Дженис Хадсон - Крутой техасец

Когда он нежно вошел в нее, он обхватил руками её лицо и прошептал:

– О, Кейти, я действительно люблю тебя.

От счастья ее сердце чуть не выпрыгнуло из груди, и ее сразу же охватили спазмы наслаждения, в которых забилось ее тело. Казалось, что эти волны потекли от нее к нему и дальше в небо, к самим звездам.

Потом он лег рядом с ней, крепко прижимая ее к себе.

– Это правда, ты ведь веришь мне? – сказал он.

– Что правда?

– Что я люблю тебя. Всем телом и всей душой. Так бы и лежал с тобой всю жизнь.

Она засмеялась.

– Именно так? Голым в кузове пикапа? Что бы сказали люди? Представляю, какие слова нашлись бы у плотников, когда они пришли бы завтра на работу и обнаружили нас здесь. А Билли Боб? Он ведь очень впечатлительный юноша. А Ида…

– К черту, Кейт. Ты не хочешь меня понять. Я ведь стараюсь сказать кое-что важное.

– Извини. – Она поцеловала его в щеку, положила голову ему на плечо и стала гладить его грудь.

Вокруг них царила ночь. Ее звуки усилились. Она почувствовала, как его тело начало напрягаться.

– Ну? – спросил он.

– Что ну?

– Черт возьми, я обнажил всю свою душу, а ты не хочешь сказать мне ничего в ответ. Ты хоть немного любишь меня?

К горлу у нее подкатил комок.

– Да, Нид, я люблю тебя. Больше, чем ты можешь вообразить.

Она почувствовала, как он расслабился.

– Ну, тогда все в порядке, – сказал он и еще сильнее прижал ее к себе. – А то ты так напугала меня. Ты знаешь, я совсем не боюсь ничего и никого ни на двух, ни на четырех ногах. Но ты захватила мою душу, и ты можешь пугать меня.

– Но у меня ведь две ноги.

– И очень симпатичные ноги, надо заметить.

Он поймал своими губами ее губы, затем положил ее голову себе на руку.

– Боже мой, я люблю тебя. Сколько детей ты хотела бы иметь?

Чувство глубочайшего разочарования и сожаления от невозможности их счастья охватило Кейт.

– Я никогда не думала об этом. А что насчет звездочетничания?

– Да, я и забыл. Но вот они, пожалуйста. – Он рукой указал на небо. – Красиво, не правда ли?

– Потрясающе. Миллионы и миллионы бриллиантов, рассеянные по темному индиго. Я никогда не думала, что их так много.

– Это говорит о том, что ты городская девушка. Чтобы по-настоящему увидеть небо, надо выехать из города, подальше от городских огней, приехать сюда, лечь на одеяло и смотреть на звезды.

– Ты очень любишь это место, да.

– Да. Я привязался к здешней местности. Последние два года моих выступлений стали кошмарными из-за того, что я страшно скучал по этим местам. Тогда я понял, что подходит время уйти с арены. Из-за этого и из-за коленей.

– Твоих коленей?

– Да. В родео старость сказывается прежде всего на коленях ковбоя. Езда в родео – как любой другой вид спорта. Для молодых. Когда стареешь, тело начинает сдавать.

Она усмехнулась.

– Разбитый старик в тридцать пять. Твои колени тебя сейчас беспокоят?

– Не очень.

Она вздрогнула.

– Холодно?

– Немного.

– Давай тогда возвращаться в «Козырь». Инез уже, должно быть, закрыла бар. К тому же, сказать по правде, ради моей спины мне лучше бы лечь на мягкий матрас.

Кейт была рада, что в субботу ей приходилось много работать. Казалось, что все в округе хотели зайти в салон и поговорить о выборах и шансах претендентов. Кейт приходилось работать, буквально не покладая рук, и это помогало не думать ни о чем. Но в небольшие перерывы ее мысли сразу же возвращались к вчерашней ночи. Любая другая женщина была бы счастлива знать, что ее любит Нид Чишолм. Но Кейт было очень плохо. Быстро приближался день, когда она вынуждена будет уехать куда-нибудь в новый город, взять новое имя, оставив все и всех навсегда в прошлом.

И дело было даже не столько в докторе и его любовнице, убитых в Сан-Антонио, сколько в том бандите, который из-за нее попал за решетку. Если только его ходатайство будет удовлетворено, и ему назначат новое рассмотрение дела, ей придется снова выступать свидетелем обвинения. Боже, как она боялась этого. Она знала, что ей давно пора снова позвонить Брайену Силве или кому-нибудь из его коллег, но она всячески оттягивала этот момент.

Как бы она ни хотела остаться с Нидом, пустить здесь корни, любить его, она не могла себе позволить подвергнуть его или его репутацию такой большой опасности. Как только она сообщит о стрельбе в Сан-Антонио, журналисты немедленно начнут копать. И если обнаружат, кто она на самом деле, Нид будет в не меньшей опасности, чем она.

А что касается того, сможет ли Нид бросить все и уехать вместе с ней… Нид ведь был так привязан к этим местам!

Тогда на следующей неделе.

Она позвонит на следующей неделе. После избрания нового шерифа.

Выехав еще до рассвета, Кейт и Нид сейчас уже подъезжали к Остину. Сзади к пикапу был прицеплен трейлер.

– Я чувствую себя неловко из-за того, что Инез снова пришлось выйти на работу, – сказала Кейт. – Я не отрабатываю своей зарплаты.

– Инез была не против. И в любом случае мне сейчас нужен помощник.

Она засмеялась.

– Хороший же из меня помощник. Я ничего абсолютно не знаю о коровах и никогда в жизни не была на коровьем аукционе.

– Самый обычный аукцион, как любой другой. Вам показывают товар и, если он вам нравится, вы включаетесь в торги.

– Мне надо быть очень осторожной, а то я махну не вовремя рукой и окажусь с коровой. А что ты будешь покупать, нового быка?

– Нет, – сказал он. – Просто хочу добавить несколько коров в мое стадо. Быки, которые выставляются на обычных аукционах, меня не интересуют. Быков, калибра Мета Диллона, покупают на специальных аукционах или на основе частных договоров.

– Частных договоров? Это похоже на сообщение прессы о переговорах по прекращению огня между воюющими сторонами.

– Не совсем. Это просто означает, что вы имеете дело напрямую с хозяином быка. А аукционы типа сегодняшнего никогда не выставляют стотысячедолларовых быков.

Кейт была поражена.

– Стотысячедолларовых?

– Да, я заплатил за Мета Диллона почти столько. И должен сказать, он этого стоил.

– Бог ты мой. Неудивительно, что ты так расстроился, когда он сдох.

– Я присмотрел уже другого. Если удастся набрать денег, то попробую его купить.

– На основе частного договора?

– Именно так. Или на аукционе-приеме. Как, пойдешь со мной туда?

Она нахмурилась.

– Не знаю. А что это такое?

– Обычный официальный прием, единственное отличие которого состоит в том, что вместо танцев и еды люди покупают и продают скот.

– Одетые в смокинги? Чтобы купить коров? Ты шутишь.

– Нет.

– Мне трудно представить себе, как это может проходить. – Она покачала головой. – Такое может быть только в Техасе.

Он улыбнулся.

– Не только. Вот мы и приехали.