Хейди Беттс - Сбежавшая невеста

— Ну что, получше? — спросил он, вновь откидывая ее волосы и прикладывая ко лбу холодную банку.

Она кивнула, пытаясь облизнуть губы.

— Который час? — попыталась вымолвить она, но голос ее был прерывистым и хриплым.

Он дал ей глотнуть еще лимонада, а затем поднял руку и взглянул на часы.

— Половина одиннадцатого, а что?

— Скоро станет получше, — прошептала она, с трудом отодвигаясь от него и облокачиваясь на стенку ванны.

Рейд сжал челюсти, стараясь не показывать разочарование, которое он почувствовал, когда Джулиет отстранилась. Затем до него постепенно дошел смысл сказанного ей.

— Как это — скоро станет лучше?

Что бы это ни было, отравление, инфекция или еще какая-то неизвестная напасть, оно не могло начинаться и уходить по расписанию, разве нет?

Джулиет положила голову на край ванны и закрыла глаза.

— Обычно проходит к одиннадцати или половине двенадцатого.

«Что проходит к одиннадцати или половине двенадцатого?» — подумал в смятении Рейд, нахмурившись, смутные подозрения зашевелились в глубине его сознания.

Джулиет покачала головой, потом, не обращая на него внимания, неуверенно поднялась на ноги и, опираясь о край ванны, приблизилась к раковине. Включила холодную воду, умылась и вытерла лицо полотенцем, висящим рядом, затем стянула волосы в тугой хвост и завязала резинкой.

Не сказав ни слова, она, покачиваясь, будто только что родившийся олененок, вышла из ванной.

Рейд подивился ее упрямству — похоже, Джулиет сделала это исключительно из упрямства, чтобы только не быть с ним рядом, но сама, того и гляди, упадет в обморок.

Безмерно огорченный, Рейд вскочил и пошел за ней, неся в руке полупустую банку с лимонадом.

Ну, точно — лежит на краю кровати, будто на большее сил не хватило, та короткая вспышка энергии угасла, оставив Джулиет в полубессознательном состоянии.

Фантастически упрямая женщина! Даже арктический холод не заставил бы ее взять пальто из рук кого-то, с кем она не хочет разговаривать, и скорее умрет от холода.

Подойдя к кровати, Рейд поставил банку на тумбочку и сел на краешек рядом с ней, стараясь не касаться ее — излишнее внимание с его стороны сейчас лишь вызовет в ней гнев. Однако руку пришлось сжать в кулак, так ему хотелось погладить ее по волосам или провести пальцами по щеке.

— Не хочешь рассказать, что происходит? — мягко спросил он.

Джулиет, вместо ответа, покачала головой, по-прежнему не разговаривая с ним.

— Дай-ка скажу иначе, — сказал он более твердо. — Что происходит?

Застонав, Джулиет зажмурилась, отказываясь отвечать.

— Ты отравилась чем-то? — не унимался Рейд.

— Да.

Слишком быстро ответила — значит лжет.

— Забавно. Мы ели одно и то же вчера вечером, а со мной ведь все в порядке.

Молчание.

— У тебя инфекция?

— Да.

И опять ответила не подумав. Лжет, но почему?

— Не похоже. У тебя явно нет жара, и вчера вечером ты прекрасно себя чувствовала. Не жаловалась, что замерзла. Да и я в порядке. Обычно грипп проявляется у всех, кто контактировал друг с другом.

Ответом была тишина, такая абсолютная, что слышно было, как стрекочут сверчки, а может, здесь это не сверчки, а цикады.

— Так что остается? — продолжил Рейд, пытаясь сломить сопротивление Джулиет. — Менингит? Скарлатина? Эбола? Бешенство?

— Токсикоз! — выкрикнула вдруг Джулиет, прерывая его ставшие совсем уж невероятные предположения. — У меня токсикоз, ясно?

С этими словами она схватила подушку и накрыла ей голову.

Так она беременна.

Рейда словно оглушило. В его жизни было не так много подобных потрясений, хотя однажды он и впрямь потерял слух в результате контузии в бою. Но даже тогда не было такого, что его разом покидали все чувства. Может, у Джулиет и впрямь что-то заразное, потому что Рейд вдруг ощутил головокружение, жар, озноб и тошноту. На него вдруг нахлынула ужасная слабость, и потребовалось собрать все силы, чтобы встать и, пошатываясь, выйти из спальни — вон, в коридор, а затем на крыльцо.

Рейд не помнил, сколько простоял на крыльце у деревянных перил, хватаясь за них точно утопающий за соломинку, — его колени словно превратились в желе, угрожая подогнуться. Рейд, ощущая тошноту, хватал ртом воздух, чтобы не упасть в обморок.

Черт, отчего его так сразила эта новость? Это вообще его не касается. Если она пожелала залететь от своего придурочного жениха, а потом сбежать со свадьбы, прежде чем стать порядочной женщиной, это ее дело.

Ему было просто ужасно неприятно — буквально физически — думать о том, что Джулиет ждет ребенка от другого мужчины. Особенно от этого типа. Рейд никогда не встречал Пола, но знал об их отношениях с Джулиет более чем достаточно. Женишок угрожал своей будущей жене, и Рейду хватило этого, чтобы разозлиться до крайности.

А сейчас она была накрепко привязана к этому отморозку. Навсегда.

Собравшись с силами, он вернулся в дом. Джулиет нигде не было видно, наверное, она была в своей комнате. Чтобы убить время и избавиться от нервного напряжения, что кололо под кожей, будто иголочками, Рейд направился на кухню, принялся шарить по шкафам, хотя не искал ничего определенного. Ему бы не помешало выпить, интересно, где отец Джулиет держит крепкие напитки?

Все еще размышляя, как бы было неплохо влить в себя выдержанного виски, Рейд услышал щелчок замка и легкие шаги по коридору. Повернувшись к двери, он выпрямился, вдохнул и приготовился держаться, что бы ни происходило.

Когда Джулиет вошла, Рейд отметил, что она выглядит значительно лучше. Полностью одета, лицо умыто, волосы расчесаны, хотя по-прежнему стянуты в симпатичный подпрыгивающий хвостик. Хм, выглядит даже сексуально.

О, нет, нет! Он не должен — нельзя — думать о ней в подобном ключе. Она выглядит лучше, вот и все.

Однако она явно нервничала — руки засунуты в карманы бежевых брюк, шаги медленные и неуверенные. Джулиет приблизилась к мраморной кухонной стойке.

— Привет, — сказала она едва слышно.

— Привет, — отозвался Рейд. — Ну что, лучше? — спросил он, хотя ответ был очевиден.

Легкий румянец окрасил ее высокие скулы.

— Да, спасибо.

Последовало долгое, неловкое молчание. Они стояли по разные стороны стойки, и ни один не мог вымолвить слова.

Но в чем Рейд был стопроцентно уверен, так это в том, что ситуацию пора брать под контроль. Сейчас, как никогда, ему нужны его профессиональные навыки.

Он больше не будет церемониться с ней и делать поблажки оттого, что их что-то когда-то связывало. Он, в конце концов, на работе. Она — его подопечная. Пора покончить с этим и вернуться в офис.

— Ну что ж, — сказал он, отодвигаясь от стойки, но по-прежнему держась за нее, — мне жаль, что тебе было плохо утром, но, очевидно, тебе лучше. По крайней мере, похоже на то. Я собираюсь в Нью-Йорк, чтобы сообщить твоим сестрам, что ты в порядке. Я им не скажу, где ты, просто передам, что тебе нужно время, чтобы собраться, и что ты сама приедешь или позвонишь, когда будешь готова.