Генриетта Рейд - Продается поместье с невестой

Она изумленно воззрилась на Клайва, и он почувствовал раздражение при мысли, что ей безразличны грядущие перемены в ее жизни, ведь он cогласился заплатить за ветхий домишко непомерно высокую цену!

— Разве вы не понимаете, что станете вполне независимой женщиной, когда бумаги будут подписаны и скреплены печатью? Вы сможете безбедно жить в своем коттедже, не заботясь больше о чужих детях.

Труди покачала головой и поворошила туфелькой в траве.

— Отец оставил кучу долгов, и мне отлично известно о его желании расплатиться с кредиторами до последнего пенни. Теперь это моя обязанность.

— Понятно, — сухо заметил молодой человек. — Неужели вы действительно считаете, что отец хотел, чтобы вы взвалили на свои плечи это тяжкое бремя?

— О да! — Девушка гордо посмотрела на него. — Папа не выносил быть обязанным кому-либо. Он ужасно страдал бы, если бы узнал, что я не выполнила свои обязательства.

«Однако его не мучили угрызения совести от осознания того, что он взвалил непосильную ношу на хрупкие плечи девушки, в глазах которой светится фанатичная решимость крестоносца, — цинично подумал Клайв. — Теперь она собирается растратить свою юность, разбивая крылья о прутья решетки, воздвигнутой эгоизмом отца!»

К удивлению молодого человека, осознание этого привело его в ярость.

— Не слишком ли самонадеянно с вашей стороны было взять на себя роль спасителя семейной чести? В конце концов, возможно, ваш отец не воспринимал свои обязательства по отношению к кредиторам столь серьезно, как вам кажется? — Проговорив это, Клайв вдруг осознал, что сейчас между ними опустится завеса отчужденности.

Глаза Труди словно потухли, она нахмурилась и отстранений произнесла:

— Мистер Рэнкин, моими финансовыми делами занимается Ричард Верлинг.

Клайв усмехнулся:

— Итак, я получил отпор, правильно?

— Боюсь, что не понимаю вас, — подчеркнуто вежливым тоном ответила девушка. — Теперь вы новый владелец «Мызы», и нет смысла продолжать нашу бесплодную дискуссию!

Он сердито сдвинул брови и в замешательстве посмотрел на девушку, ощущая непреодолимое желание схватить ее за плечи и как следует встряхнуть.

— Могу ли я в качестве компенсации отвезти вас домой, мисс Прайор? — решительно предложил он.

— Нет, благодарю вас, я собираюсь побыть здесь еще некоторое время.

«Скорее всего, это мой последний визит на «Мызу», — подумала она.

— Ясно. — Немного поколебавшись, он добавил: — Не оставайтесь здесь надолго, воспоминания иногда оказываются слишком горькими. — С этими словами он развернулся и быстро зашагал прочь из фруктового сада, приминая траву.

Когда рев автомобиля затих, Труди бросилась на землю, зарылась лицом в холодную траву и зарыдала от горя. Она не позволяла себе проронить ни слезинки со дня смерти отца. Запах сырой, погруженной в дремоту земли был умиротворяюще приятным, и постепенно девушка успокоилась. Она легла на спину, устремила невидящий взор в небо. Легкий ветерок колыхал траву над ее головой, а в сердце Труди пылал костер ярости и негодования по отношению к человеку, вторгшемуся в сокровенные уголки ее души.

Девушка смутно припомнила, что бумаги необходимо подписать. Сам Клайв Рэнкин говорил ей об этом. Возможно, у нее еще есть шанс предотвратить продажу дома, если не все формальности соблюдены. Она вскочила на ноги и побежала к воротам.

Она быстро миновала Брэдбери-Армс, большое здание пивной, выстроенное в стиле псевдоелизаветинской эпохи и расположенное на углу главной улицы города, и свернула к неприметной дверке, расположенной рядом с магазином мануфактурных товаров. На одном дыхании взбежала по узкой крутой лестнице, ведущей в офис Ричарда.

В крошечной приемной сидела мисс Хардинг, секретарша средних лет, быстро и точно печатала на машинке. При появлении Труди она выключила диктофон и сняла наушники. Слегка прищурив глаза, окинула оценивающим взглядом девушку с раскрасневшимся лицом и золотисто-каштановыми волосами:

— О, мисс Прайор, какой сюрприз! Мистер Верлинг сейчас занят, но, когда я сообщу ему о вашем приходе, он тут же бросит все дела.

Труди почувствовала в словах секретарши скрытую насмешку.

«А ведь она меня недолюбливает», — осенило девушку, которая до этого момента не задумывалась о существовании неявной женской вражды. Мисс Хардинг всегда воспринималась как неотъемлемая часть офиса Ричарда, наряду с тщательно подобранной оргтехникой.

Мисс Хардинг поерзала на стуле, поднялась и осторожно постучала в дверь кабинета Ричарда. Кивком пригласила Труди войти.

— О, Труди, — произнес Ричард, — какой приятный сюрприз! Не часто ты радуешь меня посещениями. Однако скорее, чем ты можешь вообразить, дела адвоката Ричарда Верлинга пойдут значительно лучше.

Он ожидал, что девушка начнет задавать ему вопросы по этому поводу, но ошибся и разочарованно нахмурил брови.

Труди удобно расположилась в большом кожаном кресле, которое он обычно предлагал клиентам.

— Ричард, — заговорила она, — я пришла по поводу «Мызы». Я встретила человека, который намеревается ее купить, а мне этого не хочется.

— Так ты уже слышала? — Он подался вперед, играя серебряным ножиком для разрезания бумаг. — Хотел сообщить тебе раньше, но не было времени. Все случилось так быстро. Наш клиент из тех людей, которые знают, чего хотят. Такие черты характера свойственны людям его положения, ведь при финансовых операциях время — очень ценный фактор.

— Меня не интересует его положение, Ричард. Просто я не хочу, чтобы он стал новым хозяином моего дома.

Улыбка на лице Ричарда померкла, он отложил нож для резки бумаг.

— Боюсь, что не понимаю тебя, Труди. Ты серьезно не хочешь сбыть «Мызу», да еще за такую хорошую цену? Знаешь, сколько мне пришлось возиться с этим домом? На наше счастье, мы нашли подходящего клиента, а ты по каким-то непонятным причинам начинаешь возражать. Однако я абсолютно уверен, ты изменишь решение, когда все здраво обдумаешь, — успокаивающе закончил он.

— Нет, не изменю, — резко ответила девушка. — Ты должен сообщить клиенту, что сделка не состоится. Рано или поздно появится другой покупатель, но даже если он не появится, я предпочту, чтобы «Мыза» пустовала, я не хочу, чтобы в ней жил Клайв Рэнкин.

Ричард смотрел на девушку все с большим беспокойством.

— Труди, ты ведь говоришь несерьезно, правда? Тобой владеет гнев. Что ты имеешь против этого человека?

Она поднялась на ноги и порывисто подошла к небольшому окну, выходящему на шумную главную улицу.

— Мне трудно объяснить, Ричард, да я и не жду понимания. Просто он мне не нравится. Он… слишком высокомерный и самонадеянный. Покупка дома для него не больше чем каприз. Он уничтожит самую суть «Мызы», а ведь многие люди отмечали ее неповторимую старинную атмосферу.