Линсдей Лонгфорд - Поцелуй, малыш и невеста под Рождество

Он закрыл ей рот ладонью.

– Не говори, Габби. Потом не сможешь взять свои слова назад.

Глядя ему в глаза, она оттолкнула его руку.

– Мне кажется, я люблю тебя с пятнадцати лет, когда ты поцеловал меня. Это был мой первый поцелуй. Мне никогда никто не был нужен, кроме тебя, Джо. И теперь ты мне нужен. Это не внезапная прихоть, можно даже назвать это постепенным озарением. Мне потребовалось время, чтобы разобраться в своих чувствах и желаниях. Так вот, я хочу, чтобы в моей жизни были вы с Оливером. Навсегда. Я хочу, чтобы мы были семьей и вместе отмечали Рождество и другие праздники. – Она положила руки ему на щеки, ладони у нее были теплыми. Он прижался губами к ее руке. – Это лучшее предложение в твоей жизни, Карпентер, и ты будешь глупцом, если отвергнешь его.

Он не заслуживал такого предложения. Джо отчаянно искал слова, чтобы убедить ее, что ей не стоит выходить за него замуж.

– Ты заслуживаешь лучшего, – тупо повторил он.

– Я знаю, чего заслуживаю, Джо. И я знаю, что это будет нелегко. Но знаешь... – Она провела пальцами по его губам, и он не смог устоять и не попробовать на вкус ее кожу. – Я очень упрямая и смогу переупрямить Оливера. И, Джо, – прошептала она ему в шею, – я такая упрямая, что смогу переупрямить и тебя. Так что сдавайся и скажи, что женишься на мне. В канун Рождества.

У него отключилось сознание. Все это было слишком неправдоподобно. Габриэль сделала явью его, казалось, несбыточную мечту.

Она даже уже нашла маленькую церквушку на острове, где их могли обвенчать в восемь часов вечера в канун Рождества. Она этого хотела. И Джо понял, что сделает все, что она захочет.

Когда в канун Рождества Джо ждал у входа в церковь, держа за руку Оливера, стоявшего рядом в синем костюмчике и белой рубашке, то почувствовал уколы совести. Он посмотрел на сына и расправил галстук с рождественским сюжетом, который подарила ему Габби.

– Тебе это нравится, пострел?

– Может быть, – ответил Оливер. – А может быть, и нет. – Он сжал пальцы Джо. – Майло станет моим дедушкой?

Джо кивнул.

– Это хорошо. – Оливер провел ногой по полу. – Клетис сможет приходить в гости? Джо снова кивнул.

– А Габби только немного побудет в доме?

– Будет всегда, сын. Всегда. – При этих словах Джо вдруг понял, что только Габби может заполнить пустоту у него внутри, прогнать еще тлеющую в нем ненависть. Вокруг звучала музыка, и на мгновение ему показалось, что музыка звучит только у него в душе.

Сзади послышался шепот. Джо повернулся и увидел Габриэль.

К нему приближалось легкое белое облако. Волосы свободно лежали у Габби по плечам, а узкое платье из серебристо-белой ткани двигалось и поблескивало при свете церковных свечей.

Габриэль несла букетик блестящих зеленых листьев. Из-под венка из цветов и золотых звезд спадала фата, закрывающая лицо, но Джо увидел, как заблестели у Габби глаза, когда Майло взял ее за руку и подвел к нему.

– Я люблю тебя, папа, » прошептала она Майло.

Взяв ее за руку одной рукой и держа в другой короткую ручку Оливера, на вопрос священника Джо ответил, что берет ее в жены в радости и в горе, в болезни и в здравии, что будет заботиться о ней и никогда ее не предаст и не навредит ей.

Оливер подал ему кольцо, и Джо надел его ей на палец.

Подняв фату, он посмотрел на нее.

– Ты уверена. Душистый Горошек, действительно уверена?

– Конечно.

Джо наклонился и прижался к ее губам.

Из церкви гости отправились в дом Майло, где было приготовлено угощение. А потом все, даже Мун, ушли.

Нетти и Майло пили в кухне вино. Габриэль, Оливер и Джо остались в гостиной одни. В затемненной комнате они втроем уселись на кушетку с Джо посередине. Габби опустила голову ему на плечо, и он вдыхал слабый, неуловимый аромат ее кожи, ее волос. С другой стороны зашевелился Оливер.

– Хочешь получить свой подарок, Габби? Она наклонилась к нему через Джо. Ее груди соблазняюще надавили ему на бедро.

– Конечно, Оливер. Мне бы хотелось развернуть подарок.

– Ладно. – Оливер побежал в кухню. – Смотрите! Подарки!

Габриэль сцепила пальцы с пальцами Джо. Все, что она хотела, было в этом доме. Все, ради чего она вернулась. Папа. Нетти. Оливер.

Джо.

Оливер протянул ей завернутый в коричневую бумагу сверток. На свадебное платье посыпались блестки, когда она осторожно расправила праздничную оберточную бумагу. И сразу у нее по щекам потекли слезы, которые она не могла остановить, сколько ни вытирала.

– Что случилось. Душистый Горошек?

– Тебе не нравится? – тихо спросил Оливер дрогнувшим голосом. – Мне хотелось, чтобы тебе понравилось. Я думал, что это все исправит.

– Ах, дорогой, как же мне это может не нравиться. Это лучший подарок, какой мне когда-либо дарили. – Ей захотелось притянуть мальчика к себе, но она не осмелилась. Смахнула ему с лица волосы, но они тут же снова упали на лоб.

И тогда дрожащими руками она подняла самодельную звезду. Звезда была укреплена на покрытом фольгой рулоне туалетной бумаги. С обеих сторон были наклеены осколки ирландского хрусталя, переливающиеся всеми цветами радуги.

– Я нашел осколки в ящике, где лежит угощение Клетиса. Ничего? – На лице Оливера отразилось беспокойство.

– Это больше, чем ничего. Это... ах, Оливер, не могу поверить, что ты придумал такое. – У нее по лицу снова потекли слезы, и Джо крепче прижал ее к себе. Она снова растроганно пригладила назад волосы Оливера. – Джо, поднеси Оливера к елке. Чтобы он смог надеть звезду О’Ши.

Все еще дрожащими руками Габриэль протянула мальчику звезду.

Джо поднял сына, и тот осторожно укрепил звезду на верхушке елки.

Потом Майло сфотографировал их всех троих около елки. Габриэль приподняла платье, чтобы на фотографии были видны ее украшенные снежинками чулки.

– Совсем забыл, – рассмеялся Джо. – Моя рождественская невеста и ее рождественские носочки.

– Чулки, Джо, – поправила она жеманно. – Носки стоят дешевле. А эти, – она выставила в его сторону ногу, – очень дорогие.

– Они выглядят на эту цену. – Он зажал ее щиколотку указательным и большим пальцами. – Мне начинают нравиться праздничные носки.

Они с Джо и Оливером свернулись на диване, собираясь смотреть, как горят на елке огоньки, пока Майло отвезет домой Нетти.

Желая, чтобы Оливер не пропустил ни одного мгновения Рождества, Габриэль и Джо решили оставить его у Майло, а сами собрались в дом к Джо, чтобы провести там свою брачную ночь. Однако, утомленные бурными событиями дня, разомлевшие от вина, они все втроем заснули на диване прямо посреди гостиной...

Габриэль проснулась от яркого солнечного света. Ночью кто-то заботливо накрыл их одеялом. Она зевнула, потянулась и посмотрела на Джо и Оливера. Оба Карпентера спали, слегка приоткрыв рот. При этом Оливер чуть посапывал.