Мирра Блайт - Посланец небес

В Брайдвуд-хаус Анна вернулась только поздно вечером. К ее удивлению, Джулиус еще не спал. Обычно по воскресеньям он укладывался рано, перед сном немного смотрел телевизор и читал «Санди Тайме». Сегодня, войдя к нему в кабинет, Анна увидела, что он и не собирается пока ложиться, занятый чтением «Руководства по пользованию компьютером».

– Я еще не решил, возьмусь ли за эту работу, – проворчал он, не отрывая глаз от книги.

– Как прошел уик-энд? – Анна присела на краешек дивана. Захотелось спросить: «Где ваш сын?» Ведь он мог появиться в дверях в любую минуту. Но она удержалась.

– Так себе. – Он пожал плечами и захлопнул книгу.

– А чем вы занимались?

– Разными вещами.

– Так себе! Разными вещами! – Она рассмеялась. – Сегодня вы скрытны как никогда.

Джулиус смущенно посмотрел на нее.

– Все дело в характере Эдвина. Он рассказывает мне об этой проклятой работе так, словно я давным-давно решил взяться за нее. Но это не так.

– Ну конечно, надо подумать.

– Мы поговорили и о некоторых других вещах… – Он замолчал, и так надолго, что Анна уже решила: разговор закончен. Однако Джулиус продолжил: – Двенадцать лет назад, когда Эдвину после окончания университета было только девятнадцать лет, я предложил ему взять управление моим имуществом в свои руки. Но он отказался. Предпочел улететь к матери и вести дела ее фармацевтической компании. Не вижу за собой никакой вины. Я делал для мальчика все, а он бросил меня.

– Ох!

Теперь Эдвин говорит, будто не собирался оставаться там, но через некоторое время понял, что оказался в западне. Моя бывшая жена Клавдия болела, дела на фирме шли очень плохо из-за слабого руководства. Им пришлось руководить компанией вместе. Но тогда Эдвин ничего этого не рассказал мне. Он приехал один – единственный раз, ворвался сюда и обвинил меня во всех смертных грехах. Чертов нахал! – Старик начинал сердиться, и Анна поспешила сказать:

– Если не хотите, не продолжайте. Не надо терзать себя воспоминаниями о прошлом.

– Ты опять начинаешь философствовать. Мне нужно выговориться. Я держал это в себе слишком долго. – Он по – стариковски вздохнул и продолжил: – Видимо, мать сказала ему, что ушла от меня потому, что у меня кто – то появился. Он ворвался сюда, но я, конечно, отказался это обсуждать. У меня, черт возьми, никого не было, и мне не в чем было оправдываться. Я спросил тогда, неужели он думает, что его отец способен на измену, и мы крупно поссорились. – Сейчас Джулиус переживал прошлое, ту тяжелую сцену, ставшую причиной их разрыва. Зря он рассказывает ей все это. Такие переживания – слишком личное дело. Но Джулиус хотел закончить, и она промолчала.

– Он снова улетел в Италию, и с тех пор мы больше не виделись. И он больше мне не писал. – Джулиус, смутившись, взглянул на Анну. – Впрочем, сначала писал, но вскоре прекратил, потому что я не отвечал.

– Вы слишком горды, – тихо сказала она, и он снова взглянул на нее.

– Если у мужчины нет гордости, то что же у него тогда есть? Однако теперь мы обсудили все это. Похоже, Клавдия наплела небылиц, чтобы настроить моего сына, моего собственного сына, против меня.

– Значит, вы наконец помирились? Теперь примете его предложение работать вместе?

– Не спеши с выводами, девочка. Я решил почитать это руководство только потому, что мне не спится. – Компьютер стоял на столе включенным в сеть, и он поймал ее недоверчивый взгляд. – Завтра, может быть, мы повозимся с ним, но не потому, что я решил принять предложение. Понимаешь ли, мне стало интересно попробовать, смогу ли я его освоить.

– Понимаю. – Анна, повинуясь внезапному порыву, подошла и поцеловала старика в голову. И именно в этот момент в дверях возник Эдвин. Увидев его краем глаза, она похолодела и медленно выпрямилась.

– У вас разговор? Тогда прошу прощения.

Джулиус поднял голову, недовольно посмотрел на видневшуюся в дверях фигуру и махнул рукой.

– Ничего страшного. Но теперь я хочу немного почитать, так что уходите оба. Поговорите о погоде, расскажите друг другу, как провели уик-энд, только оставьте меня одного. Я лягу сам. Не беспокойтесь, – добавил он, обращаясь к Анне. – Я не забуду принять таблетки. Прекрасно помню об этом, так что можешь забыть на время о своих обязанностях. – Он вновь взялся за руководство, не обращая больше на них внимания. Анна неохотно направилась к двери.

Встречаться взглядом с Эдвином не хотелось, но проходя мимо, она почувствовала, как ее будто обдало жаром. Закрыв дверь, он повернулся, и она встревожилась. Он был раздражен, зол, буквально кипел от злости: глаза горели, лицо сурово и нахмурено.

– Что-то случилось? – спросила она озадаченно.

– Что-то случилось! И ты еще меня спрашиваешь?! – Он схватил ее за руки, прижал спиной к стене, но взглянув на закрытую дверь в кабинет, прошипел: – Пошли.

– Не пойду! – Но он уже тянул ее в гостиную. Она упиралась, тяжело дыша, распущенные волосы упали на лицо.

В гостиной он закрыл дверь, по-прежнему крепко держа Анну, и резко повернул ее к себе.

– Что, черт возьми, это значит? – жестко спросил он.

– Ты о чем?

– Я иду на кухню за чашкой кофе и, услышав голоса в кабинете, решаю посмотреть, что там происходит. И что же вижу? Ты целуешь моего отца. Вы решили немного поинтимничать, подумав, что сейчас подходящий момент? Ты думала, что можно забыть об осторожности, поскольку не знала, что я рядом? Это так?

Единственным желанием сейчас было ударить его изо всей силы! Если бы это можно было сделать! Он крепко держал ее за руки.

– Да, – раздраженно ответила она. – Мы решили поинтимничать. Какой ты умный, что сразу догадался.

Не стоило говорить этого. Она тотчас поняла – сейчас не время для колкостей.

– Что здесь происходит?! Отвечай! Я хочу знать правду! – Он встряхнул ее, и она почти непроизвольно ударила его по ноге. Это тут же произвело желаемый эффект. Он отпустил ее, лицо искривилось от боли, и он побрел, хромая, к дивану.

Анна стояла, растирая руки, и смотрела на него.

– Я поцеловала твоего отца в макушку – жест признательности и сочувствия. Неужели непонятно? И наплевать, веришь ты мне или нет. – Теперь, когда он на безопасном расстоянии и еще некоторое время не сможет подняться с дивана, успокоиться было легче. Она по-прежнему дрожала от гнева, хотя ее напугал собственный поступок. Никогда в жизни не делала ничего подобного. Из-за этого человека проявились те черты ее характера, о существовании которых она даже не подозревала.

Эдвин взглянул на нее. Он уже казался не таким грозным.

– Ты могла бы сказать это и без применения насилия. – Он засучил штанину, осмотрел ногу и стал ее растирать. – Я видел страстных женщин, но ни одна из них не била меня.