Линда Инглвуд - Искатель приключений

Фредерик нахмурился. Хватит думать о всякой ерунде, сказал он себе. Необходимо вспомнить хотя бы самое важное. У меня, наверное, есть семья. Элизабет призналась, что ничего не знает об этом. У нее самой есть отец и сестра. А какие родственники имеются у него?

Однако подобные размышления не помогли ему обрести необходимой уверенности. Казалось, он ничего не знает о том, как живут люди, и никогда не слышал ничего, кроме птичьих голосов, шелеста листвы, шума океана и ветра. Ему было известно лишь то, что они с Элизабет Форрест оказались на побережье. Когда он поднялся на вершину холма, то увидел безбрежный океан. Если бы удалось разжечь костер на вершине, то за много миль в дневные часы был бы виден дым, а ночью – огонь. В голову ему пришла еще одна мысль: где-то поблизости могут находиться обитаемые острова. Их нельзя было разглядеть, на горизонте стояли темные облака. Если б он смог построить плот или разжечь костер…

Огорченный, Фредерик встал. Им не на что было надеяться, они должны будут провести здесь ночь. Он-то не боялся спать под открытым небом, но Элизабет… Однако со стороны океана их могли бы легко обнаружить с проходящего мимо судна.

Тут он увидел возвращающуюся девушку. Та задыхалась от быстрой ходьбы. Ей показалось, что солнце уже садится.

Увидев Фредерика, она почувствовала облегчение и была благодарна судьбе за то, что ночью не будет совершенно одна.

– Привет!

– Вы что, бежали?

– Я очень торопилась. – Элизабет показала ему мешок, сделанный из свитера. – Я нашла апельсины, они сладкие.

– Здорово! Я тоже кое-что припас.

На разложенной в траве рубашке лежали сливы, орехи и яблоки. Элизабет перевела взгляд на обнаженную грудь Фредерика, потом увидела его голые ноги. Он укоротил штанины, и брюки превратились в шорты. Картину дополняли всклокоченные волосы и заросшее щетиной лицо. Вылитый дикарь из книжки о приключениях на необитаемом острове!

У Элизабет екнуло сердце, когда она подумала, что и сама выглядит не лучше.

– Еще в воде недалеко от берега я нашла кружку, – сказала она, демонстрируя свою на ходку.

– Кружку? – Фредерик подошел ближе.

– Интересно, откуда ее могло занести сюда?

– Такая поцарапанная и помятая… Наверное, со дна океана. Не исключено, что раньше кружка находилась на камбузе рыбачьего судна. И за какую-то страшную провинность ее вышвырнули за борт.

Фредерик стал внимательно рассматривать подарок океана.

– Вы думаете, что и другие предметы могут к нам приплыть? – спросила она, когда он вернул ей кружку.

– Все возможно… Скоро стемнеет, надо разбить временный лагерь. Сегодняшнюю ночь нам в любом случае придется провести здесь.

Деревья вокруг озерка теснились в мягком сумраке. И тут Элизабет заметила какое-то примитивное сооружение, сложенное из ветвей. Они были скреплены белыми лоскутками, оторванными от брюк Фредерика, отчего те и превратились в шорты.

Шалаш был так мал, что мог служить убежищем только для одного человека, и Элизабет предположила, что именно для нее.

– Как замечательно! – произнесла она внезапно охрипшим голосом, тронутая его заботой.

– Это для вас. К сожалению, постелить на землю нечего.

– Я и не надеялась, что над головой у меня будет крыша. Спасибо, Фредерик. – Она не могла даже представить, что он способен на такое.

– Вы, наверное, наелись апельсинов? Попробуйте теперь яблоки и орехи. Они, правда, мелкие и не такие красивые, как в магазине, но есть можно.

– Спасибо, обязательно попробую.

Они уселись друг против друга, а их трофеи лежали посередине. Сумерки сгущались, теплый воздух был насыщен сладким ароматом. Элизабет ощутила вокруг необычное, но желанное умиротворение: они нашли воду и пищу, у них есть крыша над головой… Чего еще можно пожелать в таких обстоятельствах? Главное, что удалось выжить после страшной катастрофы!

– Я не заметила никаких следов человеческой деятельности, – сообщила Элизабет.

– И я тоже. Похоже, мы оказались в необитаемой части острова, которая обращена на восток, вернее, на северо-восток.

Элизабет вспомнила, как следила за движением солнца весь этот день.

– Да, я тоже так думаю.

– Поблизости могут быть обжитые острова.

– Мне показалось, что темная туча на горизонте…

– Точно, это, должно быть, и есть остров…

В наступившей темноте их голоса звучали мягко. Элизабет подумала, что никогда не была оторвана от остального мира так страшно, как теперь.

– Вы, кажется, говорили, что я владелец всего этого побережья…

– Да, так оно и есть.

– Значит, я богатый человек?

– Очень! – ответила Элизабет шутливо. – Если верить газетам.

– Боюсь, вы меня обманываете. – Фредерик немного помолчал. – Скажите, что это правда.

– Да, правда, – подтвердила она.

– Можно задать вам несколько вопросов?

– Конечно. Я отвечу, если только смогу.

– Есть ли у меня семья?

Элизабет вздохнула.

– Вы ведете очень замкнутый образ жизни, Фредерик. Однажды я прочла в газете, что вы были женаты…

– Женат? О Боже! Вы хотите сказать, что у меня есть жена?

– Нет, вы были женаты, но брак продол жался недолго.

– Что значит – недолго?

– Всего несколько месяцев.

Он снова помолчал. Затем произнес задумчиво:

– Несколько месяцев. Интересно, почему?

– Поверьте, о вашей личной жизни в газетах мало что сообщалось. Просто было написано, что вы разведены, и все.

– А другие члены семьи: родители, братья, сестры?

– О них я ничего не знаю, – ответила Элизабет неохотно.

– Вам известно, где я живу?

Элизабет задумчиво грызла орех.

– Как раз пытаюсь вспомнить. Кажется, одно время писали, что – в Нью-Йорке. И еще что-то говорили о Гавайях. Но я не уверена. Да, вот еще: у вас есть офис в Лос-Анджелесе. И здесь вы тоже частенько задерживаетесь.

– Выходит, я перескакиваю с места на место словно кузнечик? – заметил Фредерик иронически.

Его сарказм удивил Элизабет.

– Чего же тут плохого?

– Нет, конечно, стыдиться мне нечего. Просто я никак не могу себе вообразить перелеты из Нью-Йорка на Гавайи, а оттуда в Калифорнию, а потом сюда.

Элизабет и сама чувствовала себя оторванной от прежней жизни. Что же говорить о нем: все, что она ему рассказывает, звучит для него как фантастика, как сказка.

– Во всяком случае, вас обязательно будут разыскивать, – убежденно произнесла она. А про себя подумала: только когда начнутся эти поиски?

– Здесь красиво, – заметил Фредерик, глядя вдаль, на серебрящиеся просторы океана.

– Очень. Я никогда не видела ничего подобного.

– Такой покой…

Сначала его замечание удивило Элизабет, но потом она вспомнила о необщительности Фредерика. Возможно, такая обстановка его вполне устраивала: не было поблизости людей, которые ему надоели. У нее складывалось впечатление, что он не страдал и от отсутствия привычных благ цивилизации.