Эллен Сандерс - Поцелуй под омелой

– У вас есть телефонный справочник? – перебила ее Камилла.

До чего же лондонцы хвастливы! Все – от таксиста до хозяйки пансиона – так и норовят продемонстрировать свои знания по краеведению.

– Разумеется, – не скрывая обиды, ответила миссис Льюис. – Одну минуту.

Не успела миссис Льюис скрыться за низкой деревянной дверкой, которую Камилла сначала приняла за вход в чулан, как в комнату вошла – а точнее влетела, едва не сбив Камиллу с ног, – молодая девушка.

Камилла открыла было рот, чтобы отчитать задевшую ее локтем девицу, как узнала в ней подругу дочери.

– Нэнси! Как я рада!

Нэнси изумленно подняла брови. Уж не сошла ли она с ума? Мать Грейс, которая по всем требованиям здравого смысла должна в данный момент находиться в своем рабочем кабинете на семьдесят пятом этаже нью-йоркского небоскреба, как ни в чем не бывало стояла перед ней и… – это уж совсем немыслимо! – улыбалась. Черт возьми, похоже, она и впрямь рада ее видеть!

– Миссис Бойл, что вы здесь делаете?

– Где моя дочь?

– Грейс… она…

– Не пытайся обмануть меня, – строго предупредила Камилла. – Грейс сегодня позвонила мне и заявила, что… – Камилла набрала полные легкие воздуху и на выдохе произнесла: – Что выходит замуж за некоего Александра Стоуна. Так вот я хочу знать, что все это значит.

– Я и сама плохо понимаю.

Появилась миссис Льюис с толстым справочником в руках. Заметив, что гостья беседует с Нэнси, да еще и на повышенных тонах, она сочла за лучшее незаметно улизнуть из комнаты. С нее достаточно этих американских туристок! Они понятия не имеют о том, что такое хорошие манеры!

– Я так и знала, что ее нельзя отпускать с тобой.

– Что?! – возмутилась Нэнси. – Думаете, я в чем-то виновата? Я беспокоюсь за Грейс не меньше вашего.

– Да? Тогда ответь на милость: где она сейчас?

– В доме Александра, в Кенсингтоне.

От Нэнси не укрылось, что известие о том, что избранник Грейс живет в фешенебельном и аристократическом районе Лондона, произвело на Камиллу благоприятное впечатление.

– Поехали.

– Куда? – слабо воспротивилась Нэнси, но Камилла уже волокла девушку к выходу.

Дом Стоунов поразил Камиллу праздничным убранством. Помимо традиционного венка из остролиста с надписью «Счастливого Рождества!» на крыльце дома красовалась большая плетеная корзина с золотыми яблоками, орехами, мишурой, шишками и темно-зелеными хвойными ветками, перевязанными ярко-красной тесьмой.

Когда Камилла позвонила в дверь, Нэнси чуть отступила назад, словно опасаясь стать случайной жертвой столкновения двух представительниц семейства Бойл. Какой бы милой и очаровательной ни казалась на первой взгляд Грейс, Нэнси знала: подруга обладает не меньшим упорством и целеустремленностью, чем ее мать.

– Здравствуйте, чем могу вам… – открывшая дверь женщина не успела закончить – Камилла бесцеремонно оттолкнула ее и прошла в дом.

– Грейс! – громко позвала она дочь. – Грейс, ты здесь?!

– Что вам надо? Кто вы такая? – спрашивала семенившая за Камиллой Кларисса.

Неожиданно гостья обернулась.

– Где вы прячете мою дочь?

– Вашу дочь?

– Да. – Глаза Камиллы сверкнули. – Где Грейс?

Служанка пожала плечами.

– Не знаю. Наверное, они с Александром пошли гулять… Разве охота молодым сидеть дома?

– Я подожду их. – Не дожидаясь приглашения, Камилла бухнулась в ближайшее кресло.

– Вам… вам что-нибудь принести выпить? – спросила Кларисса.

– Воды, если можно. С утра во рту маковой росинки не было.

– Нэнси? – Кларисса только сейчас заметила в дверях девушку. – Почему вы топчетесь на пороге? Проходите. Чувствуйте себя как дома.

– Нет, спасибо. Я… я только показала миссис Бойл, где живет жених Грейс. А теперь мне пора… у меня встреча.

– Боишься отстать от Грейс?! – усмехнулась Камилла.

– У меня встреча с моим куратором из Лондонского университета. Он обещал рассказать немного о том, как будет построен мой учебный курс в следующем году, – холодно, с чувством превосходства ответила Нэнси.

– Удачи, – бросила без всяких эмоций Камилла.

– И вам всего наилучшего. Надеюсь, никто не пострадает.

Дерзкая девчонка! Камилла сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, чтобы успокоиться. Однако дыхательная гимнастика вряд ли поможет справиться с мигренью. Казалось, что голова сейчас лопнет от стучавших по вискам на разные лады молоточков.

Тем временем Кларисса молча поставила на столик возле гостьи стакан с водой.

– Благодарю. Вы очень любезны, – выдавила Камилла.

Служанка неслышно удалилась, оставив гостью в одиночестве. Что ж, по крайней мере смогу немного освоиться в тылу врага, невесело подумала Камилла.

Никакого излишества, показной роскоши. В гостиной стояла довольно простая мебель в традиционном английском стиле. В углу сияла огнями большая елка. Вместо игрушек на ней висели серебристые бантики и апельсины. Как это похоже на Грейс, вздохнула Камилла, угадав руку дочери в рождественском декоре комнаты. Самые простые украшения: золоченые пучки травы, вязанка чуть припорошенного искусственным снегом хвороста, серебряные звездочки… Если вдуматься, как много в этом подлинной красоты и вкуса!

На овальной массивной дубовой раме зеркала красовалась гирлянда. Отраженный блеск огней придавал комнате праздничного шарма и таинственности, под покровом которой обычно происходят чудеса. В старинном – или кажущемся таковым – камине мерцал огонь и тихо потрескивали дрова. Рядом – сундук, застланный полосатым матрасом, на который так и тянуло забраться вместе с ногами, как в детстве. Повсюду были развешаны нарядные венки, клетчатые чулочки для подарков. Почти такие же, какие в старину вешали дети на свои кроватки перед сном. Интересно, что за подарки в них появятся после сочельника?

По всему дому горели праздничные свечи, наполнявшие дом ароматами мандаринов, корицы и других восточных пряностей.

– Мама! О чем ты замечталась? – Грейс бросилась на шею Камилле, которая и впрямь слишком глубоко погрузилась в свои мысли и воспоминания о далеких днях, когда приближение Рождества наполняло ее сердце радостным волнением и ожиданием чуда. Ведь не всегда же она плакала и грустила!

– Грейс, милая. – Камилла прижала дочь к груди.

– Как ты здесь оказалась?

Камилла гладила Грейс по волосам и с тревогой всматривалась в ее лицо, будто пыталась обнаружить в чертах дочери какие-то изменения. Однако перед ней была все та же Грейс, милая, добрая девочка, на которую даже злиться и обижаться не получалось.

– Как ты меня нашла? О, мама, только не вздумай плакать, – предупредила Грейс, заметив знакомое покраснение верхних век. – Все хорошо. Честное слово. Я счастлива!