Кэтрин Гарбера - Игра в обольщение

– Жаль, что мы не можем вернуться на десять лет назад, когда были моложе и глупее, и держаться подальше…

– Не говори. Я тоже часто об этом думаю. Но мы оба знаем, что это невозможно. Ты сумел начать новую жизнь, и в этом нет ничего плохого. Я тоже хочу начать новую жизнь. Но ты знаешь, у меня всегда уходит вдвое больше времени, чтобы последовать твоему примеру.

Кингсли рассмеялся, чего и добивался Хантер. Сам Хантер не собирался думать о возврате в прошлое, поскольку не был уверен, что тогда поступил бы иначе. Если бы он не порвал со Стейшей, это означало бы необходимость провести жизнь вместе. А он знал, что потом оба пожалеют об этом.

Но она, по крайней мере, была бы жива.

Да, в этом все дело.

Отец однажды сказал, что такой вещи, как обходные пути не существует. Хантер чувствовал себя так, словно наконец понял, что он имел в виду. Сам Хантер платил за каждую совершенную им ошибку. За все, что хотел получить. Чаще всего цена его не волновала, если не считать ночей, подобных этой, когда он мечтал стать обычным, средним парнем, назначившим свидание хорошенькой женщине.

Ему кое-что нужно от Феррин. Но если он не будет осторожным, может причинить ей боль.

– Собираешься взять ее в Сан-Франциско на вечеринку? – спросил Кингсли.

– Хотелось бы. Не знаю, сможет ли она так надолго оставить отца одного, нужно сначала спросить у нее, – заметил Хантер.

– Прекрасно. Думаю, чем лучше она узнает нас, тем скорее позволит тебе доступ к записям тренера.

– Надеюсь, что так, – кивнул Хантер.

– Если думаешь, что так будет легче, не возражаю сыграть в жесткую игру. Я лучше тебя умею добывать желаемое, – предложил Кингсли.

Хантера возмутила мысль о том, что Кингсли будет еще хитрее манипулировать Феррин. Ему такая ситуация совсем не нравилась.

– Десять ярдов за раз. Не больше, – покачал он головой.

– Именно так всегда говорил тренер, – рассмеялся Кингсли.

– Это верно как на поле, так и вне его. То есть это единственный способ оставаться оптимистом и думать, что в один прекрасный день мы найдем ответы.

– Знаешь, я с тобой согласен, – объявил Кингсли, вставая. – Идем найдем дам и выпьем. Потом можешь попросить Феррин поехать с нами в Сан-Франциско. Я буду рядом для моральной поддержки.

Ну да, чтобы вдоволь поиздеваться, если Хантер получит отказ.

– Обойдешься. Не нужна мне твоя поддержка!

– Уверен?

– Абсолютно.

Кингсли направился к дому, где в кухне с бокалами вина сидели Габи и Феррин.

– Все в порядке? – спросил Хантер, садясь.

– Да. Это мама забеспокоилась, – пробормотала она, краснея. – Я не звонила ей несколько дней, вот она и решила узнать, все ли в порядке.

– Мамы все такие, – кивнула Габи. – Если я не звоню своей каждый день, она сама ко мне приезжает.

– И иногда застает нас в крайне неловкие моменты, – добавил Кингсли.

Все рассмеялись. Хантер уставился в стол, но внезапно пальцы Феррин легли на его руку.

– Не отвезете меня домой? Понимаю, еще очень рано, но я хотела посмотреть, как там тренер.

– Без проблем.

Они попрощались с Габи и Кингсли, и Хантер повез ее домой окружным маршрутом. Ночное небо было ясным, полная луна освещала дорогу.

– Спасибо за то, что помогли мне поймать сегодня мяч, – поблагодарила она.

– Всю работу сделали вы. Я просто немного подсказал.

– И это сработало. Послушайте, футбол – моя ахиллесова пята, а сегодня вечером вы заставили меня почти полюбить его. Это значит куда больше, чем вы можете представить. А еще большое спасибо за то, что не давите на меня просьбами дать вам доступ к отцовским документам. Так мне легче расслабиться и узнать вас.

– И получается? – не выдержал он, хотя знал, что некоторым образом надавил на нее, рассказав, что значат для него эти документы.

– Да, – ответила она с милой, невинной улыбкой.

– Хотите поехать со мной в Сан-Франциско на вечеринку в «Секондз»? – спросил он.

– С удовольствием.

– Возможно, вы не захотите уезжать из дома на всю ночь, но мы можем остановиться у моих друзей или уехать сразу после вечеринки.

– Я дам вам знать после того, как поговорю с Джой. Если она согласится остаться с отцом на ночь, значит, все будет в порядке.

– Доброе утро, Джой, – сказала Феррин, входя в кухню.

Джой подскочила от неожиданности и убавила звук в телевизоре, который до этого смотрела.

– Я всего лишь получаю утреннюю порцию сплетен.

– Что-то хорошее? – спросила Феррин, наливая себе кофе.

– Да, в общем, нет. Я надеялась увидеть что-нибудь об одном из своих мальчиков, – пояснила она.

Джой была большой поклонницей бойс-бэндов и постоянно надеялась, что музыканты «Уан дирекшн» снова соберутся вместе. Она считала их милыми молодыми людьми, которым необходимо немного времени, чтобы одуматься и воссоединиться.

– Я отнесу поднос с завтраком тренеру, пока вы смотрите, – предложила Феррин.

– Спасибо, дорогая. О, вчера вам звонил мужчина по имени Грэм. Сказал, что попытается перезвонить сегодня, – сообщила Джой.

Грэм Питерс. Надо признаться, она совсем не хотела с ним общаться.

– Он просил разрешения приехать и просмотреть документы отца. Я отказала. Отец всегда чересчур волнуется, когда при нем упоминают кого-то из колледжа. Вы заметили?

– Заметила, – согласилась Джой. – Думаю, он все еще расстроен, что его отправили на покой, вместо того чтобы позволить вернуться к работе.

– Верно. Пожалуйста, и дальше постарайтесь отделываться от Грэма, пока я не поговорю с тренером.

– Разумеется.

– Уверены, что сможете понаблюдать за тренером ночью? – спросила Феррин, прежде чем уйти. Джой согласилась остаться на ночь, но Феррин хотела убедиться, что не слишком на нее надавила.

– Я не возражаю.

Вот и прекрасно. Теперь остается только проверить перед уходом, все ли в порядке с отцом. И может, подумать, что делать с документами отца, которые, похоже, все хотят заполучить.

Дом на Бикон-Хилл, куда привез ее Хантер, был реставрированным зданием в викторианском стиле, и выглядел он совсем как цветная открытка из прошлого. Витражи от «Тиффани» и крашеные деревянные бордюры еще больше усиливали атмосферу старины. Феррин занервничала.

И как было не нервничать?

До сегодняшнего дня она никогда не уезжала с мужчиной на целую ночь. Мужчины, с которыми она встречалась, в этом были похожи на нее: они с удовольствием проводили ночь свидания перед телевизором с ведерком попкорна и смотрели фильмы.

Они поехали в Сан-Франциско на лимузине, оставив люк на крыше открытым, и Феррин поспешила изобразить гламурную даму, но густые кудрявые волосы развевал ветер, так что она наконец сдалась и свернула их в небрежный узел.

На ней были узкие брючки до щиколоток, топ в красную полоску и балетки, и ей очень шли темные очки.