Тиана Тон - Бесприданница, или Выйду замуж за незнакомца

– Ну вот, жена, – ухмыльнулся Матвей, без улыбки взглянув на Тоню, – теперь ты будешь жить здесь.

Разочарованная Антонина была готова расплакаться, но не от того что видела перед собой. С этим-то как раз всё было в порядке.

Одноэтажный дом был выложен кремовым кирпичом. С одной стороны к нему прилегал большой гараж на три машины, а с другой – уютно прижалась большая терраса, состоящая из стекла, как и куполообразная крыша. С улицы было заметно, что терраса была предназначена под зимний сад: множество цветов и высокой зелени поражали воображение; высокие кустистые деревца соседствовали с низкими кустарниками в мелких розовых цветах; разноцветные головки петуний наполнили кашпо.

Тоня заметила низкое широкое кресло с накинутым поверх клетчатым пледом в углу террасы под остролистой пальмой, и даже не одно. Они манили в свои глубины, словно шепотом завлекали присесть с книгой или просто помечтать в окружении душистых, тихо шелестящих от сквозняка растений. Террасу освещали мягким светом мелкие огоньки, бегающие по стеклянным стенам будто светлячки. Антонина молчаливо взирала на это уютное великолепие, и ей нравилась эта беседочка.

Под крышей по периметру всего дома от лёгкого ветерка колыхались тонкие гроздья гирлянды, и обещали сказочную картину, будто стоишь на пороге волшебного замка, переступив который, окажешься в чудесной стране, где приветливо протянет руку принц и уведет в восхитительное, беззаботное завтра.

Окна в доме смотрелись очень эффектно из-за нестандартного, большого размера, только были пока закрыты жалюзи. Обитатели отгородились от всего мира, чтобы побыть наедине со своими мыслями и ощущениями, переживаниями, а быть может, большой радостью. Во внутреннем дворике разросся небольшой садик, состоящий из спящих яблонь и бодрствующих голубых елей и роскошных сосен.

Воздух освежал и пьянил. А может, голова Антонины кружилась от переживаний. Всё перемешалось: и звуки, и тишина. Новоиспеченная супруга смотрел по сторонам, но не могла понять, что же произошло с ней на самом деле. Такая красота кругом, даже дух захватывает. Живи счастливо, пока появилась такая возможность. Хватай удачу за хвост и держи. Но не радовало это всё, не восхищало.

Час назад Антонина стала женой. Совершенно буднично… сидя в автомобиле. Матвей взял у неё паспорт, забежал в ЗАГС, и через пятнадцать минут вышел обратно – они стали мужем и женой. После этого супруги сразу же поехали домой, на пороге которого Тоня встала как вкопанная, с замиранием в груди разглядывая необычное строение. Только на душе у неё было тяжко, будто скребли огромные хищники, и не просто скребли, а драли изнутри мягкую податливую плоть, упиваясь свежими ранами, отчего по коже бегали мурашки. «Что я натворила? – Мысленно обратилась она к себе. – Что я здесь надеюсь получить? Зачем? Я ведь чужая на этом празднике жизни. Одна, совсем одна как мама. Она теперь там тоже одинока».

– Чего стоим? Кого ждем?

Голос мужа вывел девушку из задумчивости. Тоня обернулась, посмотрела, как он прошел мимо неё, и пошла следом.

– А кто убирается в доме? Готовит? – Решилась она уточнить, озираясь по сторонам.

– Домработница приходит три раза в неделю: в понедельник, среду и пятницу. А еду доставляют из ресторана. Там у меня договор на спецзаказ, – пояснил Матвей, останавливаясь напротив жены.

– Понятно, – кивнула Тоня, отводя взгляд от его красивого, спокойного, но холодного лица.

Когда вошли в дом, Тоня снова замерла. Обстановка была потрясающе роскошной, но всё рассмотреть времени не было, поскольку Матвей торопился показать дом.

– Тут моя спальня, – произнес он, распахивая дверь.

Комната оказалась небольшой и минимум обставленной. В центре стояла широкая кровать. Едва ли не во всю стену висел телевизор. Противоположная окну, на котором светилась гирлянда, стена и потолок были полностью зеркальными. По обеим сторонам от батареи стояли два низких, обитых мягким плюшем кресла, за каждым из них высились по кадке с диковинными пальмами.

Тоня торопливо, с некоей жадностью рассматривала интерьер, выхватывая взглядом незначительные мелочи, которые расскажут о хозяине дома больше, нежели он сам поделится столь полезной информацией. И тут Тоня обратила внимание на ложе, где поверх покрывала спал голый молодой мужчина. Даже спящий, он был слишком красив. Чёрные вьющиеся волосы густым чубом легли на его лоб. Аккуратные брови мгновенно капризно изогнулись, будто во сне его обижали. Взгляд растерявшейся Тони упал на ухоженную бородку, которая не скрывала волевого подбородка. Рот у спящего мужчины приоткрылся, откуда виднелись неестественной белизны зубы, намекая на дорогие, качественные протезы. Девушка скромно отвела взгляд, предпочитая не разглядывать ниже это мирно сопящее божество. Вроде спит мужчина солидной внешности, можно добавить – брутальной, но что-то проскальзывает в нём смутно женственное, что изначально незримо отталкивает от себя этакого порочного ангела.

– Это кто? – Шёпотом спросила Тоня, пятясь в коридор.

– Кто это? Мой любимый человек! – невозмутимо сообщил муж, преградив дорогу и пожав плечами. Он изогнул губы дугой, уронив уголки вниз, и, кивнув, уставился на жену.

Тоня поперхнулась собственной слюной и закашлялась.

– Тише ты! – шикнул Матвей, слегка хлопнув Тоню по спине. – Разбудишь же.

Но мужчина уже резво соскочил с кровати и налетел на новобрачного.

– Я уже затосковал здесь, – растягивая слова, пожаловался незнакомец. Он выглядел довольным и отдохнувшим, будто секунду назад не он спал, вольготно раскинувшись на кровати.

Тоня, округлив глаза, не могла отвести взгляда от человека лет двадцати восьми, крепкого и раскрепощенного, от которого исходил лёгкий запах духов, и гримаса удивления отразилась на её лице.

– Погоди, – перебил его Матвей, – накинь на себя что-нибудь.

Он легонько шлепнул «любимого человека» по голому заду, на что тот счастливо рассмеялся и подхватил с пола короткий шёлковый халат. Облачившись в тончайший полупрозрачный наряд, он повернулся к молодоженам.

– Тонь, знакомься, это Савелий – мой секс-партнёр, – представил Матвей. – Сав, прошу любить и жаловать мою временную жену – Антонину.

– Ещё чего – жаловать! – фыркнул мужчина, поджав губы. Он скрестил руки на груди и нагло уставился на обескураженную девушку, которая привалилась спиной к стене и старалась не упасть. – Не буду я её любить! Значит, это чучело ты взял напрокат?! Так, так, так…

– Сав, не напрокат, а в прокат, и не я её, а считай – она меня, – терпеливо пояснил Матвей, с блеском в глазах посмотрев на Савелия.

– Сам ты чучело, – вставила Тоня, обиженно покосившись на любовника мужа. – Я не обижала тебя и не сделала вообще ничего плохого.