Мелани Милберн - Итальянская элегия

Сэмми был очень рад вернуться домой из больницы. Ему не терпелось поиграть с каждой игрушкой, которую купил Лючио. Анне приходилось сдерживать его порывы из боязни, что все старания доктора Френталя могут пойти насмарку. Сэмми продержался до вечера, а потом заснул от усталости мертвым сном.

Едва Анна успела хорошенько укрыть его, как на пороге комнаты Сэмми возник Лючио.

– Нокаутирован? – спросил он.

– Он был чрезмерно активен, но к полднику присмирел, слава богу.

Лючио и Анна спустились вниз.

– У Джинни очень успешно прошел первый день на работе, – рассказывал ей Лючио. – Она сделала много полезного, как мне доложила моя секретарша.

Анна улыбнулась.

– Джинни тоже сказала, что день у нее прошел прекрасно. Спасибо, что предоставил ей такую возможность.

Отмахнувшись от благодарностей, Лючио плечом толкнул дверь в гостиную, пропустив Анну вперед.

– Джина решила остаться здесь и поработать, когда мы поедем в Италию.

Анна встревоженно взглянула на него.

– Думаешь, это разумно? Ей всего девятнадцать и…

– Все у нее будет хорошо. К тому же Роза поможет ей в случае необходимости.

– А если ей понадоблюсь я или…

Лючио прижал палец к ее губам.

– Она достаточно взрослый человек и может спокойно провести месяц с моей домоправительницей. А теперь лучше расскажи мне, как прошел твой день, а я налью нам чего-нибудь.

Анна выложила ему все о шалостях Сэмми, радуясь, что может отвлечься от мыслей о предстоящей женитьбе. Она даже о погоде заговорила, только чтобы не упоминать об их будущем.

Четыре года назад выйти замуж за Лючио было ее самой большой мечтой. Та страшная ночь разрушила эту мечту. И вот теперь он захотел жениться на ней, несмотря ни на что.

Но Лючио не хотел забывать, какую боль она ему причинила, хотя и обещал, что никогда больше не будет упоминать об этом. Это было похоже на небрежно забинтованную рану. Постепенно гной просочится, снова запятнав их жизни.

Брак с Лючио требовал и сил, и мужества, но разве жизнь одинокой матери больного ребенка не выработала в ней эти качества? Она могла быть сильной и мужественной и при этом не показывать свои истинные чувства. Признаться в том, что она никогда не переставала его любить, – настоящее эмоциональное самоубийство.

– Где Джинни? – прервав их разговор о погоде, спросила Анна.

– Ушла на свидание.

– Свидание? – Анна в волнении вскочила на ноги. – Какое еще свидание?

– Обыкновенное. Свидание юноши и девушки. Они пошли в кино или поужинать.

– Но такие встречи обычно приводят к проблемам!

– Успокойся, Анна. Ромео – приятный молодой человек, который…

– Ромео? – Анна перевела дух. – Джинни совершенно не имеет опыта общения со всеми этими современными Ромео.

– Ромео Бенетто – младший бухгалтер в моей компании. У него безупречные манеры, и он будет очень внимателен к твоей сестре.

– Он итальянец.

– И что?

– Я не доверяю мужчинам-итальянцам.

– Жаль, ведь через несколько дней ты выйдешь за одного из них.

– Вероятно, я не пойду на это. – Анна вздернула подбородок.

Лючио вертел бокал в руках с таким задумчивым видом, что трепет пробрал Анну до самого позвоночника.

– Тогда мне придется придумать способ заставить тебя пойти на это.

– Счета за операцию Сэмми уже оплачены, – заметила она. – Больше нет ничего такого, чем ты мог бы мне угрожать.

– Есть, например, небольшое происшествие с моей машиной, – произнес Лючио с напускным спокойствием.

– С т-твоей машиной? – Анна почувствовала, как взмокли ее ладони.

– Да-да, cara, молоток до сих пор лежит в ней на заднем сиденье в куче осколков. Тот самый молоток, который весь покрыт отпечатками твоих пальцев. Стоит лишь сделать один звонок в полицию, чтобы сообщить о нанесенном тобой ущербе, и задача освобождения Сэмми из-под твоей опеки станет такой же легкой, как… как бы это сказать?.. как детская игра.

– Негодяй! – выдохнула она.

Лючио высокомерно посмотрел на нее.

– Ты считаешь, я этого не сделаю?

Анна знала, что он это сделает. Ее судьба теперь была у него в руках.

– Теперь я все поняла. Ты планировал месть четко и методично.

– Это нетрудно, – протянул он. – Ты очень несдержанна.

От ярости красные мушки замелькали у нее перед глазами. Анна набросилась на Лючио и замолотила кулаками по его груди.

Он легко справился с ней одной рукой. Строгое выражение его лица делало ее дикую вспышку еще более неуместной.

– Собираешься драться, Анна? Давай, не сдерживай себя. Думаю, нам обоим это понравится.

– Иди к черту! – выкрикнула она и села на диван.

Лючио опустился рядом с ней.

Ей стало трудно дышать, когда он прижался к ней всем телом.

– Я ненавижу тебя! – Она отчаянно сопротивлялась, прекрасно понимая, что сражается с самой собой, а не с ним.

Лючио стащил с нее брюки, потом освободился от своих, продолжая одной рукой сжимать обе ее руки.

– Вот и прикажи мне остановиться, – сказал он, накрывая ее рот своими губами.

Его поцелуй был таким сильным и требовательным, что она почувствовала, как ее увлекает вихрь соблазна.

Анна притихла. Она сомкнула веки, мысленно ругая себя за слабость. Ничего удивительного, что Лючио считает ее коварной искусительницей, виновной в грехопадении своего брата.

Стоило Лючио лишь прикоснуться к ней, и ее тело вспыхивало адским пламенем. Почему бы ему не представить, что его брат пережил то же самое?

Лючио начал одеваться, даже не взглянув в ее сторону.

Остатки гордости заставили Анну с напускной небрежностью сесть на край дивана и натянуть одежду.

Она чувствовала, что Лючио нервничает, по тому, как он старался не встречаться с ней глазами. Его плечи были напряжены, ноги слегка расставлены, руки засунуты в карманы брюк.

– Мы поженимся через три дня, – объявил он. – И я не приму никаких отказов с твоей стороны.

– Но ты не ждешь, что я буду в белом и с фатой?

Он насмешливо взглянул на нее.

– Мы оба знаем, кто ты на самом деле, и сколько бы на тебе ни было белого, это ничего не изменит.

Дверь гостиной захлопнулась за ним, и Анна осталась наедине с его ядовитыми словами.

В день их свадьбы небо разорвали зеленоватые вспышки молний, сопровождаемые оглушительным громом и проливным дождем. Анну не оставляло чувство, что эта гроза в каком-то смысле предвещает то будущее, на которое она себя обрекла.

Судя по последним дням перед свадьбой, их супружество вряд ли будет походить на брак, заключенный на небесах. Лючио сторонился ее с той ночи, когда она сорвалась. Он предпочитал спать в другом месте, а если ему было необходимо что-то ей сказать, он говорил отрывистыми фразами и сдержанным тоном. В присутствии же Сэмми и Джинни Лючио продолжал быть добродушно-веселым.