Томас Керри - Тени прошлого

– Прошу вас, зовите меня Джоан. – Она робко улыбнулась. – После всего, что вы для меня сделали, я просто не могу не чувствовать себя лучше, мистер...

– Для вас я просто Марио. Я пришел не только познакомиться с вами, но и узнать, не нужна ли вам еще какая-то помощь?

– Спасибо, у меня все есть. Не могу выразить, как я вам признательна. Не знаю, как вас отблагодарить.

– О, это очень легко! Просто поправляйтесь, и это будет лучшей благодарностью. Харриетт вам сказала, что завтра я отвезу вас обеих на виллу?

Джоан порозовела.

– Да, сказала. Вы очень добры.

В коридоре, идя к лифту, Хэтти негромко спросила: —

– Марио, что ты думаешь о ее состоянии?

– Она выглядит очень слабой, но не беспокойся, я попросил Терезу поехать с нами и пожить некоторое время на вилле, так что твоей подруге будет обеспечен хороший уход.

Хэтти нахмурилась.

– Но ведь это, наверное, очень дорого! Зачем ты идешь на такие расходы?

– Из эгоистических побуждений. – Он усмехнулся. – Мне не хочется, чтобы ты уставала, целыми днями ухаживая за подругой. И, уверяю тебя, мне вполне по средствам нанять профессиональную сиделку на несколько дней. К тому же, повторюсь, ради тебя, Харриетт, я готов на все.

Пришел лифт. К изумлению Хэтти, кабина поехала не вниз, а вверх.

– Разве в этом отеле два ресторана? – спросила она.

– Один, – лаконично ответил Марио.

Из лифта они вышли в длинный коридор. В самом его конце Марио открыл своим ключом двустворчатую дверь, галантно пропустил Хэтти вперед, и они оказались в небольшом фойе. Хэтти догадалась, что Марио привел ее в свои личные апартаменты. Из фойе выходило несколько дверей, центральная вела в гостиную, откуда через раздвижные стеклянные двери можно было попасть на большой балкон. Хэтти с интересом оглядела гостиную, тяжелую старинную мебель, обитую бархатом, картины в золоченых рамах. В центре комнаты стоял элегантный овальный стол на гнутых резных ножках, на котором был сервирован ужин на двоих. Только увидев все это великолепие, Хэтти вдруг поняла, как сильно ей хотелось поужинать в ресторане отеля, где все посетители могли лицезреть ее рядом с Марио.

– Так это и есть квартира, о которой ты говорил? – спросила она ничего не выражающим голосом. – А я думала, ты живешь где-нибудь в другом месте, не в отеле.

Марио нахмурился.

– В чем дело, Харриетт? Мне казалось, ты будешь рада поужинать без посторонних. В ресторане на нас глазел бы весь мой персонал, всем было бы интересно разглядеть мою спутницу.

– Поэтому ты решил привести меня сюда – как я теперь понимаю, не только на ужин. – Хэтти старалась говорить бесстрастно, но голос выдавал ее разочарование. – Полагаю, именно сюда ты приглашаешь дам, которые предлагают тебе «определенные привилегии»?

Лицо Марио утратило оживленное выражение и словно превратилось в венецианскую маску. После мучительно долгой паузы он наконец произнес:

– Здесь бывают только члены моей семьи. – Он подошел к круглому столику, на котором стоял телефон. – Я по наивности вообразил, что тебе будет приятнее поужинать наедине со мной, а не в общественном месте. Ладно, неважно, что я думал, я позвоню в ресторан и закажу столик.

Хэтти перестала сдерживать разочарование и горечь.

– Не трудись, что сделано, то сделано, ничего уже не изменишь.

– Ну почему же, пострадала только моя гордость, имени моей гостьи никто не знает, – парировал Марио. В его голосе Хэтти послышались высокомерные нотки римского патриция. – Поскольку ты явно не жаждешь ужинать в моем обществе, я закажу тебе персональный столик, можешь поужинать одна.

Хэтти уставилась на него в полном смятении.

– Я не могу...

– В таком случае, я провожу тебя обратно к Джоан и ты закажешь ужин в номер.

От его слов повеяло таким холодом, что Хэтти невольно поёжилась. Между ними словно разверзлась пропасть, и Хэтти вдруг с ужасом поняла, что один неверный шаг, и она окажется в черной бездне, из которой нет пути наверх. А еще запоздало вспомнила, что в долгу перед Марио. Ей стало неловко.

– Извини, я не хотела тебя обидеть, особенно после того, что ты для нас...

Марио не дал ей закончить.

– Если ты снова заговоришь о моих расходах, то оскорбишь меня еще сильнее!

– Пожалуйста, Марио... Если я сделала неверные выводы, прошу прощения.

– По-видимому, ты решила, что я привел тебя сюда, чтобы затащить в постель – вероятно даже до ужина!

– Как лорд Байрон...

Хэтти закусила губу и залилась краской, в который раз ругая себя. Вечно она ляпнет что-нибудь, не подумав как следует. Судя по выражению лица Марио, он не понял, что она имела в виду. Однако сердитый блеск в его глазах потух, отчасти потому, что он заметил ее смущение, отчасти потому, что Марио был заинтригован.

– При чем тут ваш поэт?

Хэтти, не смея взглянуть ему в глаза, стала объяснять:

– Я читала, что в день своей свадьбы лорд Байрон лишил новобрачную невинности в гостиной на диване, даже не дождавшись обеда.

Марио шумно вздохнул и уточнил:

– То есть, увидев эту комнату, ты сделала вывод, что я поведу себя так же?

– Не совсем. – Хэтти все-таки набралась смелости посмотреть ему в глаза. – Ты не смог бы поступить точно так же, как Байрон.

Ни на секунду не отводя взгляда от ее глаз, Марио указал рукой на мягкий диван.

– Ну почему же, диван у меня есть. Хэтти кивнула.

– Да, но я не девственница.

Казалось, слова Хэтти отдались эхом от стен комнаты. Ей вдруг стало душно в просторной гостиной, она развернулась и поспешно вышла на балкон глотнуть свежего воздуха. Луна уже поднялась высоко, и в водах Арно блестела серебристая лунная дорожка. Хэтти оперлась о перила и посмотрела вниз.

Идиотка, ругала она себя, мне двадцать четыре года, я не уродина и живу в двадцатом веке. Ни одному нормальному человеку не придет в голову, что я в свои годы могу оставаться девственницей, зачем же мне понадобилось акцентировать на этом внимание Марио?

Потому что мне хотелось предупредить его до того... до того, как мы станем любовниками.

Хэтти вдруг с полной ясностью осознала, что именно этого она и желала, именно к этому стремилась. Спрашивается, зачем тогда было поднимать шум из-за интимного ужина в его апартаментах?

Загорелые мускулистые руки легли на перила рядом с ее собственными. Хэтти застыла неподвижно, каждой своей клеточкой ощущая близость Марио, потом, собравшись с духом, медленно повернула голову и посмотрела в его суровое лицо.

– Марио, прости, я вела себя глупо. Наверное, я слишком серьезно отнеслась к шутке Джоан.

– К шутке?

– Джоан сказала, что я выгляжу...

– Восхитительно, – подсказал Марио, и что-то в его голосе навело Хэтти на мысль, что он если и не совсем ее простил, то, по крайней мере, уже не сердится.