилась в воспоминания.

— София была в этом платье в тот вечер, когда встретила Лудо, — сообщила она. — Думаю, она была бы счастлива, узнав, что ты надела его сегодня, дорогая.

Пози помогла Энди закрепить шпильками венок из ромашек и вручила букет. Настало время фотосъемки.

— Довольно, девочки, — объявила Портия. — Папа хочет дать напутствие дочери, прежде чем вручит Энди Кливу.

— Он здесь?

— Только что приехал. Боялись, что Клив проспит свадьбу после вчерашнего мальчишника?

— После того, как в полночь влез в окно невесты? — вздохнула Имми. — Как романтично!

Пози усмехнулась:

— Смотрите, Энди покраснела. Думала, мы не заметили.

Все засмеялись и гурьбой вышли из комнаты, оставив Энди одну. Через пару минут раздался стук, и отец просунул голову в дверь.

— Мне сказали, что можно. Ты прекрасна, дорогая. Кливу очень повезло.

— Нам обоим повезло.

— Ты права. Боюсь, в свое время я ошибался в нем.

— Ошибался? Когда? — нахмурилась Энди.

— Много лет назад. У него была плохая репутация.

— Подружка в каждом аэропорту?

— Ты знала?

— Мне было восемнадцать, папа, и не секрет, что мужчины с его внешностью с трудом отбиваются от поклонниц.

— Согласен. Но когда он приехал покупать свой первый самолет, я был уверен, что он разорится через год.

— Клив? Он работает не покладая рук и пользуется заслуженным уважением.

— Тогда все было иначе: он был молодым и самонадеянным.

— Не то что ты и мама, пожертвовавшие всем, чтобы спасти «Марлоу авиэйшен».

— Возможно, я завидовал ему… Но для меня было очевидно, что ты влюблена в него. Он мог разбить твое сердце.

— Папа? — Энди схватила отца за руку. — Что ты хочешь сказать?

— Я сделал то, что считал правильным тогда и считаю сейчас.

— Ты прогнал его? — потребовала ответа Энди, отступая назад: она не знала, что оскорбило ее больше — вмешательство отца или капитуляция Клива. — Что произошло?

— Не важно. Я рад, что вы нашли друг друга.

— Сегодня я выхожу за него замуж. У меня есть право знать, почему тогда он отказался от меня.

— Он бы не отказался… — Отец поднял руки, сдаваясь. — Ладно. Клив подписал с крупной компанией контракт на курьерское обслуживание. Банк согласился предоставить ему кредит на покупку грузового самолета.

Энди знала об этом. Она училась в университете, но Клив сообщал ей о новостях и о своих визитах на завод, чтобы они могли встретиться. В свой последний приезд он рассказал о покупке самолета. Они договорились вместе отпраздновать важный шаг в становлении «Голдфинч» и выходе компании на глобальный рынок. Клив обещал известить о дате. Однако на этом все закончилось — ни писем, ни встреч и поцелуев.

Энди предположила, что Клив встретил новую любовь. Она рыдала на плече у Имми, неделю плакала ночами в подушку, а потом смирилась. Что ей оставалось? Однако теперь ей необходимо знать правду.

— Говори, — прошептала она пересохшими губами.

— За две недели до отгрузки самолета у банка начались проблемы, и он отказал в кредитах сотне мелких заемщиков.

— Но…

— Без грузового самолета Клив не мог выполнить контракт. В полном отчаянии он пришел ко мне. Его родители одолжили деньги на операционные расходы, но ему нужна была рассрочка на оплату самолета.

— Что ты сделал?

— Предложил сделку при условии, что он откажется от тебя.

— Или я, или грузовой самолет?

— Ты успешно проходила университетский курс, Энди. Мне хотелось, чтобы ты работала у меня в конструкторском бюро. Я был против, чтобы он сманил тебя не только в постель, но и соблазнил карьерой летчика.

— Он согласился, — опустила голову Энди. Конечно, согласился. К ней он испытывал чувства, а «Голдфинч» был его жизнью.

— Я дал ему час на раздумья. Должен признаться, что Клив сообщил о решении в последнюю секунду, хотя мы оба знали, что у него нет выбора. Он подписал соглашение на жестких условиях: если бы нарушил, стал бы банкротом.

— Ты заставил его подписать бумагу? Не просто взял с него слова джентльмена?

— Энди…

— Почему же ты не использовал свое право, когда он нарушил условие и взял меня на работу?

— Он был уже женат. Остепенился. — Отец подошел к дверям террасы и посмотрел на залив. — Я видел, как ты писала одно прошение за другим в поисках работы. Получая отказы, ты гасла на глазах.

До Энди начал доходить смысл его слов.

— Хочешь сказать, что сам попросил Клива дать мне работу? — Все оказалось хуже, чем она предполагала: у Клива не было вакансии, и первые несколько месяцев ей не давали заданий… — Ты не просил, а заплатил ему…

Не дожидаясь ответа, она сорвала с головы венок и вышла на террасу. Ей надо было в одиночестве пережить то, что она узнала. В саду собралось много народа: все головы повернулись к ней. Энди скинула туфли и, подобрав подол, бросилась вниз к морю. Краем глаза она заметила импульсивное движение Имми последовать за ней и руку Портии, удержавшую сестру.

Энди остановилась у кромки воды: только драгоценное платье Софии удержало ее от того, чтобы броситься в море и смыть позор. Вся жизнь показалась ей клубком лжи: двое мужчин, которым она абсолютно доверяла, устроили заговор против нее.

Услышав хруст песка под ногами Клива, она не обернулась — боялась расплакаться. Разбитое сердце — достаточная причина, чтобы утонуть в слезах, но она не позволит себе проявить слабость перед обманувшим ее мужчиной. Она взрослая женщина и перенесет свой позор с достоинством. Она отправит домой всех людей, любящих ее и пришедших на ее свадьбу, забудет фантазии о счастливой жизни. Не более чем фантазии. Даже когда она убеждала себя, что выходит замуж ради того, чтобы у ребенка был отец, а у нее — семья, что она делает это ради Клива, она обманывала себя. Она по-прежнему была восемнадцатилетней девушкой, по уши влюбленной в красавца-пилота.