Роман Ли - Блудник

– Ладно. Только сама приходи.

– Спасибочки, скоро буду.

Вот прицепилась, пусть сама идет ночью, если сильно надо. Мне все равно .

Я однажды чуть с ума не сошел от Юлькиных духов и головокружительно возбуждающих губ. Я был на грани безумства, придя к ней на новый год с температурой тридцать девять. Но жертвы не напрасны, именно в ту ночь меня наградили поцелуем, от которого я был готов поклясться, что люблю эту девушку.

Коричневый портмоне обеднел на одну новенькую купюру, которая захрустела в руках. Мама, увидев эту картину, вопросительно осмотрела деньги, потом перевела взгляд на меня, будто спрашивая, что ты собрался делать.

– Юлька попросила занять. Мам, ты только не беспокойся, она вернет, – сразу начинал успокаивать, уловив нотку волнения.

– Ты сам знаешь эту Юлю, – с пренебрежением сказала мама, – она непутевая, – и недовольно стрельнула глазами, поджав губы.

Сложно спорить с человеком, который прав, тем более, если это родная мама. Непутевая, наглая и бессовестная, знаю. Особенно после того, как в канун дня рождения, пьяная целовалась в засос с моим лохматым соседом. Но грезы прошлых воспоминаний и проклятая безотказность распорядились за меня. Она ж мне нравится зараза! И тот запах духов, словно навсегда пропитал память.

Звонок.

Схватил телефон, другой рукой пачку сигарет.

– Ты пришла уже что ли?

– Ага. Выходи, мы возле последнего подъезда.

– Пару минут погоди.

Ускорившись, накинул легкую куртку с капюшоном и вылетел за дверь. На ходу застегнулся. С кем это она, наверное, с Ситой. Сита – Саня, парень Юльки и мой знакомый детства.

Ночной мрак поглощал пятиэтажные дома. Пахло морозной свежестью. Звезды, как бледные лампочки, рассыпались в гирлянде. Два силуэта слабо просматривались в конце дома. Желтый, обшарпанный гараж был на месте. Еле различимые фигуры двигались на встречу, а когда заметили меня, остановились. Сита выделялся высоким ростом и светлыми волосами. Юлька на его фоне выглядела коротышкой. Кремовая куртка с каким-то механическим узором стягивала талию. Белые как у скейтеров кроссовки увеличивали ступню. Обтягивающие черные штаны подчеркивали мощные ноги, которые были хорошо знакомы моим рукам. Искусственно рыжие пряди свисали ниже плеч.

– Привет Ромчик, – Сита протянул длинную, худую руку.

Юлька стрельнула глазами. Я поздоровался в ответ. В темноте было видно, что ее лицо растянуто в улыбке.

– Как дела? К чему такая спешка? – поинтересовался я.

По их безмятежным лицам нельзя было сказать, что они испытывали проблемы. Выглядели жизнерадостно, улыбались как туристы, казалось, забот для таких людей не существовало.

– Что у вас случилось? – глядя на их веселые лица, радостно спросил я, заражаясь беспричинной улыбкой.

– Блин, курить даже нечего, – это было сказано так, словно он пару дней не ел, а теперь просит на пропитание. – Пошли с нами в магазин, заодно и поболтаем, давно ж не виделись, – предложил Сита.

Идти совершенно не хотелось, но и домой спешить не к чему. Едва уловимая туманная дымка, словно серебрила воздух и придавала оттенок мистицизма молчаливой ночи. Свет из окон, пятнами ложился на дорогу.

– Пойдемте, – мы развернулись и двинулись к началу дома, вступая все глубже во мрак неосвященных улиц. Я угостил моих спутников по сигаретке. Красные точки, как маячки перемещались в темном пространстве.

– Давно приехал? – спросил Сита.

– Вчера утром.

– Что делал? Ты ж в России был? – затянулся Саня.

– Ну да, там. Работать пытался. А ты, Юль, как, – переключился я, – все там же в магазинчике?

Она с радостной, но какой-то глупой улыбкой ответила:

– А где мне еще быть?! Все там же.

Юлька с Ситой, казались совсем разными людьми. Он высокий как шпала, она ниже его на две головы. Он спокойный как удав, она же совершенно непредсказуемая в своих действиях.

Интересно, а Саня знает, что я был у него дома и валялся на кровати.

Через минут десять, Сита уже платил за два литра пива, чипсы и сигареты. Сотка как раз перекрывала нестерпимую нужду. В остатке зазвенела мелочь. А еще через пять минут расположились на лавке около девятиэтажного дома, где я провел, наверное, самые лучшие часы своей жизни. Казалось совсем недавно, был тот новый год, когда Юлька с пирсингом на нижней губе, дарила памятный поцелуй.

– А ты Саня, чем занимаешься? Я слышал, что в Сочи.

– Да, так и есть, с батей работаю. Мы высоковольтные кабеля прокладываем.

Крышка бутылки хрустнула, шикнув газами. Пивной аромат ударил в нос. Сита сделал пару глотков и закурил.

– Как ты вообще туда попал? Чтоб нормально устроиться, нужны документы.

– Правильно, – махнул он белой гривой волос. – Я же гражданин России, – он говорил с таким спокойствием, словно объяснял ребенку что хорошо, а что плохо.

– Да? Я думал, ты украинец, ведь и учился тут и жил.

– Но родился в России.

– Теперь понятно. Тогда тебе легко можно отсюда уехать. По крайней мере, в России всегда можно найти работу.

Юлька потянулась к пластиковой бутылке и отхлебнула.

– Будешь? – предложила она пиво.

– Нее, спасибо Юль.

Она выпустила струю дыма и дернула плечами вверх, словно говоря

«ну, как хочешь».

Разговор вился вяло, даже несколько вынужденно. Не было того ощущения присущего людям близким, отсутствовала заинтересованность. Говорили потому, что так принято и не более. С этим пивом, они показались какими-то несчастными и серыми. А Юлька в особенности, выглядела отталкивающе, словно утратила ту искорку, которую я так любил. В лице было что-то огрубевшее, безразличное. Их глаза пусты, без единой тени мысли. Это были чужие люди друг другу. Может, потому что давно вместе, или напротив, из-за длительных командировок Сани.

В общем, пиво все испортило. Если бы их привел ко мне голод, я выглядел бы спасителем. А так моя добродетель рассыпалась как спички.

– Давайте, наверное, расходиться, что-то холодно.

Я поежился, мурашки от спины растеклись по ручейку позвоночника к ногам.

– Мы же собирались фильм посмотреть, – повернулся Сита к рыжеволосой девушке. – Я чипсы специально не раскрывал, – словно с заботой сказал он.

– Ну, мы еще покурим и пойдем, – сказала Юлька.

– Ладно. Рад был встречи. Вы, если что, звоните, пройдемся, поболтаем.

Таких встреч раз в год даже много .

– Всего хорошего вам.

– Пока.

Мы попрощались и я удалился. Дорога домой, примерно в семь минут ходьбы, всегда расслабляла. Смоляной небосвод как «Квадрат Малевича», рождал бесконечное количество мыслей. Было приятно идти и безмятежно мечтать, поглядывая на частичку космоса, как астроном.

Чуть не забыл. Я же должен позвонить Машке. Обещал.