Элли Крамер - Уроки любви

Жозеф грустно покачал головой.

– Шейн, ты не знаешь, за что берешься. И потом, это ведь капля в море…

Шейн улыбнулся.

– Жози, никто не может спасти ВЕСЬ мир в одиночку. Помогать всем – не помочь никому. Но если я решу проблемы хотя бы двух-трех детских домов, я буду знать, что потратил деньги и время не зря. А премии одаренным флейтистам из колледжа в Кентукки меня не интересуют. Как и гранты для молодых физиков.

– Тебе не жалко молодых физиков? Ты злой!

Наконец-то Шейн расхохотался.

– Знаешь, Жозеф, если уж у них хватило мозгов, чтобы выучить этот дьявольский предмет настолько хорошо, чтобы поступить в университет, то и на жизнь они смогут заработать. А вот пятилетние сироты без сапог зимой не проживут.

– Держу пари, всех окрестных попрошаек ты уже осчастливил, Как ты думаешь, они сразу пропили твои денежки, или нет?

– А меня это мало волнует. Я дал им шанс. Думаю, каждый человек этого заслуживает. Вдруг именно его им не хватало для того, чтобы вернуться к нормальной жизни?

– Что же, я рад.

– Чему? Ты же издевался надо мной.

– Я всегда так разговариваю. А рад я тому, что ты принял решение. Так что же тебя мучает?

Шейн посмотрел в глаза Жозефу таким лучистым и открытым взглядом, что визажисту стало не по себе.

– Так ты же догадался. Это из-за Вивианы.

– Так. Добрались до главного. Что с ней?

– С ней ничего. Но она – Олшот. А я – ковбой.

– Однако она выбрала тебя, а теоретически могла купить даже принца Монако.

– Дело не в том, кого выбрала Ви. Через пару недель, может, через месяц, я уже не буду миллионером. Разумеется, я оставлю себе небольшую сумму, да и работы у меня будет побольше, но вот к Ви это уже не будет иметь никакого отношения.

Жозеф нахмурился.

– Это ты за нее решил?

– И ты знаешь, что я прав. Я должен позвать ее за собой? Предложить ей домишко в Соммервилле и участь домашней хозяйки в городке, чье население меньше количества клиентов Жозефа Сантуццо?

– Так не уезжай.

– И остаться приживалом миллионерши?

– Почему приживалом? Можно мужем…

– Никогда! К тому же здесь я жить все равно не хочу.

Жозеф в отчаянии помотал головой.

– Ох, парень, заварил ты кашу. Что ты ей скажешь? Она же тебе верит, любит тебя…

– Я уеду. Она успокоится. Может, возненавидит. Забудет.

– Ее уже бросали. Собственная мать. Да и отец, если разобраться. Вдруг она не вынесет еще и твоего предательства?

Шейн вскочил. Теперь по смуглому лицу разливалась бледность.

– Я не предатель. И никогда им не был. Я люблю ее, люблю больше своей жизни, больше всего на свете, но я никогда не буду ее мужем!

Жозеф сердито встал из-за стола.

– Я совершенно не уверен, что это правильное решение. Скорее всего, оно в корне неправильно. Но убеждать тебя я не собираюсь. Каждый должен совершить собственные глупости самостоятельно. Прошу тебя об одном… как друга! Не обижай девочку. Она не заслужила этого.

Визит к Жозефу не принес желанного облегчения. Шейн медленно ехал вдоль тротуара, выискивая место для парковки. Сейчас он пойдет в ресторан, закажет себе мяса с картофельным пюре, грейпфрутовый сок и черничный пирог. Именно это готовила на его день рождения бабушка. Всегда, до самой смерти.

Он притормозил, выжидая, пока отъедет чей-то громоздкий черный лимузин, в этот момент дверца его машины распахнулась, и на соседнее сиденье небрежно уселась красивая женщина в весьма откровенном платье. На шее сверкало бриллиантовое колье, прическа была безупречна, ноги умопомрачительной длины обуты в изящные и дорогие туфельки – на искательницу приключений она никак не походила. Обалдевший Шейн молчал, рассматривая неожиданную попутчицу, а та повернулась к нему и защебетала:

– Только ради Бога, не выкидывайте меня из машины сразу! Мне нужна ваша помощь. А ваше лицо было таким мужественным… Вы мне сразу понравились!

– Мэм, я вовсе не собираюсь вас выкидывать, но несколько удивлен…

– Со мной произошло трагическое событие, но я не хочу о нем вспоминать. В данный момент я спасаюсь от одного монстра. Он – мой муж. Бывший, между прочим.

Шейн перевел глаза в направлении взгляда красотки. Вдоль тротуара беспокойно метался громила в дорогом костюме с массивным золотым браслетом на руке. Шейн хмыкнул. Такого мужа вполне можно испугаться, особенно если он бывший не по своей воле.

– Мэм, я могу вас подвезти, куда скажете. Думаю, сейчас вам не стоит попадаться ему на глаза.

– Ох, как вы правы! Слушайте, а поехали во-он туда, там есть чудесный греческий ресторанчик, у него еще стены плетеные, так что я смогу спрятаться и наблюдать, не идет ли он за мной. Я ваша должница, так что приглашаю…

А почему, собственно, нет, вопросил маленький и отчаянный Шейн Кримсон Второй. Ты все равно собирался поесть. Греческий ресторанчик вполне подойдет. А эта развеселая дамочка не кажется хищницей – да и глупо Шейну Кримсону, здоровенному тридцатилетнему парню, бояться женщин. Вы пообедаете и разбежитесь, только и всего.

Чем-то она ему понравилась, эта красивая нахалка. Кстати, была она не так уж и молода. Теперь он разглядел морщинки у глаз и то, как она старательно вытягивает шею, чтобы натянулась кожа… Пожалуй, все сорок пять, с облегчением подумали оба Шейна. Вообще нечего бояться.

Он прибавил газу, попутчица пригнулась, и они лихо миновали разъяренного громилу, все метавшегося по тротуару из стороны в сторону.

Шейн очень удивился бы, останься он стоять на месте еще пару минут. Через эту самую пару минут у тротуара затормозила серебристая машина, из нее вылетела роскошная платиновая блондинка лет двадцати и повисла на шее громилы с воплем: «Джеки, милый, прости! Прости меня, я совершенно забыла о времени. Там было такое платьице…» После этого громила совершенно успокоился, подхватил блондинку и увлек ее к зеркальным дверям ресторана «Атриум».

Возможно, Шейн даже задумался бы, увидев, что в вестибюле «Атриума» злобно улыбается высокая худая брюнетка с фиолетовыми глазами.

Дикси Сеймур сняла трубку и набрала хорошо известный ей номер.

– Не хочешь выкурить трубку мира, дорогая? Кстати, у меня к тебе дело. Оно касается твоего Кримсона. Да. Нет. Ждать не может. Хорошо. Я в «Атриуме», на веранде.

– Значит, вы меценат? Шикарно. Никогда не занималась благотворительностью, но всегда завидовала тем, кто это делает.

– Я еще почти ничего не сделал. Я здесь вообще недавно. Приехал из… далека.

– Я тоже. Только это было много лет назад. И я не люблю про это вспоминать. Значит, Фонд Марго Олшот… Забавно.

– Что именно?

– Неважно. Зачем вам это?

– Помогать людям. Наверное, так.

– Завидую вдвойне. Никогда не хотела никому помогать.