Эльдар Рязанов - Вокзал для двоих

– Понял, мы будем искать пустой вагон! – догадался Платон.

– Вы умный, но не совсем. Вагоны все заперты, чтобы шпана не лазила. Мы ищем мою двоюродную сестру, Зину, – помните, я говорила, что она проводница?

– Вера, вы мне ужасно нравитесь! – вдруг признался Платон.

Вера обернулась и внимательно посмотрела в глаза Платону, словно пытаясь понять серьезность его слов.

– Зину Минаеву не видала? – спросила Вера у проводницы, которая поднималась к себе в вагон.

– Вон там, у одиннадцатого!..

– Только вы со мной не идите, я с ней буду без вас шушукаться! – строго наказала Платону Вера...

Вера в купе стелила постель. Платон стоял рядом.

– Вот, – сказала Вера, – вам будет удобно, ну, вот и все.

Вера выпрямилась, и ее лицо оказалось около лица Платона. Платон прижался к ней и поцеловал.

Потом Вера перевела дух, отступила на шаг и сказала:

– Все! Хватит! Это добром не кончится...

– Нет, не хватит!

– А я по купе не шляюсь!

– Я знаю.

Вера насторожилась:

– Ты на что намекаешь?

– Ни на что!

– Ты что имеешь в виду? – Вера повысила голос.

– Ничего не имею в виду!

– Может, ты имеешь в виду, что я бегала в купе к Андрею! Но у нас с ним там ничего не было!

– Я тебе верю!

– Я по глазам вижу, что не веришь!

– Да тут темно! – взмолился Платон.

– Правда. У нас там ничего не было.

– Да верю я тебе, честное слово!

– Ничему ты не веришь, у тебя на уме сейчас одно... И молчи! Ничего путного у нас с тобой не получится.

– Почему?

– Потому, что я – вокзальная официантка, а ты – пианист.

– Не говори глупостей...

– Ты говоришь это, потому что тебе другого сказать нечего.

– Какое имеет значение, у кого какая профессия!

– Ты еще толкни речь про всеобщее равенство!

– Ну, Вера, я вас очень, очень прошу. Пожалуйста, не уходите, – растерянно забормотал Платон. – Для меня это крайне важно.

– Я тебя привела в мягкий вагон, – нежно сказала Вера. – Чтобы ты отдохнул. Отдыхай, горемыка.

Вера перешла в соседнее купе и заперлась. Теперь они сидели, разделенные перегородкой.

– Как ты думаешь, – нарушила молчание Вера, – какой срок тебе могут дать?

– В лучшем случае – три года.

– Я приеду на суд, – вдруг заявила Вера, – и скажу им, что это не ты сделал...

Платон уже понимал, что Вера, с ее характером, действительно может приехать.

– Тебя никто не послушает.

– А я дам показания, что ты мне сам рассказал!

– А я отрекусь! Кому поверят – тебе или мне?

– Три года – это много.

– Много, – вздохнул Платон.

– Для меня это, впрочем, значения не имеет. Ты здесь больше все равно не появишься, – с горечью произнесла Вера.

– Вера, мы с тобой взрослые люди. Этот разговор через перегородку – противоестествен. Иди сюда.

– Нет, ни за что! – сказала Вера, но при этом почему-то поправила прическу.

– Тогда я иду к тебе! – Платон встал и решительно направился через умывальник к соседнему купе. Однако дверь оказалась запертой. Платон подергал ручку.

– Наглец! – сказала Вера, но агрессивности в ее тоне не было. – Хотя по твоему виду этого не скажешь.

Платон предложил компромисс:

– Давай встретимся на нейтральной территории.

Вера подошла к двери, ведущей в умывальник. На ней было зеркало, и Вера осмотрела себя.

– Это где? В умывальнике?

– Хотя бы в коридоре!

– Никогда, – сказала Вера, и рука ее отворила дверь, ведущую в коридор. Там ее уже ждал Платон.

– Вот и я точно такой же принципиальный, – вздохнул Платон и обнял Веру...

...Утром, когда Платон проснулся, то первым делом выскочил в коридор и заглянул в соседнее купе. Веры там не было.

Платон соскочил со ступенек вагона и побежал вдоль состава к зданию вокзала...

В утреннем ресторане было безлюдно. За служебным столом собрались официантки, буфетчицы, повариха, калькуляторша. Кто-то из женщин завтракал, кто-то вязал. Калькуляторша составляла меню, а Вера тихонько напевала песню:

Платон пересек ресторанный зал и подошел к служебному столу. Вера скользнула по нему загадочным взглядом и продолжала петь:

Платон поклонился, здороваясь. Вера кивнула в ответ. К Платону подошла одна из официанток:

– Платон Сергеевич, ваш завтрак – там. Садитесь.

– Спасибо, – сказал Платон и посмотрел на Веру.

– Приятного аппетита, – нейтрально сказала Вера.

– Спасибо. – Платон не сводил с Веры глаз.

Вера мурлыкала песенку, как бы про себя:

По радио объявили: «Скорый поезд Москва – Ташкент прибывает на первый путь».

Платон поглядел на круглые вокзальные часы. Они показывали двенадцать десять. Вера, стоявшая с подносом у раздачи, вся напряглась в ожидании прихода Андрея.

В толпе оголодавших транзитников, штурмом бравших ресторан, Платон разглядел Андрея. Впрочем, разглядеть его было несложно. Могучий Андрей возвышался над всеми. Как и позавчера, он нес два чемодана – других, разумеется. Андрей подошел к Вере.

– Здравствуй, Веруня! – Проводник сиял сердечной улыбкой. – Ты что? Прическу, что ли, сменила?

– Сменила, – напряженно сказала Вера, но Андрей этого не почувствовал.

– Тебе идет. Верочка, товар обалденный. Два чемодана. Сапоги австрийские, легкие. По двести рублей пара. Верочка! Всего двадцать минут стоим.

Вера собрала всю решимость и произнесла:

– Я больше не буду бегать к тебе в купе. Вот так.

– Верунь, нам же деваться некуда. Я же не могу от вагона отойти...

– Ой, Андрюша! Ты меня неправильно понял.

– Чего ты?

– Случилось несчастье.

– Я так и думал! – перепугался Андрей. – Мои дыни сперли?!

– Если бы дыни...

– А там ничего другого не было.

– Я подобрала тебе замену.

– Я чего-то не понимаю, Верунь. Пойдем...

– Я тебе изменила, Андрюша.

Андрей засмеялся и присвистнул:

– Ты мужика, что ль, нашла?

Вера кивнула.

– Ну и кто этот тип?

Этот тип подошел к Андрею и потребовал:

– Отдай паспорт!

– Извини, мужик, – повинился Андрей, протягивая паспорт хозяину. – Промашка вышла... Держи твой паспорт... С меня причитается... пойди закажи что-нибудь, я приду оплачу...

– Возьми деньги за дыни! – Вера протянула пачку ассигнаций, которая была спрятана в кармашке передника. Андрей взял деньги и небрежно засунул в карман.

– Мы с тобой в расчете! – Вера вложила в эту фразу и второй смысл.

– Да, и теперь вот еще что... – встрял Платон.