Рина Радостина - Восемь граней любви. Сборник рассказов

– Этого делать нельзя, если мы хотим вернуться. Все остальное – на Земле.

Только в этот момент до меня дошло, что мы без шлемов. И дышим. А может, Санька выполняет роль гида и ведет наши души на родину… Чтобы зря по галактике не болтались. И так хлама полно всякого летает … И я пошел.

Около корабля стояли те самые разноцветные марсиане с большими руками. Зеленый сообщил нам:

– Мы обследовали ваш корабль и пришли к выводу, что вшестером вам до Земли будет лететь крайне некомфортно. Вы теперь наши друзья, поэтому мы решили вам помочь. Мы вас телепортируем, вместе с кораблем.

Не успели мы и глазом моргнуть, как опять все вокруг переменилось.

***

На Земле нас никто не ждал. Оказались в каком-то поле. Владимир Иванович вел себя несколько странно. Трогал нас с Санькой за руки. Сторонился тех троих космонавтов. Постоянно крестился. Не той рукой и не в том направлении. Хотя после того, что он пережил, не только креститься разучишься…

Я вспомнила про телефон. Мы же не взрывались, в аварии не попадали, но почему-то никто не задумался о том, что надо бы с космодромом связаться. Я набрала Егора Семеновича.

– Алло, Егор Семенович! Здравствуйте! Это Инта. Мы приземлились.

Егор Семенович ответил не сразу:

– Инта? Мы знаем, что вы приземлились. В смысле, что на Марс благополучно долетели. А как ты смогла позвонить? Там же… Там же…Черт! Там же сеть не ловит!

– Егор Семенович, – еле сдерживая приступ смеха, пританцовывала на месте Инта, – мы на Земле. В каком-то поле. Пеленгуйте.

Опять тишина. Инте показалось, что она слышит, как у Егора Семеновича в голове жужжит какая-то шестеренка, изредка поскрипывая.

– На Земле? – как-то не очень уверенно произнес ведущий специалист. – Все трое?

– Шестеро! Егор Семенович, пеленгуйте, потом все расскажем! – и Инта нажала отбой.

Конечно, вместо поля я больше всего хотела оказаться в тот момент в своей ванне, намылить голову цветочным шампунем. Но что-то мне подсказывало, что нужно потерпеть, а потом будет и ванна, и шампунь, и чай с лимоном. Мое воображение рисовало на фоне унылого пейзажа правительственные черные мерседесы с мигалками, сопровождающий их кортеж с мужественными мотоциклистами. Один из них непременно подхватит меня на руки… Ой, нет, какой кортеж! Вспомнились горячие Санькины губы, его взгляд… Я посмотрела на него, а он, прищурившись, всматривался куда-то совсем в другую сторону, очень сосредоточенно. Я тоже туда глянула.

Что это? К нам, переваливаясь с кочки на кочку, ехала какая-то телега, запряженная лошадью. Поравнявшись с нами, этот ямщик предложил нам садиться. Мы сели и поехали. Точнее, попрыгали.

Привезли нас в какую-то деревню. Завели в какой-то дом. Я сразу бухнулась на первую попавшуюся горизонтальную поверхность и уснула.

Проснулась от ужасной суматохи. Как оказалось, спала я на лавочке. Вокруг все бегали, что-то носили. Посреди комнаты перед телебуком, который вручили нам марсиане, сидел Егор Семенович и с серьезным видом слушал Саньку.

– К любви и самосовершенствованию? – переспросил гений космонавтики. – Пустят, значит, чистые души? Бред какой-то…

При этих словах я окончательно проснулась и заявила:

– Да, только чистые души! Так и просили передать. А Вы, кстати, знаете, как связаться с этим Акито?

– Мы с ним уже связались.

– И что?

– Он все подтвердил. Скажу больше, этот Акито и есть разработчик последних космических кораблей, просто ушел на пенсию и зашифровался. А вы молодцы! Надо вас наградить! Вам от Акиты, кстати, привет.

При этих словах Егор Семенович что-то набрал на клавиатуре, на мониторе высветилось:

Полет завершен,

Позади приключение,

Живите, любя!

Весна надвигалась как танк – неумолимо. Снег становился все рыхлее, лужи – все глубже, а городские коммунальные службы все ленивее. Так всегда по весне – хочется чего-то, не относящегося к работе. Лужам – наслаждаться глубиной, а коммунальщикам – синим небом.

Утро встретило Арину Бабочкину ярким лучом солнца, пробившимся сквозь щель между плотными шторами. Девушка потянулась, от души зевнула, протяжно вытягивая басовитую ноту «ля».

Кофе снял зевоту. Арина присела за ноутбук. Она нашла составленный заранее список вещей и отправила его на печать. Держа перед собой выплюнутый принтером листок, она начала сборы на самое грандиозное событие в ее пока еще не очень долгой жизни. Арина за неделю до этого выиграла билет на участие в покерном турнире на Багамах. Вылет – сегодня.

Первым в списке значился паспорт. Девушка заглянула в сумочку, убедилась, что документ на месте и старательно вычеркнула первый пункт.

Далее – билет на самолет. Арина открыла ящик стола и достала заветную бумажку. Поцеловала. Покружилась на одной ноге. И, размахивая руками, как бабочка, запорхала к чемодану.

Зазвонил телефон. Оказалось, что это подруга Маша, интересуется, как у Арины начался отпуск. А как начался? Замечательно начался. Только Арина, будучи человеком крайне суеверным, никого не посвящала в свои удивительные планы. Даже подруг. Для всех она просто ушла в отпуск, и проведет его на даче в Подмосковье.

Арина положила билет в передний карман чемодана. Вычеркнула второй пункт. В том числе и из головы.

Затем пришла мама. Она заметила сборы дочери и удивилась.

– Ты куда это собралась?

– На дачу, куда еще.

– А что мне не сказала? Я с тобой.

Маша озадачилась.

– Мам, я там порядок наведу, и потом тебя привезу. Буквально три дня.

Мама насторожилась.

– Ты кавалера, что ли, себе нашла?

Маша смекнула, что это выход, и сообщила, немного смутившись (артистических способностей ей было не занимать):

– Ну… Как бы да… Что тут такого-то…

– Едь, едь! – мама вдруг оживилась, обрадовавшись, что дочь наконец-то взялась за ум, а точнее – за свою личную жизнь. – Я могу и вообще не приезжать, хоть неделю, хоть две.

– Нет, мам, две не надо. Недели вполне хватит.

– На что? – мама вдруг опять насторожилась.

– Ну как… – Арина поняла, что ляпнула не то. – На разбор дачи… и не буду же я кавалера в захламленную дачу приглашать…

– Ааа… – расслабилась мама. – А зачем тебе на даче чемодан? Возьми вот сумку повместительнее. Пальто обязательно, там пока холодно. Шапку, сапоги – вон те, которые прохудились, а то испортишь хорошие. Там сейчас грязь непролазная. И мама стала старательно запихивать перечисленные вещи в огромную клетчатую сумку.

– Мам, я сама…И зачем мне на Бага…– Арина осеклась, – и зачем мне багажи такие таскать… – Арина пыталась как-то сместить направление маминой бурной деятельности в другую сторону. Но тщетно. Мама есть мама.