Кэтти Уильямс - Спасенная любовь

Корделия предпочла принять его замечание за чистую монету, потому что ее жизнь и в самом деле была никчемной, однако он не должен знать, что задел за живое.

– Море может быть очень коварным, может – очень полезным.

Ее слова были встречены кратким и красноречивым молчанием.

– Я должен представиться, – сказал он.

– В этом нет необходимости. Я знаю, кто ты.

– Ты знаешь, кто я?..

Корделия заметила, как он напрягся, лицо стало непроницаемым, словно застыло. Она понятия не имела, что происходит в его голове, но, чтобы рассеять внезапное напряжение, улыбнулась.

– Лука. Лука Барези. Мне очень неловко, но, когда привезла тебя сюда, решила, что должна посмотреть, не смогу ли найти хоть что-нибудь способное установить твою личность, чтобы сообщить близким.

– Ты рылась в моих вещах!

– Мне пришлось, – поспешила оправдаться Корделия. – Поверь мне, это было последнее, что я хотела сделать, но вряд ли ты сказал бы мне спасибо, придя в себя и обнаружив, что никто даже не потрудился попробовать узнать, кто ты! Я могу принести телефон, чтобы ты позвонил своей… семье. Они, должно быть, ужасно о тебе беспокоятся. Где ты живешь?

– Я не здешний. Корделия задумчиво кивнула.

– Многие приезжают сюда из Лондона в летние месяцы, некоторые, те, кому невыносимо находиться слишком далеко от гастропабов и модных ресторанов, имеют здесь вторые дома.

– Тебе это не нравится?

– Мне все равно, – честно призналась она. – Туризм – это здорово, особенно когда дело касается аренды лодок, но я, пожалуй, единственный здесь человек, который так думает. Если ты живешь достаточно близко, осмелюсь предложить, чтобы мой отец отвез тебя к жене и детям.

– Жена и дети? С чего ты взяла, что я женат?

– Я… – Сердце Корделии затрепетало, и она почувствовала, как жаркий румянец обжег ее щеки. – Я просто предположила…

– А ты замужем?

– Нет.

– Как ни странно, я бы подумал, что замужем.

– Почему?

Ее кожу покалывало. Взгляд был прикован к нему, но внутри все холодело от мысли, что он может принять ее за деревенщину, сбитую с толку его чрезмерной привлекательностью.

Поэтому Корделия посмотрела мимо него на вид за окном, на клубящиеся облака, бледно-серое небо и моросящий дождь, не прекращающийся с тех пор, как она спасла Луку из бурных вод.

Лето словно ушло на время, и она понятия не имела, когда оно собирается вернуться.

– Ты молода, – сказал он. – Ты привлекательна. Как же так получилось, что тебя не подцепил какой-нибудь завидный местный холостяк? Может быть, ты только что вернулась домой после университета?

– Не у всех была возможность поступить в университет, мистер Барези.

Ее голос стал на несколько градусов холоднее.

У нее были планы и были мечты, но судьба встала на пути к их осуществлению. Корделия часто задавалась вопросом, сложилось бы все по-другому, если бы ее мать не погибла, когда она была ребенком, сбитая мчащейся машиной, в одну из редких поездок в Лондон, куда отправилась, чтобы пройтись по магазинам. Ее отец с тех пор стал параноиком и не отпускал дочь одну даже в безопасной деревне. Он ждал ее у окна, когда в десять лет она вышла из дому с родителями одной из подруг. Школьные прогулки становились настоящим кошмаром. Поездка на лыжах в четырнадцать лет стала из ряда вон выходящим событием. Отец разрешил, но Корделия увидела ужас в его глазах и сама отказалась от этой возможности. Она научилась поддерживать его и, поступая так, продолжала нести на себе их общую боль. Страхи отца были постоянным напоминанием об их потере.

Даже при всем этом университет манил ее, и она чувствовала, что должна была поступить туда ради них обоих. Когда ей исполнилось семнадцать, ее приняли сразу.

Университет в Эксетере, который, как она уверяла отца, был лишь первой ступенью к удачному будущему. Но все планы разрушила смерть ее брата-близнеца.

Алекс стал ее опорой, когда после гибели матери их жизнь изменилась.

Он поддерживал ее, ободрял и придавал сил, потому что страхи отца, казалось, всегда вращались вокруг нее. Алекс, как предполагалось, мог сам о себе позаботиться.

Алекс и не мечтал поступить в университет. Он всегда планировал взять на себя семейный бизнес. Рыбалка была у него в крови. Но этому не суждено было случиться, а когда он умер, все мечты Корделии рухнули, и она смирилась. Сама занялась тем, на чем остановился ее брат. Были времена, когда Корделия чувствовала себя так, словно одна потеря за другой наваливались на нее тяжким грузом. Беззаботные радости жизни, молодости никогда не были ей доступны.

Не проходило и дня, чтобы Корделия не думала о будущем, которое рассыпалось в прах еще до того, как успело начаться, но она справилась с собой, занялась семейным делом и показала себя исключительным моряком. Море стало ее убежищем. Она обретала там покой и могла позволить своим мыслям плыть по течению, гадая, каково это – увидеть мир. Она умела плавать как рыба, и плавание всегда было чудесным побегом от реальности.

Что подумает этот смуглый незнакомец, если она доверится ему? – подумалось ей.

– Захомутать подходящего местного парня никогда не было моей целью, – поспешно возразила она.

Лука медленно улыбнулся, и от этой улыбки по телу Корделии пробежали мурашки, воспламеняя все на своем пути. Нервы натянулись до дрожи, внезапно запульсировало между ног, и эта мгновенная чувственная реакция потрясла ее до глубины души.

Глаза расширились, мысли покинули голову, и она несколько секунд в панике смотрела на Луку, совершенно ослепленная внезапным порывом. Переживая ощущения, не похожие ни на что из испытанного раньше.

Он подтянулся на кровати повыше, и Корделия осознала широту его плеч и физическую силу тела, которую, может быть, подсознательно замечала и раньше, но не реагировала так, как сейчас. Она соскользнула с кровати и впервые за всю свою жизнь остро осознала, как выглядит.

Выцветшие джинсы, растянутый серый джемпер, длинные, до пояса, светлые волосы, собранные в кособокий конский хвост. Как всегда, она была без макияжа и такая же загорелая, какой всегда становилась под летним солнцем, достаточно горячим, чтобы обжечь. Она была босиком, как повелось с тех пор, когда ходила в школу.

Корделия машинально спрятала руки за спину. Это были натруженные руки, привыкшие к лодкам, канатам и морю.

– Куда это ты собралась?

– У меня много дел. Работа. Я пришла сюда только для того, чтобы посмотреть, как ты тут, и освежить воду в стакане.

– Ты упомянула телефон.

– А… что?

Корделия попятилась к двери, недоумевая, зачем это делает. Была сама не своя, хотя на самом деле никогда не нервничала в обществе представителей противоположного пола.