Сандра Мэй - Все по-честному

Сзади с приятным звяканьем отворилась стеклянная дверь. Если это консьерж, вяло подумала Мэри Лу, я его пошлю подальше.

Это был не консьерж. Знакомый голос вызвал уже привычную щекотку в позвоночнике:

– Привет, бродяжка. Давно сидишь? Ключи потеряла?

– Дэн… Нет, просто устала. Мало сплю.

Дэн Лапейн в некоторых отношениях обладал поистине детской непосредственностью. Он плюхнулся на ступеньку выше, широко расставив коленки, приобнял ее за плечи, и Мэри Лу таким образом оказалась в кольце. Она замерла, не в силах справиться с возбуждением. Объятие было дружеским – и неимоверно интимным.

Дэн Лапейн ворковал, как влюбленный голубь, не обращая внимания на окаменевшую невесту. Только через некоторое время и путем неимоверных умственных усилий Мэри Лу удалось сконцентрироваться и понять, о чем он говорит. Вернее что он говорит. О чем – это предстояло уточнить.

– …И я, боюсь, совершил ошибочку. Я сказал, что я твой без пяти минут муж. Короче, она приедет к часу.

– Стоп! Кто – она? Извини, я немного…

– Да мама же твоя!

– ЧТО?!

Мэри Лу резко развернулась – даже в боку что-то хрустнуло – и оказалась в вовсе уж немыслимой близости от Дэна, но в данный момент это ее совершенно не волновало.

– Мама приедет… Сюда?!

Дэн вздохнул и картинно закатил глаза.

– Вот ты не слушаешь – а мне два раза рассказывай. Повторяю для рассеянных. Ты так стремительно вылетела из дома сегодня утром, что забыла мобильный. Он звонил как заведенный, да еще такой противной мелодией, что я не выдержал и сказал «алло»…

– Ну и?..

– Ну… и это оказалась твоя мама. Она спросила, кто я такой, но, понимаешь, таким страшным голосом, словно я тебя ограбил и убил, так что я испугался и сказал, что я твой… короче… жених.

– О нет…

– Да.

Мэри Лу вскочила сгребла Дэна за отвороты куртки, к вящему изумлению консьержа, наблюдающего всю сцену без звука и потому не знавшего глубины интриги.

– Что именно ты ей сказал, несчастный?!

– Ну… что меня зовут Дэн Лапейн…

– О нет!

– …и что я твой практически муж, но потом решил, что ты могла не успеть сказать родителям, и поправился – жених.

Мэри Лу обессиленно пала на ступени и закрыла лицо руками. Вот кого ей не хватало в данной ситуации, так это матери!

Илси Сэндс принадлежала к тому типу женщин, которые бессознательно ищут свой идеал мужчины даже после того, как уже формально его нашли. Выйдя замуж за молодого ветеринара Джейка Дженнингса в двадцать три года, она родила единственную дочь Мэри Лу только в тридцать четыре исключительно потому, что уверила сама себя, будто должна сделать карьеру. Карьеры никакой она на самом деле сделать не могла ни при каких обстоятельствах, потому что была легкомысленна, непостоянна и не особенно умна. Муж, меланхоличный и немногословный Джейк Дженнингс, любил свою взбалмошную супругу, мирился с ее бесконечной болтовней ни о чем, немыслимыми прожектами, неумением и нежеланием экономить, любовью к яркой бижутерии и атласным тряпкам – и стал настоящим другом для своей маленькой дочки. Мэри Лу помнила, как они с отцом образовали негласный союз, пока неугомонная болтушка Илси пропадала где-то на просторах мелкого и среднего бизнеса.

Впрочем, плохой матерью она не была, нет. Именно у нее Мэри Лу научилась готовить, именно она с самого детства внушала девочке, что высшее счастье женщины – быть хорошей женой и матерью. Мэри Лу про себя удивлялась, почему мама сама не следует своим советам, но послушно впитывала науку.

Когда Мэри Лу исполнилось пятнадцать, Илси стала всерьез подыскивать ей выгодную партию. Она завела дружбу с матерями всех мальчиков в классе – впрочем, очень быстро разругалась с ними в пух и прах. С тех пор и до восемнадцати лет жизнь Мэри Лу превратилась в кошмар. Каждый Божий день мать вела с ней бесконечные консультации, расхваливая то одного, то другого претендента. Так продолжалось до конца первого курса университета.

Потом неожиданно подал голос отец, и Мэри Лу уехала из родного дома, начала снимать квартиру, познакомилась с Лори, а потом и с Дэном Лапейном – далее смотри выше. С матерью она общалась в основном по телефону, с отцом они иногда выбирались в город попить кофе – Дженнингсы жили в довольно дальнем пригороде, где у отца была обширная ветеринарная практика.

Илси обожала молодежный стиль в одежде, раз в неделю посещала косметичку и парикмахера, предпочитала розовый и бирюзовый цвета всем остальным, носила броскую и часто безвкусную бижутерию, распространением которой заодно и зарабатывала себе «на шпильки», как выражался ее муж. В целом она практически не вмешивалась в жизнь Мэри Лу, но девушка прекрасно отдавала себе отчет: если Илси Дженнингс дать повод, она душу из вас вынет, вывернет наизнанку и повесит сушиться на солнышке.

Главной же и самой страстной мечтой Илси по-прежнему оставалась мечта удачно выдать дочку замуж. В этом смысле Дэн подставился просто гениально – Илси не могла не знать, кто он такой, она читала абсолютно весь глянец и была настоящим экспертом колонок светских сплетен в большинстве периодических изданий.

И можно не сомневаться, что сейчас Илси мчится сюда на всех парах!

Мэри Лу металась по квартире, не очень понимая, что предпринять. Иногда она издавала бессвязные вопли:

– Как ты мог сказать ей адрес!

Дэн и Барт смирно сидели на диване и только головы поворачивали вслед хаотически передвигающейся Мэри Лу. Наконец Дэн ухитрился вставить пару слов:

– Мэри Лу, но ведь она твоя мать!

– Ха! Ты просто не знаешь, что тебя ждет.

– Милая, но ведь формально она имеет право знать…

Мэри Лу затормозила, резко повернулась и угрожающе вытянула вперед указательный палец. Барт сделал робкую попытку защитить хозяина, но Мэри Лу так рявкнула на него, что несчастный пес немедленно улегся и прижал уши.

– Молчать, лохматый! А ты… Не смей называть меня милой, понял?! И что, мне интересно, она имеет право знать? У нас соглашение, Лапейн! У нас чисто формальное соглашение. Через три месяца мы разбежимся в разные стороны – об этом ты тоже планируешь ей сообщить? Полагаешь, она будет счастлива узнать, что ее дочь встряла в сомнительную аферу с фиктивным браком?! Да ты хоть представляешь, во что она превратит мою жизнь после того, как, по ее мнению, я упущу такую выгодную партию?!

– Ты так говоришь о ней, словно она явилась прямиком из ада.

– Ха! Да по сравнению с моей мамой Вельзевул – это мать Тереза, прости господи!

– Я не понимаю, чем она может…

– Конечно, не понимаешь. Я тебе объясню. Моя мать спит и видит, как устроить мне шикарную, пышную свадьбу. У нее целый книжный шкаф отведен под каталоги свадебных платьев, она знает все о свадебных тортах и нарядах для подружек невесты, с того дня, как мне исполнилось пятнадцать, она на всякий случай завела дисконтные карты сразу в трех салонах для новобрачных, а последние пять лет – тоже на всякий случай – резервирует большой банкетный зал на начало июня.