Джанис Мейнард - Герой из ее сна

Неожиданно до Миа дошло, что он обнажен по пояс. Она залюбовалась красивыми очертаниями его мужественного тела. Дилан выглядел потрясающе, и даже малышка на руках не добавляла его облику спокойствия. Он был похож на язычника, что-то неукротимое и страстное в нем буквально обжигало. И лишь пижамные брюки напоминали о том, что он находится дома.

Кора наконец успокоилась, закрыв глазки. Миа знала, что ей нужно встать и забрать ребенка, но была не в силах пошевелиться…

Дилан прижал к себе малышку. Милая пухленькая Кора. Она доверчиво свернулась калачиком у его груди, изо рта тянулась тоненькая ниточка слюны. Он любил малышей. Они пахли домом, счастьем и любовью. Улыбка младенца обещала многое: что все вернется на круги своя, что жизнь продолжается. Убедившись, что девочка крепко спит, Дилан положил ее в кроватку, молясь, чтобы она не проснулась.

Вернувшись в гостиную, он увидел, что Миа тоже крепко спит. Она натянула на себя шаль, и виднелась лишь ее макушка. Дилан устало улыбнулся и взял ее на руки.

Если Кора для него символизировала спокойствие и надежность, то теплое тело Миа оказало абсолютно противоположный эффект. Оно заводило его, будя нетерпеливые импульсы. Держа Миа на руках, Дилан хотел верить, что ее можно удержать здесь. Силвер-Глен был его домом. Может, если постараться, удастся убедить ее вернуться к родным пенатам?

В комнате Миа царил полумрак. Она оставила свет в ванной, так что Дилан шел, не натыкаясь на мебель. Когда он откинул одеяло и аккуратно положил ее на кровать, она пошевелилась и медленно открыла глаза.

— Кора?

Дилан мягко убрал волосы с ее лица.

— Она спит в своей кроватке.

— О, мне так неловко…

— Глупости, Миа.

— Я причиняю тебе беспокойство. У твоих родных могут возникнуть вопросы. Как только найду, где жить, я уйду.

Все, что она говорила, было верно. Но не до конца.

— Единственное неудобство, — произнес он медленно, — в том, что я хочу тебя, но не уверен, подобает ли мне так поступать.

Дилан не ожидал от себя такой откровенности.

Миа наморщила носик:

— Да ладно.

Он присел на кровать:

— Ведь ты не сможешь жить в Силвер-Глен, Миа. Сейчас тебе нужно собраться с силами, и я рад помочь, потому что обязан тебе. Но я не могу забыть, что ты здесь временно. У меня были отношения с женщиной, которая оказалась мимолетной гостьей в моей жизни. Разрыв был ужасным, и я не хотел бы это повторять.

— Ты подготовил целую речь. Может, перейдешь к делу и прямо скажешь, чего хочешь?

— Я хочу тебя.

Дилан нежно погладил ее по руке, отмечая, что Миа не похожа ни на кого. Он, конечно, безумно хотел ее… но было что-то еще, что-то более значимое… С ней было связано его прошлое. Именно благодаря Миа он стал тем, кем стал.

Она села, скрестив по-турецки ноги, и уставилась на него:

— Ты разочаруешься. Я вовсе не профессионал в этом деле. Я имею в виду секс.

Им стало очень весело.

— Не хочу выглядеть самоуверенным, но тебе, наверное, попадались не те мужчины.

— Не тот. Был только один.

— Ах, ну да. Профессор. Может, у меня нет таких мозгов, как у него, но уж в этом деле я знаю каждую тропку.

Ему не следовало намекать на других женщин, даже таким туманным образом. Миа поморщилась.

— Мы когда-то были друзьями, — продолжал он. — Я надеюсь, мы и сейчас друзья. Но то, что я испытываю к повзрослевшей Миа, — совершенно новое для меня чувство.

Прямо-таки академический подход к сексу. Обычно Дилану не требовалось особых условий, кроме напитков и приглушенного освещения, ну и, разумеется, присутствия заинтересованной в нем женщины. Но по какой-то непонятной причине ему было важно, чтобы Миа поняла: он не находится во власти элементарных инстинктов.

Подождав немного, чтобы оставить ей возможность отступить, Дилан осторожно обнял Миа за шею, провел рукой по спутанным волосам и притянул ее к себе. Все женщины в этот момент обычно закрывали глаза, но Миа завороженно смотрела на него.

Дилан заволновался.

— Ты меня слегка смущаешь, — признался он.

— Почему? — Вблизи он видел, какие густые у нее ресницы.

— Мне порой кажется, что ты меня изучаешь.

— С чего бы мне этим заниматься? — спросила Миа.

— Прежде я не встречал гениев. Не понимаю, что творится у тебя в голове.

Она вздернула подбородок:

— Я такая же, как любая женщина. У меня такое же тело, эмоции, желания и нужды.

— Прости.

— Забудь все, что тебе известно обо мне. Представь, что ты подцепил меня в баре — не в «Серебряном долларе», а в каком-нибудь другом. Мы пофлиртовали друг с другом и теперь умираем от желания оказаться вместе в постели.

До Дилана наконец дошло, чего добивается Миа. Ей нужно почувствовать себя обычной женщиной. А он, скрывая свое желание, причинял ей боль, хотя всего лишь хотел защитить.

Не сомневаясь, что поступает правильно, он снял с нее майку. Миа послушно подняла руки. Его прерывистое дыхание казалось оглушительно громким в полной тишине.

— Боже, ты прекрасна, — прошептал Дилан.

Белоснежная кожа, нежные изгибы тела — одним словом, мечта скульптора. Только Миа была не мраморной, а теплой и живой. Глядя ей в глаза, он обхватил ладонями ее груди, наслаждаясь их тяжестью и пышностью.

На сей раз Миа закрыла глаза.

Дилан воспринял это как хороший знак. Он вдруг почувствовал себя ребенком в лавке сладостей, у которого разбегаются глаза. Мужчина решил не спешить и начал с ее нежных век, провел пальцем по изящному носу и прикоснулся губами к ее губам. Дрожь мгновенно пробежала по телу, его накрыла мощная волна удовольствия, подобная ядерному взрыву.

Руки Дилана ласкали тело женщины, пальцы дразнили соски. Его язык проник ей в рот, губы стали требовательными, дыхание — сбивчивым. Миа была охвачена не меньшим желанием, ее изящные руки крепко обвивали его шею. Поцелуй становился все более страстным. Дилан не ожидал такой реакции.

Он думал, она будет робкой и неопытной, ожидал неловких и стесненных движений. Вместо этого он почувствовал, что теряет контроль над собой. Миа, не прибегнув ни к одной из женских уловок типа макияжа или духов, была в высшей степени женственна. От одного лишь прикосновения к ней Дилан возбудился.

— Миа… — прохрипел он, будучи не до конца уверен.

— Раздевайся, Дилан. Иди ко мне.

Миа не могла поверить, что это происходит на самом деле. Все мечты о Дилане, что рождались в ее воображении, были лишь слабым призраком действительности. Его кожа обжигала ее, хотя в комнате было прохладно. Она с восторгом ласкала его руки, тело, налитые мускулы. Он принадлежит ей, возможно, всего на одну ночь, но принадлежит.

Увидев его полностью обнаженным, она вдруг растерялась. Дилан стоял возле кровати, сложив руки на груди, расправив плечи. Он явно не намеревался отступать — его мощный символ мужественности вздымался над плоским животом.