Энн Вулф - Молчаливые звезды Гринвуда

– Кто здесь? – услышала она хрустально-холодный голос хозяйки дома.

Совсем другим он показался Ди при первой встрече. Сейчас в нем слились воедино страх и злоба. Зельдина боится, потому что пока еще не знает, кто находится в ее доме. Но как только узнает – останется только злоба… Сердце Ди сжалось, превратилось в маленький шарик, такой, каким играют в пинг-понг… Ведь самое страшное, самое обидное – она не увиделась с Грэем. А что, если это была их последняя встреча?

Когда-то давно – сейчас у Ди было ощущение, что все это произошло с ней лет десять назад – Стив спрашивал ее, думает ли она о нем, когда рискует, когда влипает в переделки, когда отчаянно лезет в слишком узкую для нее бутылку… Ди смеялась и недоумевала – почему, собственно, она должна думать о Стиве? Это ведь ее жизнь, и она вольна распоряжаться ею так, как сочтет нужным… А Стив – Стив совершенно другое… Стив, не говори ерунды, мы ведь уже взрослые люди и отвечаем сами за себя … Тогда, в то далекое-далекое время, страх был для Ди ничем. Так, способом встряхнуться и получить желаемое…

Теперь все изменилось – она боялась… Боялась больше никогда не увидеть Грэя, не заглянуть в его ласковые нефритовые глаза, не прикоснуться к этим фантастически страстным и нежным губам, не услышать его голоса… И этот страх заставлял болезненно сжиматься ее сердце, уменьшая его до размеров шарика для пинг-понга… И именно он приказывал ей хорошенько подумать, стоит ли ей выскакивать из этой комнаты и бросать Зельдине Бринн обвинения в убийстве… Как жаль, что еще полчаса назад этот же страх не заставил ее дождаться Грэя…

Все эти раздумья, обрывки воспоминаний и всполохи страха вихрем пронеслись в ее голове и смешались в одну кучу, которую Ди тотчас же попыталась выкинуть из головы. Сейчас она не должна раскаиваться и бояться. Ей необходимо выбраться из того отчаянного положения, в которое она сама же себя и загнала. Зельдина все равно найдет ее в этой комнате. Значит, Ди должна придумать, что она будет говорить человеку, готовому на все…

Дверь в комнату неожиданно распахнулась – Ди даже не слышала шагов… На пороге стояла Зельдина Бринн. Говори, говори, говори! – мысленно приказывала себе Ди. И действительно, ей оставалось только говорить, потому что в руках у Зельдины блестел маленький и очень симпатичный… пистолет.

– Мисс Бринн, – пробормотала Ди, пытаясь сохранить остатки самообладания. – Простите… Зельда. Я сейчас все объясню… – Ди покрутила головой в поисках поддержки в лице, точнее, мордочке Брокера, но, к ее огромному удивлению и разочарованию, попугая в комнате не было… А холодные глаза Зельдины, кажется, не очень-то нуждались в объяснениях…

Джейкоб Кинсби, по своему обыкновению, собирался улечься с книгой около десяти часов вечера. Он уже разложил на кровати любимый плед в шотландскую клетку, когда раздался телефонный звонок. Недоумевая по поводу того, кто может ему звонить, Джейкоб снял трубку.

– Ты?!

– Не понимаю, чему ты так удивляешься… То, что бывшие жены звонят своим бывшим мужьям, по-моему, вполне распространенное явление.

– Возможно… – пробурчал Джейкоб. – Только вспомни, когда ты звонила мне в последний раз… Четыре года назад, если мне не изменяет память… Дай-ка угадаю… Наверное, тебе опять понадобились деньги?

– Джейкоб, не стоит считать меня более корыстной, чем я есть на самом деле… Я хотела увидеть тебя и… поговорить об одном деле. Не волнуйся, о деньгах речь не зайдет.

– Когда?

– Сегодня. Сейчас. Я могу быть у тебя ровно через полчаса.

– Ты в Гринвуде? – Глаза Джейкоба округлились. – Но что ты здесь делаешь?

– Объясню потом… Так я могу приехать?

– Хорошо…

Джейкоб убрал плед и, ругая себя за неожиданную мягкотелость, поплелся на кухню, чтобы приготовить себе чего-нибудь выпить. Интересно, какого черта Зельде понадобилось в Гринвуде? Весь день его мучили тревожные предчувствия – и вот тебе… Бывшая жена почти у порога и бог знает с какими новостями. Наверняка ей опять понадобились деньги… Но он – не благотворительный фонд добропорядочных мужей.

К тому же львиная доля денег уже вложена в книги. И, кажется, не зря. Если бы Зельдина знала об этом… Она просто возненавидела бы его – такой неприязни к искусству и литературе он никогда не встречал. Сибил, по крайней мере, равнодушна. Но Зельдина… Раньше у него было такое чувство, что она ревнует его к этим вещам. Его или его деньги…

Зельдина не заставила себя ждать. Через полчаса она была уже у него.

– Это – ты?! – Джейкоб ошарашенно разглядывал бывшую жену, которая изменилась почти до неузнаваемости. Светлые волосы, пухлые губы, почти осиная талия. Совершенно не такой он помнил ее, когда они расходились… – Что ты с собой сделала?

Зельда улыбнулась новыми пухлыми губами.

– Пара операций, и ты – совершенно другой человек. Я всегда мечтала о полных губах. Да и талию мне хотелось сделать немного поуже. Тебе нравится?

– Ты же знаешь, мне уже давным-давно наплевать, – равнодушно произнес он. Хотя, надо признать, такая перемена во внешности бывшей жены не могла не удивить его.

Она небрежно скинула элегантный фиолетовый плащ – что осталось в ней неизменным, так это пристрастие к фиолетовому цвету – и бросила его в кресло.

– Итак, что ты здесь делаешь?

– Сразу к делу? – Зельда надула капризные губы. – А как же – принести мне выпить?

Чертыхнувшись, Джейкоб поднялся с дивана и исчез за дверью гостиной.

Рука Зельдины потянулась к его бокалу и мгновенно высыпала в него какую-то серую пудру. Джейкоб вернулся через пару минут и протянул Зельде нежно-розовый ликер. Улыбнувшись, она взяла бокал и сделала глоток.

– За тебя… – прошептали пухлые губы.

Джейкоб залпом допил остатки своего виски. Немного странный привкус… Наверное, просто померещилось… Зельдина со своей мерзкой улыбкой заставит и выпивку скиснуть…

– Что тебе от меня нужно? Зачем ты приехала в Гринвуд? – Ему хотелось как можно скорее закончить этот неприятный разговор, который, кажется, забавлял Зельду.

– В Гринвуде я уже месяц. – Зельда бросила на Джейкоба полный ехидства взгляд. – Я живу в доме Мелины Джилс.

– Что-о?! – опешил Джейкоб. – Но там живет какая-то их родственница…

– Ты забыл, что я обладаю потрясающим даром убеждения?

– Помню, – помрачнел Джейкоб. – Отлично помню. Особенно хорошо он проявился, когда тебе понадобилось выскочить за меня замуж… А теперь объясни, какого черта ты поселилась в этом доме? И зачем морочишь людям головы?

– Тебе ли не знать, что заморочить гринвудцам головы – проще, чем обмануть ребенка. Провинциалы потрясающе простодушны…

– Неизвестно, кто лучше: простодушные провинциалы или такие стервы, как ты. Мне все-таки кажется, что первые… – Джейкоб потихоньку начинал выходить из себя. – Повторяю вопрос: какого черта ты здесь делаешь?