Юрий Романов - Зелёный гамбит комбинатора

Если совесть орган, при помощи которого нормальный человек совещается с человечеством, то хитрость – вероятно, гибрид глупости с развитым житейским чутьём, что часто омрачает и сокращает жизнь. А поскольку жить надо долго и весело, то с чистой совестью смейтесь господа, смех – это минуты счастья, которые продлевают вашу жизнь!

Ровно в полдень, по столичному времени, в аэропорт прибыл «борт» с острова любви и морского тёплого воздуха. В числе прочих пассажиров лайнер доставил с Кипра, в целости и сохранности, стройного и доброжелательного человека, который чувствовал себя в полной безопасности. Вы спросите почему? Потому что злой человек никогда не может чувствовать себя в полной безопасности. Этот молодой человек был сыном и точной копией Великого Комбинатора. Звали его Оскар Остапович Иванов-Бендер. Этот день был его золотой монетой, с которой он спешил на базар жизни!

В отличии от своего отца Остапа-Сулеймана-Берта-Мария Бендер – сына турецко-поданного, необычайная живость которого, без финансовой поддержки тени предков, на первом этапе жизни привела в Старгород, без носков, ключа от квартиры, где деньги лежат, а затем «унесла в места не столь отдалённые», для освоения «смежных профессий», у Оскара Остаповича Иванова-Бендер «за плечами» были «корочки об высшем образовании», служебный паспорт Великой страны, чековая книжка банка « OF CYRUS» на внушительную сумму в зелёной валюте и документы на собственную фирму «Yominco trade ltd.» Всё это пока «молча отдыхало» в его портфеле, который ещё не так давно успешно перемещал изделия типа «Фаберже», знающих «Тайну Великого Комбинатора и зигзаги любви».

– Вот что такое своевременная поддержка «штанов»! Да, … каждый кузнец своего счастья, но многое зависит от заготовки! Немного раскручусь и поставлю ЕМУ памятник при жизни. Жаль, что он не вовремя приболел и нам не удалось встретиться, но, как говорят мудрецы, «не смотрите в зад» – всё ещё впереди. Да, он мой отец и Великий Комбинатор, которым сейчас горжусь и не только я один! Надо постараться быть достойным его! Я пока не Великий, но сын Великого Комбинатора, – закрыв глаза констатировал Иванов-Бендер, пока самолет подруливал к зданию аэропорта…

И вдруг Оскар вспомнил о ТОЙ, которую неожиданно встретил, как подарок судьбы, там … на Кипре, когда он с новым знакомым Борисом (ударение на первое «О») Фунтиком из Югославии, посетил театр эстрады, под Лимасолом…

Там всё было как-то по-домашнему и достаточно развлекательно. Они разместились поближе к сцене. Над сценой летали молоденькие девушки с букетами цветов, изредка озаряемые разноцветными лучами прожекторов. На сцену выходили певицы и певцы в разноцветных нарядах, приглашённые из разных стран с приличными вокальными данными. Вдоль столиков ходили девушки с плетёными корзинами, предлагая напитки и цветы, но всё это почему-то не трогало душу Иванова.

– Смотри, смотри, – Борис толкнул Иванова-Бендер, – только что объявили, что сейчас будут петь артисты из России.

На сцену вышел как всегда элегантный Иосиф Кобзон. Заиграл оркестр и полилась мелодия:

«Вчера я встретил вас случайно

Об этом знали вы едва.

Следил за вами я всё время тайно,

Взгляд ваш туманила печаль…

Скажите почему нас с вами разлучили?

Зачем, зачем ушли вы от меня…»

В глубине души зазвучали давно забытые нежные человеческие струны…

– Какой глубокий смысл заложен в этих строках, – подумал Оскар.

Музыка смолкла. Ведущая объявила следующего исполнителя…

И вдруг его поразила необыкновенная красота девушки, вышедшей на сцену в длинном вечернем, средне-декольтированном бархатном чёрном платье: Глаза большие, прекрасный идеальный носик и лицо её, вобравшие лучшие молодые черты артисток Орловой, Ларионовой и Скобцевой, излучали невероятный Божественный Свет. Большая прядь густых тёмно-русых волос, плавно переходящих в шелковистый золотисто-светлый отлив, пышной волной лежала на её правой великолепной груди, лаская грациозную шею. Прекрасная гладкая кожа с лёгким оттенком летнего загара и едва заметным румянцем, подчёркивали эту волшебную красоту, волнующую его кровь. В душе стало твориться что-то доселе ему не ведомое. Оскара потянуло к ней как магнитом, но вдруг какое-то чувство неуверенности, неведомое ему ранее, останавливало его. Он с большим волнением стал вслушиваться в слова её бархатного волнующего голоса:

«В этот вечер в танце карнавала

Я руки твоей коснулся вдруг,

И внезапно искра пробежала

В пальцах наших встретившихся рук.

Где потом мы были, я не знаю,

Только губы помню в тишине,

Только те слова, что, убегая

На прощанье ты шепнула мне.

Если любишь – найди,

Если хочешь – приди,

Этот день не пройдёт без следа.

Но если ж нету любви,

Ты меня не зови,

Всё равно не найдёшь никогда…»

Сердце Оскара бешено билось в каком-то восторге и рвалось туда на сцену… Но волшебный и чарующий её голос продолжал его притягивать:

«И ночами снятся мне недаром

Холодок оставленной скамьи,

Тронутые ласковым загаром

Руки, обнаженные твои.

Неужели не вернётся снова

Этой летней ночи забытьё,

Тихий шёпот голоса родного,

Лёгкое дыхание твоё.

Если любишь – найди,

Если хочешь – приди,

Этот день не пройдёт без следа.

Но если ж нету любви,

Ты меня не зови,

Всё равно не найдёшь никогда».

Раздался оглушительный гром аплодисментов, но Оскар всё ещё был в оцепенении и не мог прийти в себя, повторяя слова песни снова и снова:

«Если любишь – найди,

Если хочешь – приди,

Этот день не пройдёт без следа.

Но если ж нету любви,

Ты меня не зови,

Всё равно не найдёшь никогда».

– Что это со мной? – задал он себе вопрос и вдруг осознал. – Да! Да! Есть ОНА!

– Ты о чём кричишь? – поинтересовался Фунтик.

– О своём. Да! Есть она! Интересно, а какого у неё цвета глаза?

– Если ты про девушку, которая пела, то не знаю, но она великолепна.