Сюзанна Карр - Персональный рай

С губ Джоди сорвался стон. Возбуждение вспыхнуло с новой силой. Она улыбнулась, увидев чувственный голод в его глазах. Мужественные черты Стергиоса были напряжены, на высоких скулах выступил румянец. Он больше не мог контролировать себя.

Тело Джоди пылало. Любовь переполнила ее сердце, и она принялась шептать об этом ему на ухо. Стергиос на мгновение застыл, а затем с дикой страстью овладел ею. Джоди полностью отдалась в его власть.

Рано утром Джоди стояла на пляже и смотрела на море. Было холодно, но она не хотела возвращаться в дом.

Что она ночью сказала Стергиосу? Джоди нервно прикусила губу. Тогда она чувствовала себя дорогой и любимой, чего раньше никогда не ощущала, и эмоции накрыли ее с головой… Ее живот скрутило от страха. Неужели она призналась ему в любви?

Он неслышно подошел сзади и обнял ее. Она подпрыгнула на месте и испуганно вскрикнула.

— Не надо, — попросил он, когда она попыталась высвободиться.

— Что не надо?

— Мне понадобилось несколько недель, чтобы ты снова оказалась в моей постели, — сказал Стергиос. — Не надо искать причину, чтобы меня покинуть.

— Я не собиралась.

— Я хорошо изучил тебя, pethi mou. — Он прижался губами к ее затылку. — Тебе хочется спрятаться.

Джоди сжала зубы, набралась храбрости и повернулась лицом к нему. Ее тело окатила волна жара, когда она увидела, как сексуально он выглядит. Темный свитер подчеркивал его стройное тело, потертые джинсы плотно облегали сильные бедра. Щетина на щеках и подбородке добавляла ему мужественности. Но его чарующие проницательные глаза вызвали у нее желание отодвинуться.

Джоди вздернула подбородок:

— О чем ты?

— Ты сказала, что любишь меня.

Ее лицо залила краска смущения.

— Сказанное во время секса не считается, — раздраженно бросила она.

— Это не твой случай.

Он действительно хорошо ее изучил. Она почувствовала себя беззащитной.

Джоди развернулась и побрела по песчаному берегу к дому. Там их разделят двери и стены.

— Приезд сюда был ошибкой. Нам нужно вернуться в Афины.

— Почему? Ты не была там счастлива! — крикнул Стергиос ей вслед. — И это моя вина.

Джоди остановилась:

— Почему ты так решил?

— Я думал, что стоит мне объявить тебя своей невестой, как все тебя примут. Однако мои родственники отреагировали иначе.

— Ты не виноват, — настаивала Джоди. — Я не могу поладить с твоей семьей. Каждый раз, когда я пытаюсь это сделать, становится хуже.

— Почему же ты не прекращаешь попытки?

Она пожала плечами:

— Я надеялась, что когда-нибудь мне удастся добиться их расположения, но только зря тратила время. Нас всегда будет разделять пропасть.

Стергиос быстро подошел к ней.

— Я всегда буду на твоей стороне.

— Почему? — Ведь он один из Антониу. Глава семьи. — Что, если я окажусь не права?

— Я все равно буду на твоей стороне. А ты будешь принимать мою сторону.

— Ах, вот в чем уловка! — Джоди закатила глаза, затем поморщилась. — Но встанешь ли ты на мою сторону, если я не выйду за тебя замуж?

— Мы поженимся, — отрезал он. — И очень скоро.

— Я на это не соглашалась. И не собираюсь.

— Ты сказала, что выйдешь замуж только по любви. — Его губы растянулись в улыбке, которая заставила ее сердце бешено забиться. — Ты любишь меня.

Джоди сжала кулаки. Ей очень хотелось стереть улыбку с его лица.

— В последний раз говорю…

Стергиос приподнял бровь.

— Ты хочешь сказать, что не любишь меня? Объясни, — мягко попросил он.

Джоди ощутила себя в ловушке.

— Сказав, что выйду замуж только по любви, я имела в виду, что муж будет отвечать на мои чувства. Любить должны оба.

Стергиос тяжело вздохнул:

— Зачем ты все усложняешь?

— Ты прав. Это непросто. Знаешь, если ты сейчас заявишь, что любишь меня, я не смогу тебе поверить. Ты добиваешься, чтобы мы поженились, и способен прибегнуть ко лжи.

— Джоди, ты выйдешь замуж по любви. А я женюсь на тебе, потому что это мой долг перед семьей. — Он сжал челюсти. — Ты любишь меня, но я не люблю тебя. Я не могу любить.

Глубоко в душе она всегда это знала, но все равно его слова причинили ей боль. Джоди медленно выдохнула, ощущая, как боль усиливается, сжимая ее сердце.

— Я не могу подпустить кого-то близко. Это началось с тех пор, как меня похитили и я узнал, что за этим стоит мой собственный отец. Но я могу поклясться в верности тебе. — Стергиос говорил искренне. — Я поставлю тебя и нашего ребенка на первое место. Выше всего в мире. Выше моих родственников и моей работы.

Джоди хотелось поверить ему, но слишком часто обещания, данные ей, не выполнялись.

Стергиос взял ее за руку. Его пальцы были теплыми и сильными.

— Я буду защищать тебя и обеспечивать нашу семью. Я буду верен тебе и не предам твои любовь и доверие. Когда ты выйдешь за меня, я ожидаю от тебя такого же отношения. — В его голосе зазвучала сталь. — Ты будешь мне верна, будешь защищать нашу семью, и для тебя не будет ничего важнее меня и наших детей. Сможешь ли ты принять такую жизнь?

Стергиос предлагает ей верность, семью, защиту и все свое внимание. Все, кроме любви. Отличная сделка! Разочарование пожирало ее изнутри. Готова ли она связать свою жизнь с мужчиной, который никогда не сможет ее полюбить? Можно ли согласиться на брак без взаимной любви ради ребенка?

— Да, Стергиос. — Ее губы дрожали, а в глазах блестели слезы. Придется признать, что она никогда не будет любима. К чему мечтать о недостижимом? — Давай поженимся.

Стергиос стоял в просторном холле особняка и искал в толпе гостей Джоди. Прием в честь их помолвки подходил к концу, и ему не терпелось остаться с ней наедине. Не заметить ее было невозможно. В пурпурном шифоновом платье и в фамильных аметистах его невеста выглядела то ли феей, то ли королевой.

Невеста. Наконец-то! Она все-таки приняла его предложение. Он испытывал восторг и гордость. И прежде незнакомое чувство внутреннего удовлетворения и покоя.

Стергиос покачал головой. Джоди Литтл не знала, что такое покой. Она дразнила его, заставляла терять контроль. И все же рядом с ней он чувствовал себя тем мужчиной, каким всегда хотел быть.

Однако кое-что пугало Стергиоса. Джоди незаметно забралась ему под кожу. Ему стоило невероятных трудов удерживать эту женщину на расстоянии, хотя безумно хотелось почувствовать ее еще ближе. Неужели это и есть любовь? Если так, он не может допустить, чтобы кто-то обрел над ним такую власть.

— Что ж, слава богу, все позади, — сказала Маири, подойдя к сыну. На ее черном вечернем платье переливались бриллианты. — Я надеюсь, свадьба состоится скоро.

— Да, — ответил Стергиос, допив шампанское. Ему не хотелось больше ждать.

— Тебе не стоило отдавать ей бриллиантовое кольцо, — упрекнула его мать. — Это семейная реликвия. К тому же бесценная.