Лиз Филдинг - Чувственная ночь с изгнанником

Брэм снова покачал головой.

– Питер был прав. Вы очень хороши.

Руби вошла в отведенные ей покои, закрыла дверь и прислонилась к ней спиной. Сердце бешено колотилось, во рту пересохло. Последние десять лет Руби жила, стараясь не привлекать к себе внимание. А теперь нужно стать принцессой, дивой?

Когда Брэм предложил ей это, задача показалась несложной. Но лишь потом стало ясно, что его родственники будут задавать множество вопросов, и на каждый придется заранее подготовить ответ. Понимая, что уснуть сейчас все равно не получится, она направилась на небольшую кухню, имевшуюся в этих покоях, заварила чашку чаю и устроилась за столом с блокнотом и ручкой.

Руби не знала, продолжал ли Брэм видеться с кем-то из своих близких после изгнания. Кажется, он общается с братом, а что насчет остальных? Встречались ли они с Брэмом в Лондоне или в Рас-аль-Кави? И стал бы шейх ей об этом рассказывать? А как, например, надо обращаться к его матери? А к его отцу, если ей будет дозволено предстать перед ним?

Еще столько всего предстоит выяснить! Какая у Брэма любимая еда? Какая музыка ему нравится? Стал бы он рассказывать невесте о своем детстве, и если да, то что? Но больше всего Руби волновал вопрос, где они с Брэмом будут спать. Завтра все эти подробности будет некогда выяснять, поэтому Руби отправила ему список всех этих вопросов на сотовый телефон.

Затем она вынула из чемодана одежду, в которой завтра предстоит отправиться в дорогу, а также платье и жакет-болеро для ужина во дворце.

Закончив эти приготовления, Руби направилась в ванную, но ее остановил сигнал мобильника: пришла эсэмэска от Брэма.

«Моих сестер зовут Альмира, Хасна, Фатия и Надия. Утром я отправлю тебе список имен их детей. Что касается музыки, я слушаю все: от классики до рока. А где ты живешь?»

Раздевшись и улегшись в ванну, Руби напечатала ответ:

«В Кэмдене. – Она указала адрес. – Моя квартира на втором этаже, дверь направо. Крошечная прихожая, из которой одна дверь ведет в гостиную, а другая в спальню. Есть еще ванная и маленькая кухня. А тебе нравится песня „Лестница в небо“?»

Добавив смайлик, она нажала на кнопку «отправить».

Несколько мгновений спустя из невидимых динамиков, очевидно, скрытых за декоративными панелями, негромко зазвучал тот самый, знаменитый хит-группы «Лед Зеппелин». Наслаждаясь музыкой и словами песни, Руби закрыла глаза и опустилась в воду по шею.

Вскоре телефон снова коротко звякнул, сообщая о новой эсэмэске.

«Что ты водишь?»

«В Лондоне? Разумеется, велосипед».

«Это такой, у которого впереди корзина для багажа?»

«А что, в Лондоне есть другие велосипеды?»

Руби заулыбалась и задала свой вопрос:

«А какая еда тебя успокаивает?»

«Успокаивает?»

«Например, когда ты расстался с девушкой или твоя любимая команда проиграла матч. Ты тогда открываешь банку томатного супа? А может, утешаешься сэндвичем с яичницей или чизбургером?»

«Я предпочту бургер».

«С корнишонами?»

«Да, с двойной порцией. А какой у тебя любимый цвет? Нет, постой, не говори! Наверняка рубиново-красный».

Не успела Руби набрать ответное сообщение, как ее телефон зазвонил.

– Ф-фух! Я от неожиданности чуть не уронила мобильник в ванну, – заявила она.

На том конце повисла неловкая тишина.

Руби мысленно отругала себя за такую идиотскую фразу и поспешила спросить:

– У тебя здесь динамики в каждой комнате?

– Да, и во всех покоях есть отдельное подключение к Интернету – можешь загрузить из Сети любую музыку под свое настроение.

– Здорово! А что сейчас слушаешь ты?

– Тебя. Точнее, я говорю с тобой. Ты не передумала, Руби?

– Нет.

Ее тронуло то, что шейх беспокоится о ее чувствах, хотя для него так важно ее согласие. Он даже не представляет себе, как важна для нее свобода воли.

– Это всего лишь временная договоренность, но нам необходимо обсудить еще кое-какие детали.

– Хорошенько подумай, прежде чем скажешь «да», ведь, подписав брачный контракт, ты станешь принцессой Умм-аль-Басра.

– Звучит непривычно.

– Это всего лишь форма обращения, как «мисс» или «миссис».

– Постараюсь запомнить. И давай вернемся к списку вопросов. Ты видишься с родными?

– Изредка, когда мать и сестры приезжают в Лондон.

– А с братом?

– Мы встречались с ним в прошлом году, когда отцу делали в Лондоне операцию на сердце…

Когда вода в ванне стала почти холодной, Руби вылезла из нее, надела пушистый халат и, устроившись в кресле, начала записывать в блокнот все, что Брэм рассказал ей о своей жизни и семье.

На заре Брэм оседлал Антареса и поскакал на нем навстречу солнцу. Еще вчера все казалось таким простым, но в свете нового дня пришло понимание, что, если в деле замешаны чувства, это все усложняет, а исход становится непредсказуемым.

Брэм остановил коня на краю невысокого утеса и, глядя в морскую даль, на мгновение представил рядом с собой Руби верхом на Ригеле, тоже глядящую, как съеживаются ночные тени и рождается рассвет…

Вернувшись после прогулки верхом, Брэм собирался выпить на кухне чашечку кофе, принять душ, а затем разыскать мисс Дэнс и в последний раз спросить, не передумала ли она.

Но, войдя в кухню, шейх обнаружил там Руби. Та сидела за столом и смеялась над чем-то, что излагала ей Мина, помогая себе жестами.

– Аасиф, – по-арабски извинился Брэм, когда Мина что-то недовольно залопотала. – Я принес в кухню запах конюшни.

– Он мне нравится, потому что вызывает воспоминания о…

Руби осеклась, но шейх понял ее без слов. Да, запахи чаще всего вызывают у нас воспоминания о прошлом. Вчера, в конюшне, Брэм убедился, что Руби когда-то много времени посвящала лошадям – до того, как ее семья разорилась из-за скандала, а родители погибли. Внезапно ему захотелось положить руку на плечо Руби, чтобы дать понять – она не одинока.

– Ты прекрасно ладишь с лошадьми. Я это сам видел. – Они еще вчера договорились перейти на «ты». – Ригель ни одному незнакомому человеку не дает себя даже погладить. А ты, похоже, была одной из тех одержимых лошадьми девочек, которые повсюду разъезжают на своем маленьком пони.

Руби ничего не сказала, но ответ читался в ее глазах, где сияла страсть, которую не уничтожило время, – к лошадям, ставшим важной частью ее жизни.

– Когда мы вернемся в форт после поездки в Рас-аль-Кави, обязательно устроим конную прогулку.

Руби покачала головой.

– Нет. Благодарю, но я ведь сказала тебе, что не езжу верхом.

– В чем причина? Ты упала с лошади?

– Нет… – Руби попыталась улыбнуться, но улыбка вышла жалкой. – То есть да, я не раз падала с лошади, но дело совсем не в этом.

Вчера вечером, когда Руби погладила шею лошади, почувствовала, как мягкие губы этого прекрасного животного берут с ее ладони морковку, сразу вспомнился тот упоительный восторг, который ощущаешь, когда перемахиваешь через барьер на коне весом в полтонны. Теперь Руби казалось, что верховая езда осталась для нее в прошлой жизни – той, что закончилась, когда рухнул ее мир.