Джэки Эшенден - Повелительница сердца шейха

Как правило, эти визитеры были мужчинами. Ни один из них не предпринимал попыток покинуть камеру через окно — это было невозможно. Тарик даже не знал, что в камере, куда поместили мисс Деверо, было окно.

Впрочем, теперь это уже не имело значения. Важно было то, что эта женщина сбежала, беспрепятственно прогулялась по улицам Харана и поняла, что они лгали всему миру.

Его страна не была застывшей во времени, погрязшей в нищете и войнах, она была процветающей и здоровой, а ее население — обеспеченным и счастливым. Тарик не без гордости осознавал, что народ Харана богат. Очень богат.

Страна должна была прятать свои богатства от остального мира, чтобы не быть разорванной на части теми, кто отчаянно пытался заполучить их в свои руки, как это произошло почти двадцать лет назад.

Он не мог допустить, чтобы это повторилось снова.

Двадцать лет назад все случилось из-за Кэтрин, а теперь здесь Шарлотта Деверо, еще одна иностранка, вызвавшая очередной дипломатический инцидент.

Но на этот раз он не будет проявлять к ней участие, как это было с Кэтрин. Он выучил урок, и выучил его хорошо, и не собирался давать этой женщине повод для сомнений.

— О, — еле слышно произнесла англичанка. — Я поняла.

В ее голосе звучала приятная хрипотца. Она где-то потеряла свой шарф, так что ее светлые волнистые волосы свободно разметались по плечам, несколько прядей прилипли ко лбу. Следы солнечного ожога, который она получила в пустыне, стали менее заметными, кожа приобрела розовый оттенок, отчего ее серо-голубые глаза казались еще ярче и сверкали, как звезды. На ней были те же свободные синие брюки, что и в пустыне, а вместо рубашки — плотно облегающий белый топ.

От его внимания не ускользнуло, что при скромном росте и изящном сложении у англичанки удивительно пышная грудь.

— Уверен, что вы этого не понимаете, — сказал он, выбросив из головы эти особые наблюдения, — но ваша маленькая экскурсия поставила меня в очень трудное положение.

Женщина одарила его холодным взглядом, который уколол в сердце, как шип.

— В самом деле? Почему?

Это были не те слова, которых он ждал. На самом деле ничто в ее поведении не было ожидаемым. Ей следовало бы бояться. Как и любая женщина — или любой человек, если уж на то пошло, который проснулся и обнаружил себя в тюремной камере. Особенно учитывая слухи об Ашкаразе.

Она должна была бы бояться за свою жизнь, а не стоять здесь и холодно смотреть на него, будто он всего лишь чиновник, а не правитель страны.

— Мисс Деверо, — сказал он, все еще не остыв от гнева. — Вы совсем не проявляете должного почтения.

Она снова моргнула своими блестящими серебристо-серыми глазами.

— О, разве? Извините. Я не знаю здешних обычаев…

— Вы ведь склоняетесь в реверансе перед своей королевой, не так ли? — Он холодно оборвал ее. — Я здесь король. Мое слово — закон.

— О, — повторила она, опустив глаза. — Я вовсе не хотела вас обидеть.

Затем мисс Деверо сделала неловкий реверанс.

Тарик прищурился, глядя на нее. Неужели она смеется над ним? Не похоже, но с иностранцами никогда не угадаешь.

Это не улучшило его настроения.

С другой стороны, он не должен вымещать свой гнев на ней. Шейх должен быть выше своих чувств. Правителю следует быть холодным и непреклонным, отстраненным, чуждым каких-либо эмоций.

Напротив, он ощущал нараставшее раздражение. Тарик хотел, чтобы она стояла на коленях и молила его о прощении. Хм, единственная ли это причина, по которой он хотел видеть ее коленопреклоненной?

Тарик ощутил внутренний трепет. Его тянуло к дерзкой чужестранке.

Нельзя не признать — мисс Деверо привлекательная женщина, вернее, девушка, только вошедшая в возраст расцвета. И да, его влечет к ней. Возможно, это объясняет, почему она так сильно выводит его из себя.

— Слишком поздно, — неумолимо заявил он. — Вы уже обидели меня. Вы сбежали из камеры, самолично отправились в город.

Шарлотта Деверо сжала свои маленькие кулачки, но на этот раз выражение ее лица было не столько холодным, сколько неуверенным.

— Да, но… как я уже объяснила, я не собиралась шпионить или совершать какие-либо противоправные действия. Я просто волновалась за отца, думала, что ему грозит опасность.

— Мы поступили бы с вами так же, как поступаем со всеми нелегальными визитерами Ашкараза. Вас обоих отправили бы обратно на родину. — Тарик сделал паузу. — Но сейчас мы не можем этого сделать.

Ее светлые брови сошлись на переносице.

— Почему?

— Потому что вы прошли по главной улице Харана и узнали правду.

— Что именно? Вы имеете в виду все эти красивые здания? Новые автомобили, смартфоны и прочее? — Ее губы, полные и прелестно розовые, изогнулись в улыбке. — Харан красивый город. В чем же здесь проблема?

— В том, что вы расскажете об этом другим людям, мисс Деверо. А они расскажут другим, и так будет продолжаться до тех пор, пока весь мир не узнает правду. А я не могу этого допустить.

Девушка нахмурилась.

— Я не понимаю…

— Конечно же, еще нет. Но у вас будет достаточно времени, чтобы разобраться во всем.

Еще одна волна неуверенности пробежала по ее лицу.

— Звучит зловеще. Что вы хотите этим сказать?

— Я хочу сказать, что мы не можем отправить вас обратно в Англию. Вас обоих. Вам придется остаться в Ашкаразе. — Тарик сделал паузу, чтобы придать максимальную значимость своим словам. — Навсегда.

У Шарлотты пересохло во рту.

— М-м-м… простите, — произнесла она, заикаясь. — Простите, но мне показалось, что вы сказали — «навсегда»?

Мужчина… нет, не просто мужчина — шейх смотрел на нее все тем же непреклонным, безжалостным взглядом.

— Да, — коротко ответил он.

— Но вы же не это имеете в виду. — Шарлотта судорожно сглотнула. — Вы не можете просто так держать нас здесь… вечно.

— Мое слово — закон, мисс Деверо, — ответил он тоном не терпящим возражений. — Я волен делать все, что захочу.

У Шарлотты вырвался смешок, прозвучавший неубедительно в тишине кабинета.

— Я никому не расскажу о том, что видела. Обещаю. Впрочем, я и так почти ничего не видела.

— Ваших обещаний недостаточно.

Внутри у нее все сжалось.

— Это просто смешно. Все равно мне никто не поверит.

— Да, некоторые не поверят. Но они расскажут об этом другим. И скоро таких, как вы, будет еще больше, они пересекут границу, желая увидеть правду своими глазами. Это внимание, которого наша страна не может себе позволить.

Тарик развернулся и обошел стол, двигаясь с грацией тигра.

— Нас будут искать, — заявила Шарлотта. — Выдающийся профессор и его дочь не могут просто так пропасть в пустыне.

— В пустыне пропадает много людей. Все подумают, что вы заблудились и погибли.