Эми Эндрюс - Аромат желаний

Рик уставился на него, стараясь успокоить бешено стучащее сердце.

Значит, все-таки она — леди Мэри?..

Но ее сводящий с ума аромат, смешавшийся с благоуханием кокоса, сделал мыслительный процесс невозможным.

Рику следовало бы остановиться и вытянуть из нее правду. Но она так сладко постанывала, а аромат кокоса…

— Рик! — умоляюще простонала Стелла. — Пожалуйста!

Для расспросов еще будет время. Он закрыл глаза и дал женщине то, что она просила, целуя милое родимое пятнышко в форме клубники, точно как Васко, прижимая ее к песку и не отпуская до самой кульминации.

На следующее утро Стеллу разбудили странное ощущение в запястьях и дурное предчувствие. Но она тут же успокоилась, увидев Рика, стоявшего опершись одним коленом на матрас.

— Доброе утро, — сказал он, улыбаясь, и поцеловал ее.

Она ответила, но обнять его ей не удалось. Повернув голову, Стелла увидела, что ее руки привязаны к кровати какой-то тканью. Ноги тоже. Она лежала обнаженная и привязанная.

Ее сердце забилось от противоречивых эмоций. Неужели Рик собрался разыграть сцену из романа?

Стелла посмотрела на него:

— Ты же знаешь, что, в отличие от леди Мэри, я охотно попрошу секса и даже больше: скажу, как, когда и сколько раз я хочу.

Рик засмеялся, садясь на край кровати.

— Знаю. — И добавил невинно: — Ты совсем на нее не похожа.

Стелла опустила глаза на свои лодыжки:

— Это что, мой саронг?

Он ухмыльнулся:

— Извини, у меня закончились шелковые веревки. К тому же я подумал, что саронг не будет так давить.

Стелла на всякий случай дернула руками, но ей было известно, что моряки умеют вязать узлы.

— Как ты смог привязать меня, не разбудив? — поинтересовалась она.

Он пожал плечами:

— Ну, я долго возился, а ты спишь крепко.

— Так в чем дело, или тебе просто захотелось игр с привязыванием?

Рик посмотрел на нее. Изначально, обдумывая план, как добиться от Стеллы признания, он планировал тоже быть нагишом, но в последний момент надел шорты.

Он не совсем понимал, почему ему так важно услышать от нее, что она писала образ леди Мэри с себя. Рик часто гадал, думала ли о нем Стелла. Осознание того, что она фантазировала о нем, пока он приучал себя не вспоминать о ней, было более чем соблазнительным. Рик не хотел копаться в причинах своего любопытства, ему просто необходимо было знать правду.

Есть только один способ сделать это.

Он улыбнулся, вставая:

— О, причина есть.

Соски Стеллы набухли под его пристальным взглядом.

— Ты одет, — сказала она и надула губы.

— Пока да.

Сердце Стеллы забилось чуть быстрее от обещания, сверкающего в его глазах цвета тропических вод.

Рик обошел вокруг кровати — так же, как и Васко, — и самодовольно осмотрел каждый дюйм ее тела, задержавшись на груди. Он ходил взад-вперед и тянул время. Наконец мужчина остановился в изножье кровати и подбоченился.

— Я вчера обнаружил кое-что интересное.

— Правда? — Стелла пыталась говорить непринужденно и надеялась, что стук ее сердца не сотрясает кровать.

— Нечто интригующее, если не сказать больше, — продолжил он.

— Что-то об Иниго? — спросила она, наблюдая, как Рик упирается коленом в кровать и подползает к ней.

Он покачал головой:

— Нет. Кое-что о тебе.

— Даже так?

Рик протянул руку и погладил пальцами ее лоно. Стелла судорожно вздохнула и сжалась. Он улыбнулся:

— Тебе же это нравится.

Она закусила нижнюю губу и кивнула:

— Да…

Его сердце стучало, как молот, когда он проник пальцем внутрь.

— А это?

— Да, — простонала Стелла.

— Хочешь больше?

— Да…

— Знаешь, что я обнаружил?

Она выгнула спину:

— Да — да…

Рик сглотнул. Она была так желанна и беспомощна, что ему захотелось сорвать шорты и забыть о чертовом родимом пятне. Но это было не просто пятно.

Фантазировала ли Стелла о нем, как он о ней, несмотря на запрет Натана? Испытывала ли она к нему что-то большее, чем просто дружбу?

— Я нашел у тебя родимое пятно. И, что самое странное, на том же самом месте, что у леди Мэри. Стел, это просто совпадение или ты и есть леди Мэри?

Не этого она ожидала. Стелла яростно покачала головой:

— Нет.

Что он подумает? Он и так слишком о многом узнал из «Охоты за наслаждением».

Рик поднял бровь, продолжая ласкать родимое пятно:

— Правда?

— Правда.

Он убрал руку.

— Ты врешь. Мэри показалась мне такой знакомой.

Он только что это понял. Раньше он был слишком занят общим, чтобы разглядеть мелочи. Подбородок, то, как женщина поворачивала голову, человеколюбие под маской накрахмаленного и холеного привилегированного класса.

Стелла посмотрела на него. Она собиралась сказать ему, чтобы он отстал, хотя ей и не хотелось, чтобы эти ласки заканчивались.

Она чувствовала себя уязвимой.

И это не имело отношения к ее наготе.

Он хочет, чтобы она ответила на вопросы, в которых раньше не особо копалась.

— Да какое это имеет значение? — спросила она в отчаянии, дергая изо всех сил свои оковы.

— Имеет. Потому что… — начал Рик, глядя в ее светло-зеленые глаза, и замолчал. Он понимал, что, потребовав правды, он тоже должен будет признаться. — Несмотря на запрет твоего отца, я фантазировал о тебе. Неосознанно, конечно, не специально. В снах… А это другое. И…

Это было сложно произнести. В этом он раньше не признавался даже себе.

— Наверное, я всегда думал… надеялся, что, может быть… ты тоже об этом мечтаешь…

Сердце в груди Стеллы затрепыхалось, как птица в клетке. Если бы она знала, что Рик мечтает о ней, она могла бы проигнорировать запрет отца.

Рик выглядел очень серьезным, сидя на коленях между ее ног. Казалось, он был удивлен, как будто собственные слова стали открытием и для него.

Как она могла не ответить ему тем же?

Отец умер, но, даже если бы он был жив, она — взрослая женщина, не нуждающаяся в родительском одобрении.

— Да, — прошептала Стелла, не сводя с него глаз, — леди Мэри — это я. Под старинной одеждой у нее мое сердце и душа. И мои желания.

Признание стало для нее облегчением.

— Когда образ Васко родился в моей голове, я знала, что он — это ты. Правда, у меня ушло какое-то время на то, чтобы понять и принять это. А потом мне стало ясно, что единственной женщиной рядом с ним могу быть только я.

Рик победно улыбнулся, как Васко, добившийся капитуляции Мэри.

— Когда я была подростком, я постоянно фантазировала о тебе. А когда писала роман… — Она замолчала и густо покраснела.

Рик заморгал, чувствуя, как облегчение разливается по его телу.

— Получается, я был не одинок?

Она покачала головой:

— Нет, не одинок.

Рик прижал руки к груди и прошептал:

— Спасибо. — Нагнувшись, у самых ее губ, он продолжал шептать: — Спасибо, спасибо…