Люси Дейн - Вечер в переулке Грез

Мерси кивнула, рассматривая ногти.

– Да, мама. Но так уж вышло.

– Спонтанно? – с иронией обронила Доррис. – Понимаю. Мне самой спонтанность по душе, но голову на плечах тоже нужно иметь. Тем более в твоем возрасте. Тебе ведь давно не четырнадцать лет!

Бросив на нее взгляд исподлобья, Мерси пробормотала:

– Чем отчитывать меня, лучше бы что-то полезное подсказала.

Повисла пауза. Доррис то вглядывалась в лицо Мерси, то смотрела в окно. Наконец она спросила:

– Вы совсем не предохранялись? Ни презерватив не использовали, ни гель, ни…

– Нет, – качнула Мерси головой. – Что за гель?

В глазах Доррис промелькнула тревога.

– Потом расскажу. А сейчас лучше сходи в аптеку и спроси таблетку «следующего дня».

– Следующего? В каком смысле?

– В прямом. Того дня, который следует за бурно проведенной ночью. – Доррис в очередной раз пристально всмотрелась в лицо Мерси. – Скажи, ты хорошо себя чувствуешь?

Та прислушалась к своему организму. Между ног до сих пор слегка саднило, но в остальном все было как обычно.

– Не знаю… Небольшая слабость и все.

– Слабость? Голова не кружится?

Мерси помедлила.

– Э-э… немного кружилась, когда я поднялась утром с постели, но это быстро прошло.

– Хм… Что ж, отправляйся в аптеку, купи таблетку, о которой я говорю, прими, а дальше видно будет. Да, и купи хотя бы упаковку презервативов – на тот случай, если… Словом, вдруг пригодится.

– Хорошо, мама, – с легким вздохом ответила Мерси.

Ясно, о чем говорит Доррис – о том, что следует воспользоваться презервативами, если ей захочется вновь заняться сексом.

Не захотелось. Энди позвонил вечером с явным намерением назначить новое свидание, однако Мерси тактично отклонила предложение, сославшись на занятость.

– Тебе… не понравилось? – осторожно спросил он.

Мерси ожидала чего-то подобного и была готова.

– Что ты! Не в этом дело. Просто у нас в студии сейчас много заказов, нужно поработать. Я позвоню тебе, когда буду свободнее.

– Хорошо, – сказал Энди с оттенком грустного предчувствия в голосе, – буду ждать.

Интуиция его не обманула – Мерси так больше и не встретилась с ним.

Вскоре после этого у нее возникла проблема. Заключалась она в том, что головокружением и слабостью дело не ограничилось. К двум названным факторам присоединился третий – утренняя тошнота. Впервые испытав ее, Мерси подумала, что чем-то отравилась накануне. И даже потом в течение двух-трех суток ее еще ничего не встревожило, ведь она приняла таблетку «следующего дня». Только когда тошнота стала изнуряющей, Мерси уяснила досадную истину: она все-таки забеременела!

Ее охватила паника. Что делать? Как поступить?

Ни появление ребенка, ни замужество – которого пока никто и не предлагал – не входило в планы Мерси. Ничего путного не придумав, она вновь обратилась за советом к Доррис.

– Так я и знала! – Это было первое, что мать сказала. – Как чувствовала, договорилась со своим гинекологом, что в случае чего приведу дочь.

Мерси прикусила губу. Больница, врачи, гинекологическое кресло – как ей не хотелось всего этого!

Словно прочтя ее мысли, Доррис сказала:

– Да, так оно всегда и получается: за удовольствие расплачивается женщина.

– Но что же мне делать, мама?

Доррис вздохнула.

– Видишь ли, это один из вопросов, которые не подразумевают простого ответа. В данном случае я не вправе давать совет, ведь речь идет о твоем ребенке. Только ты можешь принять решение, становиться тебе матерью или нет. В любом случае я гарантирую тебе поддержку.

Позже Мерси с тоской вспоминала ту беседу, потому что тогда еще с матерью можно было говорить нормально. Когда у Доррис самой случилось несчастье, она сломалась. И отголоски ее нервного срыва распространились на все ближайшее окружение, на Мерси в первую очередь.

А пока перед Мерси стояла сложная моральная задача – рожать или нет.

Для любой женщины этот вопрос чрезвычайно сложен. И трагичен. Лишить или нет зародившуюся жизнь права на существование – подобная дилемма кого угодно поставит на грань нервного срыва. Молоденькую девушку – тем более.

Нечего и говорить, что к тому моменту Мерси уже очень сожалела о своем эротическом эксперименте. Но, как известно, сделанного не воротишь. Поэтому приходилось решать.

После многих бессонных ночей она почти остановилась на мысли, что ребенок должен появиться на свет, и даже начала представлять себя в роли матери с младенцем на руках.

Этот образ ей понравился, потому что она и раньше, лет с пятнадцати, думала, как замечательно было бы, если бы они с Грантом поженились и у них родились дети. Еще сама почти ребенок, Мерси рисовала в своем воображении картины того, как они с Грантам станут ходить на прогулки в парк. Он будет катить коляску со спящим малышом, она – неспешно идти рядом, периодически наклоняясь к ребенку и заботливо поправляя чепчик, простынку или одеяльце, если бы дело происходило зимой…

И вот теперь счастливые образы обещали воплотиться в реальность.

Поначалу Мерси улыбнулась этой мысли, но уже в следующий момент ужаснулась.

Счастливые? Разве можно так говорить о картинах, в которых есть ребенок, но нет места Гранту?

Мерси попыталась представить себе то же самое – прогулку с коляской, – только с Энди вместо Гранта, и ее покоробило воображаемое зрелище. Она со всей отчетливостью поняла, что не желает иметь ребенка от нелюбимого человека.

Дальше Мерси отправилась в клинику, где произошло то, что обычно определяется словами «вспоминать не хочется». Но самым неожиданным явился итог. Она провела в палате ночь, а на следующий день делавший аборт врач обронил фразу, смысл которой не сразу проник в ее сознание.

– Я очень опасаюсь, что в будущем вы не сможете иметь детей. Первая беременность – и сразу аборт… – Не договорив, он покачал головой.

Только вернувшись домой, и то не сразу, а где-то на третий день, немного придя в себя после перенесенного шока, Мерси вспомнила слова доктора.

В будущем не сможете иметь детей…

Почему-то она сразу подумала о Гранте, хотя конечно же это было глупо. Грант даже не узнает никогда о ее беде.

Да, именно о беде. Потому что Мерси всегда хотелось иметь детей. Проблема заключалась лишь в том, что их отцом, по ее представлению, мог быть только один человек – Грант Гордон…

– Что же ты хмуришься? – внимательно всматриваясь в лицо Мерси, сказал Грант. – Не рада моему появлению? Или, может, я не вовремя, отрываю тебя от дел?

Она машинально провела языком по губам. Неожиданный приезд Гранта пробудил в памяти столько воспоминаний, большая часть которых не относилась к разряду приятных. Неудивительно, что Мерси разволновалась.