Сьюзенс Стивенс - Знаю, ты рядом

Раффа предпочел бы раздеть Лейлу, искупать в драгоценностях и взять ее прямо на столе, но так в нем говорила животная страсть, а Лейла была беззащитным ягненком. Как только она приехала на остров, Раффа увидел в ее глазах томление. Они провели вместе ночь, и это было ошибкой, повторять которую он не собирался. Лейла заслуживала лучшего мужчину. Она соблазнила его, но это в прошлом; теперь она приехала работать.

– На сегодня достаточно, – сказал он.

Дни пролетали незаметно, и отношения между Раффой и Лейлой стали ровнее. Они проводили много времени вместе, откровенно разговаривая и подшучивая друг над другом.

С каждым новым рассветом она все больше убеждалась в том, что нужно подождать совсем немного, и настанет тот самый момент, когда она сможет рассказать Раффе о ребенке, и эта новость сделает счастливыми их обоих.

Она не ожидала, что они так часто будут оказываться наедине. Порой между ними повисало напряжение, и Лейле хотелось знать, неужели они оба в такие моменты боролись с желанием? Иногда она замечала, что любуется не драгоценностями, а самим Раффой…

– На что ты так смотришь? – Как-то раз спросил он и улыбнулся.

– На тебя, – призналась Лейла. – Я подумала о том, что ты совсем не такой, каким тебя описывают в газетах.

– У каждого из нас множество лиц, и миру мы являем далеко не все, – ответил Раффа, убирая драгоценности.

– А у тебя этих лиц гораздо больше, чем у других, да? – рассмеялась Лейла, чтобы разрядить обстановку.

– Есть одно, которое может удивить тебя, – подхватил он, закрывая сейф. – Я равнодушен к чарам бриллиантов. Я восхищаюсь драгоценностями. Я поражаюсь мастерством ювелиров. Я могу с первого взгляда определить, драгоценный камень или нет. Но в жизни я отдаю предпочтение простым вещам, таким как честность и преданность. Выставка, которую ты планируешь в Скаванге, пойдет на пользу нам обоим, – продолжал он, пока они дожидались лифта. – Я чуть было не выбросил свой первый бриллиант. После того, как ты… – Раффа отпрянул, когда открылись двери. Он нажал на кнопку, и кабина поплыла наверх. – Мой отец не отличался терпеливым нравом. Из Индии он привез довольно большой камень, а я, не зная его ценности, больше чем на неделю оставил его лежать в спальне, потом отец об этом узнал.

Лейла рассмеялась, но смех ее прозвучал неестественно.

– Отец всегда сердился то на одного из нас, то на другого. – Его глаза сузились. – Мы, дети, не входили в его планы на жизнь. Мы здорово стесняли его. Такое неудобное последствие его безрассудных поступков…

Сердце Лейлы обливалось кровью, пока она слушала Раффу. И он, и она были неосторожны, но для нее их ребенок никогда не станет неприятным последствием. Она будет безумно любить малыша.

– Лейла, мы не близки с моими родственниками, как ты с сестрами, – продолжал он. – У меня нет примера для подражания, равно как и нет желания жениться, обзаводиться детьми и менять мой статус-кво.

– Значит, ты не хочешь детей? – Ее вопрос эхом отразился от стен кабины лифта.

– Нет, не хочу, – равнодушно ответил Раффа. – Я рассказал тебе такое, чего никому и никогда не рассказывал, – неохотно признался он, когда они оказались под слепящим солнцем. – Наверное, лицо у тебя честное.

– Я признательна тебе за доверие. – Лейла подумала о том, что все же с Раффой она была честна не до конца, и внутри у нее все сжалось.

– Да, я знаю. И я прошу прощения, если там, внизу, вдруг нагрубил тебе. Я этого не хотел.

– Иногда прошлое дает о себе знать. Раффа, я…

Он поспешил переговорить с двумя рабочими, которые шли по парковке. Было время обеда, и, когда Раффа повернулся к Лейле, момент уже был упущен.

– Я доверяю тебе. А таких людей, кому я доверяю, совсем мало.

Все становилось только хуже.

– Я тоже тебе доверяю, – сдавленным голосом ответила Лейла.

Вот бы повернуть время вспять и рассказать ему о ребенке, как только она ступила на трап самолета!

– Давай вернемся, – предложил Раффа. – Я проголодался. А ты?

– Умираю с голоду.

– А потом я вернусь на стройку. Надеюсь, сегодня ты достаточно увидела и теперь можешь начать планирование выставки.

– Конечно, – ответила Лейла.

Благодаря его рассказам о его прошлом она теперь понимала его намного лучше. Он был настолько одержим строительством замка, по кирпичику возрождал его из руин, может быть, оттого, что не хотел вспоминать о своем детстве. Не лучший момент, чтобы говорить о ребенке, зачатом в результате их случайной связи, как бы горячо Лейла ни любила его.

– Завтра утром к подножию замка выезжает ярмарка, – сказал Раффа, когда они подходили к машине. – Я рано встану, буду занят, так что завтракай без меня.

– За меня не волнуйся, – ответила она, когда он открыл ей дверь. – Я найду чем заняться. Благодаря этой ярмарке ты планируешь показать публике новые части замка?

– Именно так. – Раффа сел за руль.

Уж лучше так, чем враждовать. Лейла найдет способ сказать ему о малыше, но так, чтобы не бередить его раны. Быть может, дружба – единственный способ для них сохранить отношения, понадеялась она, глядя на Раффу, но Лейла никогда не имела особых ожиданий от жизни. Не лучше ли ни на что не рассчитывать?

На следующее утро она проснулась, чувствуя теплоту внутри. Лейла живо представляла себе малютку, с кудрявыми темными волосами, как у Раффы, и широкой улыбкой. Он будет есть все, что только найдет, и до смерти пугать ее своими шалостями. А если будет девочка…

Остается надеяться, что она будет более разумной, чем ее мама.

Казалось бы, как просто планировать семью и не принимать во внимание мужчину, то Лейла не представляла, чтобы Раффа был из тех, кто примет эту новость равнодушно и оставит ее разбираться со всем самостоятельно. Сегодня она расскажет ему. Откладывать больше нельзя.

Судорожно приглаживая волосы пальцами, Лейла поспешила из комнаты, решив, что она наверняка найдет Раффу во дворе замка, ведь он сказал, что ярмарку развернут именно там.

Торговцы со всего острова съехались на праздник, кричали зазывалы, нахваливая свой товар. Она обошла ярмарку несколько раз, но Раффы нигде не было видно, и тогда Лейла принялась рассматривать товары на прилавках. Она сразу же обратила внимание на одну палатку, где продавались детские вещи. Крошечные вышитые вручную распашонки были настолько очаровательными, что не успела она опомниться, как уже набрала их целый ворох.

– Лейла?

Она побледнела, Раффа окинул ее взглядом.

– Я тебя не заметила.

– Разумеется.

У нее сердце ушло в пятки. У нее было столько возможностей сказать ему, а теперь наступил совсем неподходящий момент. Виноватое выражение лица Лейлы выдало ее, и девушка кожей чувствовала гнев Раффы.