Игорь Журавлев - И был им сон…

Нельзя сказать, чтобы Егор слыл отъявленным хулиганом, вовсе нет, да и двоечником он никогда не был. В плане учебы он относился, скорее, к твердым середнячкам. Да и то не потому, что ума не хватало, а потому, что учиться ему было откровенно лень – вхождение в подростковый возраст открыло перед парнем множество гораздо более интересных занятий. Но если Егору надо было поднять оценки, например, за четверть, он быстро и легко усваивал материал. Вот с поведением все обстояло несколько хуже: выше трояка ему практически никогда не ставили во все годы его обучения в школе. Просто любил он порой выпендриться на уроке, что никаким учителям никогда не нравится. Хотя, повторю, хулиганом его и учителя не считали, и сам он себя к ним не причислял.

Однако почти всем основным школьным и уличным лидерам молодежных компаний Егор был или приятелем, или просто знакомым, и при встречах они жали друг другу руки и справлялись, как жизнь. Были, конечно, и такие, которым он не нравился, но это уже дело житейское, для его возраста вполне себе нормальное. И десятиклассники, собравшиеся в зале, конечно, были в курсе такого положения, все же в одной школе учатся, да и городок у них небольшой. А потому Егор чувствовал себя уверенно в том смысле, что не боялся каких-то стычек с потенциальными конкурентами. Они, скорее всего, сами побоятся приставать к нему. Тут уж, как и везде, репутация, если она есть, играет за тебя.

К тому же он занимался боксом с четвертого класса. Не сказать, чтобы его сильно привлекал этот вид спорта, но так уж сложилось, что выбора у него, считай, не было. Ему, например, гораздо больше нравилась спортивная гимнастика, в секцию которой во Дворце пионеров он ходил с первого по третий класс, а в четвертом вдруг стал усиленно расти, и уже тогда стало понятно, что вымахает он высоким. Поэтому тренер его из секции попер, посоветовав записаться на волейбол. В гимнастике с его габаритам делать было совершенно нечего, там все малорослые. Но и в волейбол ему играть не хотелось.

Увидев такое дело и воспользовавшись подвернувшимся случаем, отец Егора, большой поклонник бокса, быстро подсуетился и подарил сыну на день рождения две пары боксерских перчаток – тренировочные и боевые, боксерские лапы для отработки ударов вдвоем и, конечно, грушу, которую он сразу же и повесил у Егора в комнате, предварительно набив ее песком. А тут и дядька, двоюродный брат отца, подкатил, видимо, у них с батей договоренность на этот счет имелась. А дядька у него был не абы кто – мастер спорта по боксу и тренер секции в клубе имени Ленина (что, между нами говоря, Егор активно использовал для поднятия собственного авторитета – кто захочет связываться с племянником такого дяди?).

В общем, Егора Соколова, считай, никто и не спрашивал, да он и сам не особо сопротивлялся, все же навыки боксера являются одним из лучших аргументов в пацанских стычках. А драки район на район, улица на улицу – это будни мальчишек семидесятых годов двадцатого века. В общем, как и большинству его сверстников, драться Егору приходилось нередко, можно даже сказать – частенько, и не только на ринге. Удар у него был поставлен неплохо, дядя постарался, особенно ловко получался апперкот – снизу вверх, гарантированно разбивал сразу и губы, и нос противника, заливая его грудь кровью. Тренер часто ставил своего племяша в пример по части отработки чистоты удара. Первый взрослый разряд Егор получил еще год назад, но вот дальше делать карьеру в боксе он не собирался. Давно понял свои границы в этом виде спорта: может, мастера он и заработает, поднапрягшись, но чемпионом не будет никогда. А раз так, то какой смысл пыжиться?

***

Однако, несмотря на все вышеперечисленное, Егор откровенно робел, входя в актовый зал. Но боялся он не стоявших вдоль стен старших парней, а Ольгу. Она ему очень понравилась, и это добавляло ему какого-то даже мистического страха. В том смысле, что, если трезво рассудить, то бояться-то и нечего, а вот однако ж!

Несмотря на свою привлекательную для многих девчонок внешность, Егор вовсе не был ни Дон Жуаном, ни Казановой. Как нам уже известно, до этого дня он гулял с несколькими девочками, в основном – ровесницами. Само собой, были и поцелуи в темных углах, и обжиманцы. Дальше этого дело, правда, не доходило, но какие его годы! Как сказал поэт, «надежды юношей питают». В общем, кое-какой опыт у него был, и он бы, может, не повелся на данное приглашение (а может, и повелся бы – это же сразу поднимало его статус не только в собственных глазах, перед собой-то что лукавить?), будь это какая-то другая старшеклассница, а не она. Нет, не так – ОНА. Вся его внешняя показушность, понты, рассчитанные на публику, трещали по швам, стоило ему лишь посмотреть на Ольгу. Что для самого Егора вдруг оказалось полной неожиданностью, ведь никогда особо робким он с противоположным полом не был, обладая явно завышенным самомнением. Да и кто в его годы не думает о себе лучше, чем это есть на самом деле? Впрочем, и не в его годы тоже.

Несмотря на свою молодость, Егор хорошо понимал, что вот это приглашение на сегодняшний вечер в первый же день знакомства – это своего рода проверка для него со стороны троицы подружек. Так сказать, попытка взять на «слабо»: а дерзнешь ли ты, паренек, прийти туда, где все старше тебя, и как ты себя там поведешь?

Не знаю, думал он, кто из этой троицы такой хитрый, но ясно, что все три подруги будут внимательно наблюдать за ним в этой нестандартной ситуации – покажет ли он себя мужчиной и кавалером, или же жалким сопляком. Девчонки вообще любят подобные провокации, это у них в крови.

Но, несмотря на все свое понимание складывающейся ситуации, Егор никак не мог одолеть робость, овладевшую им еще на подходе к школе. А поэтому они с Кузьмой скромно встали в сторонке, поглядывая на немногих (двух) топчущихся в середине зала танцоров и не зная, что делать. Троица подруг зашепталась, что-то обсуждая между собой. «Меня, – похолодел Егор, – это они мне сейчас кости перемывают».

Ансамбль между тем играл быстрый танец, под который в то время молодежь мужского пола в их провинциальном городке исполняла довольно вялые телодвижения. Модно было становиться в кружки по компаниям и топтаться на месте, навесив на лицо маску полного безразличия – дескать, мне все равно, так, зашел от нечего делать. Еще можно было для форсу одну руку засунуть в карман. Правда, это было сделать не так просто, поскольку по моде тогда на брюки клеш нашивались крохотные накладные карманы спереди, в которые можно было затолкать пачку сигарет или коробок спичек, но точно не руку. Зато был вариант зацепиться за карман большим пальцем, это даже круче смотрелось. Поза – полностью расслабленная, выражение лица – скучающее, движения – вялые. Короче, крутяк полнейший!