Сара Крейвен - Роковое свидание

– Значит, ты полагаешь, что когда-нибудь вернешься сюда? – спросил он тихо.

«Если бы ты попросил меня, я бы осталась…»

– Возможно, когда-нибудь, когда я буду сама себя обеспечивать. Кто знает? – выдавив из себя еще одну улыбку, ответила Селена.

– Тогда, моя дорогая, мы должны по полной использовать отведенное нам время.

Внезапно в ней вспыхнул гнев. Она захотела отыграться на нем. Потребовать от него объяснений: «Если ты действительно этого хочешь, где тебя носило все это время? Почему ты меня избегал? Почему заставил меня страдать все это время? Почему пришел сегодня? Что это, подачка?»

Но ничего подобного Селена не сказала, потому что задавать такие вопросы опасно. По правде говоря, она не имела права задавать их. А если бы и задала, то, скорее всего, получила ответы, которые не хотела услышать.

Надо оставить все так, как есть. И не надеяться на большее.

Селена поняла, что Алексис везет их вглубь острова, по ухабистой дороге через бесконечную оливковую рощу. По обеим сторонам дороги возвышались самые старые деревья, с искореженными скрученными стволами. Скорее всего, их лучшие дни давно миновали, потому что, даже вытянув шею, Селена не увидела ни одной оливки.

В конце концов она нарушила молчание:

– Это ваши деревья? Полагаю, вы хотите заменить их на молодые?

Алексис бросил на нее мимолетный взгляд и улыбнулся.

– Да, они мои, и, скорее наоборот, Селена, – урожай от них будет замечательный.

– Правда? – спросила она, с сомнением посмотрела на узловатые ветви.

– Оливки еще крошечные, – сказал он. – Но они есть.

Селена подумала, что он остановит джип и покажет ей эти крошечные оливки, но он поехал дальше. Джип ускорился на небольшом спуске, который вывел их из тени оливковых деревьев к обширной поляне.

Алексис припарковался под огромным оливковым деревом. Его узкие листья серебристо мерцали на солнце. Он открыл багажник и достал рюкзак.

– Отсюда, Селена, дорогая, мы пойдем пешком, – заявил Алексис.

– О, – сдавленно ответила она, взглянув на каменистые холмы впереди. – Я не одета для альпинизма.

– Не бойся. Идти придется недолго. И не в гору.

Трава, усеянная полевыми цветами, мягко пружинила под ногами. Алексис подал ей руку и помог обогнуть холм. На той стороне, на крутом склоне холма, словно установленные неведомым гигантом, поднимались к небу три высокие колонны из белоснежного камня. Такие знакомые по бутылкам на полке супермаркета, здесь, на фоне лазурного неба, они поражали воображение, казались чем-то сверхъестественным, частью несокрушимого мира, древнего и загадочного.

– Столпы Аполлона, – тихо сказал Алексис. – Все, что осталось от храма. Мое личное убежище с тех пор, как я был маленьким мальчиком. Именно здесь я понял, чего хочу от жизни. Место, где оливковое масло Римноса превратилось из мечты в реальность.

Селена глубоко вздохнула.

– Красиво. Но ведь это место не всегда было частной собственностью? Здесь же столько отдыхающих.

Алексис покачал головой.

– Они приезжают на Римнос, чтобы отдыхать на пляжах и в тавернах. Это место для них совсем не притягательно. Это не Дельфы. Здесь нет неизведанных пещер и древних статуй, неразгаданных загадок о погребенных сокровищах. Это всего-навсего маленькая руина.

– Но не для тебя, – прошептала Селена.

– Да, по многим причинам.

Алексис замолчал, глядя на нее. Селена не смогла отвести взгляд.

– Подойдем ближе?

Спуск был пологим, но Селене казалось, что она стоит на краю пропасти. Всего один неверный шаг, и она рухнет в пропасть, канет в небытие.

«Тебе нельзя здесь находиться, – шептал ее внутренний голос. – Ты знаешь, что может произойти. Но ты всегда можешь отступить. Отпусти его руку, придумай оправдание. Скажи ему, что уезжаешь завтра рано утром и тебе нужно собраться. Что угодно!»

Вместо этого Селена проговорила:

– Да, звучит заманчиво.

Молчание воцарилось вокруг них, когда они спустились к храму. Не та тишина, которую она почувствовала перед штормом, а нечто более глубокое, более интимное, интимнее, чем их сцепленные руки. И бесконечно опасное.

Алексис отпустил руку, и Селена двинулась вперед, преодолела две ступени и ступила на скальную плиту, служившую основанием святилища. Она оглядела каменную кладку рядом с колоннами, которая, как она предполагала, когда-то была алтарем.

«Сколько тысяч лет назад люди построили это место и приходили сюда со своими молитвами», – подумала она.

Ветер скользил между колоннами, принося с собой нежный пряный аромат.

«Орегано, – подумала Селена удивленно, – мята и тимьян. Они растут здесь в диких условиях?»

Она повернулась, чтобы спросить Алексиса. Он вытащил покрывало из рюкзака и разложил его в тени двух больших валунов. Он склонился к рюкзаку и вытащил бутылки с водой.

– Хочешь пить?

Селена медленно подошла к нему и взяла бутылку.

Как тихо. И как уединенно. Слишком уединенно и слишком тихо.

– Почему Аполлон? – спросила Селена, в попытке нарушить эту интимную тишину. – Я думала, Зевс был самым главным богом греческого пантеона.

– На Римносе – Аполлон, – улыбнувшись, ответил Алексис. Мать Элени, моя няня, тоже родилась здесь, и она рассказала мне, что Аполлон не только бог музыки и поэзии, Аполлон – врачеватель и предсказатель, к нему обращались за исцелением недугов и за пророчествами. Кроме того, Аполлон – божество Солнца, каждый день он ездит на солнечной колеснице по небу.

– Ого! Покровитель стольких талантов. Я думала, что он только за девушками гонялся.

– И для этого у него тоже было время, – торжественно согласился Алексис. – Иначе у него не было бы стольких сыновей.

– Что немаловажно, даже для бога?

– Я думаю, для всех, – сказал он, помолчав. – Один из его сыновей, Асклепий, стал отцом медицины, а другой, Аристей, научил греков сельскому хозяйству: разводить пчел, ухаживать за скотом, выращивать оливки и даже делать сыр, – добавил он. – Так что мы должны быть благодарны ему.

– Теперь я знаю, кто посодействовал внезапным успехам Милли на кухне.

– Спасибо, – проговорил Алексис. – Я думал, ты будешь меня обвинять.

– Вряд ли, – вздохнула Селена. – Похоже, она решила доказать, что со всем справится. А я все еще чувствую, что ей слишком рано брать на себя такие обязательства.

– Значит, ты не веришь, что иногда достаточно всего лишь взгляда, слова, чтобы потерять себя навсегда в другом человеке? – спросил Алексис тихо.

– Нет, не верю, – с вызовом заявила Селена. «Я просто не могу в это поверить. Это невозможно. И это правильно. Должно быть правильно», – мысленно добавила она.

– Скажи мне кое-что, Селена, дорогая, – отрешенно произнес Алексис. – Сколько раз ты звонила в Англию с тех пор, как попала в мой дом?