Кейт Харди - Секрет его улыбки

— Да она отлично поддается дрессировке. И это хорошо. Так ей будет намного проще жить. — Джесс немного помедлила и добавила: — И тебе.

— Балу не моя, — напомнил Люк.

Ну конечно.

Но Джесс благоразумно решила оставить эту мысль при себе, а потом Люка позвали на репетицию.

Днем у нее зазвонил телефон.

— Привет, это Люк.

Можно подумать, этот густой чувственный бархатистый голос с шоколадным оттенком можно с чем-то спутать.

— Привет.

— Я тут подумал, не хотите ли вы с Балу пообедать вместе со мной?

— Балу неравнодушна к сэндвичам с курицей, так что, если есть надежда их получить, она точно за.

— Хорошо, — усмехнулся Люк. — Тогда через десять минут у кафе, подойдет?

— Подожди, сперва спрошу у Аишы. — Получив разрешение, она продолжила: — Договорились, через десять минут.

Остается надеяться, что за эти десять минут она успеет прийти в себя, а колени перестанут дрожать. Нет, конечно, Люк Маккензи кинозвезда, и он как бы по определению обязан восхищать женщин… Но разве в реальности так вообще бывает?

К кафе они подошли почти одновременно.

— Здесь неплохо готовят, — объявил Люк. — Не знаю, как уж тут насчет сэндвичей с курицей, но те, что с беконом, латуком и томатами, выше всяческих похвал.

Балу с надеждой на него посмотрела.

— Бекон слишком соленый, — рассмеялась Джесс. — Это плохо для собак.

Балу опустила голову, всем своим видом изображая безутешное горе.

— Это ты ее научила? — Он потрепал собаку по голове.

— Нет. Это природное.

— Не говори так. Все равно ничего не будет.

— Как скажешь. — Она торжественно подняла руку. — Больше ни слова.

Но думать-то об этом она все равно не перестанет, и Люк это отлично понимает.

— Как прошли ваши вчерашние посиделки за пиццей?

— Кстати, сестра и подруга просили поблагодарить тебя за фотографии. Они были в восторге.

— Всегда пожалуйста.

Как и обещал Люк, сэндвичи оказались выше всяческих похвал, но Джесс стойко держалась и так и не угостила собаку. Вместо этого она вытащила из кармана кусочек печенки, и Балу с довольным вздохом улеглась между ними под столиком.

— Удовлетворишь мое любопытство?

— Чем?

— Тебе уже приходилось дрессировать собак?

— И довольно часто. — Последний год не в счет, но в такие подробности пускаться не обязательно. — В школе я хотела стать ветеринаром, но потом поняла, что не смогу усыплять животных, которым не в силах помочь. — Она поморщилась. — Мне даже не разрешали смотреть фильмы про Лэсси, потому что я всегда плакала.

— Мне их тоже смотреть не разрешали.

Отлично. Похоже, когда дело доходит до животных, у него необычайно мягкое сердце. Значит, для Балу все еще может хорошо закончиться.

— И почему ты решила стать дрессировщиком?

— В двенадцать я начала ходить с собакой на занятия, и мне там понравилось, а потом как-то разговорилась с дрессировщицей, и она предложила мне всерьез взяться за это дело. Родители всячески меня поддерживали, и в итоге я защитила диплом по бихевиористике животных и стала дрессировщиком собак.

Про полицию упоминать не обязательно.

— А почему ты сменила профессию?

«Потому что моего мужа и собаку застрелили».

— Давай сейчас не будем об этом, — сказала Джесс.

— Больное место?

Она кивнула.

— Извини.

— Тебе не за что извиняться. — Решив, что самое время сменить тему разговора, Джесс спросила: — Ну а как насчет тебя? Ты всегда хотел стать актером? Или такой вопрос против правил?

— Конечно, — улыбнулся Люк. — Вообще-то в университете я изучал юриспруденцию. Собирался помогать отцу в семейной компании.

Ничего себе. Но все это явно осталось в прошлом. Иначе бы они тут не сидели.

— Но я присоединился к «Огням рампы».

Джесс удивленно моргнула.

— Ты учился в Кембридже? — Так он не только сногсшибательно красив, но еще и чертовски умен?

Люк скромно пожал плечами:

— Мне нравилось в «Огнях». Там я познакомился с действительно хорошими людьми, со многими из которых до сих пор общаюсь, и нашел дело своей жизни.

Но он только что сказал: родственники ждали, что он пойдет по стопам отца. Неужели он их разочаровал? Или они всячески поощряли его и поддерживали на нелегком пути в погоне за мечтой? Теперь она жалела, что не вслушивалась в болтовню Шеннон и Кэрли. Спрашивать Люка бестактно, да и у сестры с подругой без лишних объяснений теперь ничего не узнаешь.

Прикусив язык, Джесс просто улыбнулась, а Люк сам ответил на незаданный вопрос:

— Мы с родителями договорились, что после окончания университета у меня есть один год, чтобы добиться успеха, но если я провалюсь, то присоединюсь к семейной компании и стану адвокатом.

— Думаю, из тебя получился бы отличный адвокат, — улыбнулась Джесс. — У тебя отличные внешние данные, и ты умеешь держаться. В суде это важно.

— Спасибо. — Прищурившись, Люк пристально на нее посмотрел. — Ты говоришь так, словно сталкивалась со всем этим на собственном опыте.

Джесс внутренне подобралась.

— У меня есть пара знакомых адвокатов. — И не важно, что знакомства эти скорее деловые, чем личные. — Но ты все-таки стал актером.

— С трудом. Едва ли не весь тот год я проработал официантом, изредка снимаясь в проходных ролях, — признал Люк. — А когда у меня оставалось всего полтора месяца и родители уже начали на меня давить, мне повезло. Либби, режиссер, заметила меня в роли Бенедикта в «Много шума из ничего» и пригласила на главную роль в малобюджетном фильме, который мог так и остаться незамеченным. Но сценарий мне действительно понравился, и тогда я понял, что вполне могу не просто стать актером, но еще и сниматься лишь в тех картинах, которые мне действительно нравятся.

— Ты тогда играл Маркуса Байли? — Это первый фильм, в котором Кэрли с Шеннон его увидели и раз и навсегда влюбились, так же как и тысячи других женщин, превратив малобюджетную картину в настоящую сенсацию года.

— Верно, — улыбнулся Люк. — И именно поэтому для Либби я всегда готов работать бесплатно. Без нее я бы так и застрял в отцовской конторе. То есть, разумеется, я вполне годился и для адвокатского дела и изо всех сил старался бы хорошо работать, но я бы всю жизнь жалел, что так и не воплотил свои мечты в реальность.

Как же ей повезло, что родители всегда ее поддерживали… А вот Люку посчастливилось меньше. Они поставили ему жесткий ультиматум, а потом давили, мешая двигаться к намеченной цели. Интересно, а эта собачья спасительница, тетя Моника, всегда его поддерживала? Но, решив, что расспрашивать не стоит, Джесс перевела разговор на ни к чему не обязывающую легкую болтовню, и, доедая сэндвичи, Люк уже весело смеялся.

— Тебе когда-нибудь говорили, что с тобой очень спокойно?