Люси Дейн - На исходе лета

– Вот я и говорю, достигнутое надо закрепить, – продолжил Тино. – Или, если хочешь, продолжить сближение.

Хочу! – чуть не брякнула Кристин.

К счастью, у нее хватило ума сдержать внезапный порыв. Вместо этого она обронила:

– Ни к чему продолжать. Даже начинать не следовало. Все это вздор, который кончится, как только ты узнаешь, кто я на самом деле.

Тино прищурился.

– Вот как? Когда же ты меня осчастливишь?

Кристин подавила вздох.

– Прямо сейчас.

– Я весь внимание.

– Тогда слушай. Меня зовут Кристин Янг, я репортер журнала «Лонг-Бич ивнинг».

Видно было, что подобного Тино не ожидал.

– Что?! – сердито воскликнул он. Затем отстранился и встал с кровати. – Репортер?!

Кристин села, опустив ноги на ковер.

– Увы.

Тино воззрился на нее.

– Мне казалось, что я избавился от общения с представителями средств массовой информации. Ведь я давно объявил всем вам, что не даю никаких интервью!

Кристин понуро кивнула.

– Знаю.

– Вот как?! – Тино гневно засопел. – Почему же ты здесь?! Как ты вообще осмелилась проникнуть ко мне на виллу, если тебе известно мое отношение к репортерам?!

– Так уж вышло, – вздохнула Кристин поднимаясь. – Прости, меньше всего на свете я хотела причинить тебе беспокойство. Кстати, раз уж так получилось, не поведаешь ли, что послужило причиной твоего предубежденного отношения к моим коллегам-репортерам?

Тино смерил ее хмурым взглядом.

– Все-таки пытаешься взять у меня интервью?

Она пожала плечами.

– Нет, просто интересно, чем мы тебе так насолили. И потом, ты ведь забрал у меня диктофон и фотоаппарат, так что зафиксировать твои слова я не смогу, даже если бы очень захотела.

– Ладно, раз уж тебя так мучает любопытство, скажу… Я зарекся давать интервью после одного случая. Какой-то писака, имени его я уже не помню, настрочил статейку, в которой настолько извратил произнесенные мною в ходе интервью слова, что получилось, будто у меня существуют какие-то связи с мафией. Ведь я по происхождению итальянец, понимаешь? А тут еще Фернандо Повери, сидя за решеткой, вздумал распространяться о том, что обожает голос Тино Парлатти, то есть, как сама понимаешь, мой. Знаешь Фернандо Повери?

– Конечно. После того громкого судебного процесса его узнала вся Америка.

– Ну вот… А у нас честная семья, прозрачный бизнес и так далее и тому подобное. Поэтому вся родня была жутко возмущена, а у моей бабушки едва инфаркт не случился. С тех пор я зарекся давать какие бы то ни было интервью!

– Понятно… – вздохнула Кристин. – Очень жаль…

– Жаль или нет, но я принял решение и намерен следовать ему! – Тино произнес это очень запальчиво.

– Без всяких исключений? – с робкой надеждой спросила она.

Он смерил ее хмурым взглядом.

– Даже не надейся.

– Я лишь хотела…

– Забудь! Как только у тебя совести хватает – врала на каждом шагу, а сейчас…

Кристин вдруг испытала непонятный прилив злости.

– Мне не пришлось бы врать, если бы ты был хоть чуточку более благосклонным к репортерам!

– А, выходит, я во всем виноват! Ну да, разумеется, чего-то в этом роде и следовало ожидать…

Кристин поморщилась.

– Погоди, не кипятись! Могу все объяснить. Если бы ты согласился дать мне интервью, я бы не стала наряжаться Красной Шапочкой и валять дурака перед тобой и всеми твоими гостями. Вот скажи, если бы я позвонила тебе, представилась репортером и попыталась договориться о встрече, ты согласился бы?

– Нет.

Она развела руками.

– Вот видишь. Поэтому мне ничего не оставалось, кроме как прибегнуть к некоторому маскараду.

– Что значит «ничего не оставалось»? Как будто ты была обязана брать у меня интервью!

– Не обязана – в том смысле, что подобного задания редакция мне не давала, но… как бы тебе объяснить… словом, я сама себя поставила в безвыходное положение.

Тино вдруг запрокинул голову и рассмеялся.

– Ну и ну! Что же это за положение такое?

Кристин хмуро покосилась на него.

– Да, тебе смешно. Видишь ли, я имела неосторожность брякнуть в присутствии коллег, что возьму у тебя интервью. Так все и началось. Ну а потом мне просто некуда было деваться, слово ведь нужно держать…

– Лучше всего не давать дурацких обещаний, – язвительно заметил Тино.

– Согласна, – вздохнула Кристин. – Только сейчас поздно философствовать. У меня два пути: или взять интервью и жить, как прежде, или увольняться из редакции.

– Так уж и увольняться, – проворчал Тино.

Она пожала плечами.

– Работать мне все равно не дадут. Засмеют.

– Сама виновата, пенять не на кого.

Кристин подавила очередной вздох.

– Ты говоришь правильные слова, но мне от них почему-то не легче. Лучше бы интервью дал!

– Ни за что! – отрезал Тино.

– Ну разочек, а? Только мне одной. Я никому не скажу!

Он насмешливо кивнул.

– Разве что в газете своей напечатаешь.

– В журнале, – машинально поправила его Кристин.

Тино взглянул на нее исподлобья.

– Разница невелика. Не клянчи, никакого интервью не будет. И твоих шпионских штучек я тебе не отдам.

В глазах Кристин промелькнуло недоумение.

– Это ты о чем?

– О диктофоне и фотоаппарате.

Она растерянно заморгала.

– То есть как не отдашь? Если хочешь, уничтожь информацию, но обе эти штучки, как ты выражаешься, нужны мне для работы, поэтому ты обязан их вернуть!

– Ошибаешься, детка, ничего я тебе не обязан. Вообще скажи спасибо, что я не довожу дело до полиции!

Прикусив губу, Кристин некоторое время смотрела на него, затем мрачно произнесла:

– Спасибо.

Тино лишь усмехнулся.

Тогда она сказала:

– Что ж, если ты упорствуешь в своем решении, мне остается лишь уйти. И учти – ты не сумеешь этому помешать!

Он сунул руки в карманы брюк.

– И не собираюсь. Иди. И корзинку можешь забрать, она мне ни к чему. Я подобных арий не исполняю.

– Что это ты вдруг стал таким покладистым? – подозрительно прищурилась Кристин.

– А тебе известно который час?

– Не-ет… – протянула Кристин, оглядываясь в поисках каких-нибудь часов. Они обнаружились на каминной полке. Кристин пригляделась к циферблату. – Что-о?! – вырвалось у нее в следующую минуту. – Половина третьего?!

– Поздновато, правда? – с ироничной усмешкой обронил Тино.

– Неужели я столько проспала?

Он кивнул.

– Допускаю, что тебе трудно в это поверить, но ты последняя моя гостья, остальные разъехались. А мне спать пора. Так что я тебя не задерживаю. Впрочем, – прищурился он, – можешь остаться и разделить со мной постель.

– Благодарю! – поспешно произнесла Кристин.

В темных глазах Тино заплясали лукавые искорки.

– То есть остаешься?

– Нет. Пора домой. Я и так здесь задержалась…