Ирина Абеляр - Рапсодия для двоих

Руки Харитона вспорхнули, как потревоженные птицы, и у него на ладони вдруг оказался кусочек серого картона. Загадочный квадратик с неровными краями, похоже, был наспех вырезан из огромной коробки из-под чего-то очень нужного, типа холодильника «Индезит».

Растерянная Валентина, чтобы хоть как-то потянуть время, медленно открыла сумочку и бережно достала из неё старинное пенсне в золотой оправе. Раритетная вещица обычно требовалась лишь для того, чтобы произвести солидное впечатление на деловых партнёров или просто затянуть важные переговоры.

– Вот как… – то ли утверждающе, то ли вопросительно произнесла она, продолжая крутить в левой руке бесполезное в этой ситуации пенсне. – Если я правильно вас поняла, то именно эта картонка позволит мне беспрепятственно покинуть страну и вывезти с собой мою дочь?

– Вы не поверите, но это не просто кусочек картона, а золотой ключик от всех дверей во Французском посольстве в Москве. Так случилось, что уже лет пятнадцать мой сводный брат служит там в чине старшего советника. Иногда я обращаюсь к нему с личными просьбами, не связанными с криминалом. Именно ему вы должны будете отдать эту картонку и только ему рассказать, зачем вы приехали в посольство. Надеюсь, для вас не составит особого труда купить билет на самолёт до Москвы? А в Москве прямо у трапа вас встретит мой человек и отвезёт в любую гостиницу по вашему выбору.

Запомните, что вы никому, кроме моего брата, не должны рассказывать о цели своего визита. Ваша задача на сегодня: хорошенько выспаться и основательно продумать на свежую голову всё то, что вы услышали в моём кабинете. На этом разрешите откланяться, – Харитон по-гусарски щёлкнул ногами и тихонько рассмеялся. Затем он уверенно взял руку Валентины, как бы приглашая её на вальс, который женщина не любила, но танцевать умела.

– Я хотела поблагодарить вас и напомнить, что вы говорили о некой сумме, которую я должна заплатить вам или вашему брату в качестве компенсации за проделанную работу.

Женские руки снова начали незамысловатую игру с пенсне, пытаясь освободиться из цепкого плена. Но Харитон не отпускал свою добычу, продолжая крепко держать дрожащие пальцы. Как игривая кошка, он то слегка сжимал их, и тогда пленённая женщина вздрагивала и прикрывала глаза. Через секунду он уже расслаблял свою хватку, заставляя Валентину натянуто улыбаться и облегчённо вздыхать.

Заглянув в растерянные глаза своей гостьи, Харитон увидел в них такое отчаяние, что тут же прекратил играть с несчастной женщиной в кошки-мышки. Тем более, что время было позднее, а на утро уже была назначена очень важная встреча, которая могла решить судьбу целого завода.

– Простите меня, кажется, я забыл предупредить вас о самом важном условии: никогда и ни при каких обстоятельствах не упоминать ни моего имени, ни названия моей фирмы. И даже имя моей секретарши вы должны немедленно вычеркнуть из своей памяти. А все денежные вопросы вы будете решать уже на месте. Прощайте, уважаемая Валентина Захаровна. Надеюсь, мы с вами никогда больше не увидимся, – Харитон медленно поднёс дрожащую руку Валентины к своему лицу и ласково коснулся губами её ладони.

Уставшая от опасных игр женщина судорожно вздрогнула, как если бы её ударило током, и молча поклонилась своему спасителю.

С тех пор прошло уже полгода, и никакие слова благодарности не измерили бы того, что совершенно посторонний человек сделал для Валентины и её малышки. Ранее процветавший офшорный бизнес теперь оставлял желать лучшего. Михаил Петрович, муж Валентины, искал любую возможность, чтобы хоть как-то залатать денежные прорехи, часто возникавшие буквально на пустом месте. По этой причине ему было совершенно некогда следить за челночными вылазками его жены то в Москву, то во Францию, якобы для оформления очень важных деловых документов.

Время всегда летит незаметно, особенно, когда земля горит под ногами, и дела спорятся так, как тебе мечтается в самых радужных сновидениях. Казалось, сам Господь хотел помочь Валентине, раздав всем вокруг неё волшебные ключики, которыми открывались даже те двери, которые когда-то были для неё заперты на все семь замков.

Сводный брат Харитона оказался настолько важной персоной, что только упоминание его имени творило чудеса. По совету этого умнейшего человека она сказалась уставшей и обсудила с мужем двухнедельный отдых в Испании, куда планировала поехать вдвоём с дочерью. Обычная поездка не должна была вызвать у Михаила Петровича ни какого бы то ни было удивления, ни излишней подозрительности.

Молча выслушав сбивчивую просьбу Валентины, заботливый муж и отец устало буркнул в ответ нечто, напоминающее то ли рычание обиженного льва, то ли трепетное посвистывание токующего глухаря. Эти странные звуки, издаваемые её мужем, всегда означали полное согласие с собеседником.

После разговора с Михаилом Петровичем Валентина быстро проделала со своим паспортом все необходимые в таких случаях манипуляции. В очень важном документе появилась новая фотография повзрослевшей дочери, всё больше походившей на свою бабушку Виолетту-старшую.

Свекровь, вечно недовольная невесткой, обожала свою единственную внучку до такой степени, что не отпускала её от себя ни на минуту. Любящая бабушка сопровождала Виолетту три раза в неделю в элитный бассейн, где они вместе плавали, облачившись в абсолютно одинаковые купальники нежно бирюзового цвета. А на уроках танцев она садилась на скамеечку напротив зеркала, чтобы уловить каждое па своей несомненно талантливой внучки.

Такое поведение престарелой женщины напоминало Валентине её родную мать, всегда озабоченную лишь тем, как её дочь выглядит на фоне других детей. Не бедно ли она одета, не бегает ли девчонка по улице без дела или того хуже – не ворует ли она из материнского кошелька мелочёвку на вредное для её горла мороженое.

Приготовление к побегу в любимый Париж занимало все мысли Валентины, одновременно искавшей и пути отступления в случае провала. Она понимала, что многим женщинам хотелось бы попасть под крылышко абы к какому олигарху. Чтобы навсегда забыть и о кашке на воде, и о заштопанных колготках, и о поездках на метро через весь город на постылую работу, где им платили ровно столько, чтобы они не сдохли с голода. Валентине, привыкшей добиваться всего без посторонней помощи, было жаль таких девчонок, и она втайне даже желала, чтобы её муж осчастливил после её отъезда хотя бы одну из них.

Рождённая в самой обыкновенной русской семье, она не привыкла ныть и гадать на кофейной гуще. Даже в самой сложной ситуации молодая женщина предпочитала действовать наверняка, предварительно продумав не один десяток вариантов. Побег за границу вызревал в её голове несколько долгих лет. Каждое утро Валентины начиналось с математических расчётов и тщательной прорисовки каждой детали проживания в чужом городе. Но ничто так не волновало женщину, как возможная потеря ребёнка, поэтому подготовка к отъезду в Испанию прошла в тайне даже от её родных.